Звезда Любви - Юлия Леонова

— Ты вот что, Митрич, соберись-ка в дорогу, завтра в Ильинское поедем.

— Эт мигом, барин! Нам ли долго собираться? — подмигнул ему Прохор.

— Сапоги сними, — бросил Павел, усаживаясь в кресло и вытягивая ноги.

— Никак, передумали в тиятр идти? — удивился денщик.

— Не твоего ума дела. Выспаться хочу. Разбудишь на рассвете.

Раздев князя и собрав одежду, Прохор с поклоном удалился в гардеробную, а Поль вытянулся на кровати, заложив руки за голову. Совесть робко напомнила о том, что он обещал этот вечер провести с Элен, но, отмахнувшись от этой мысли, он задумался о другом. Не нравились ему все более откровенные намеки отца на то, что довольно с него холостяцкой вольницы, пора бы уже жену себе подыскать. Подыскать! — Павел выразительно скривился. Будто не о живом человеке речь идет, а о покупке кобылки породистой на конной ярмарке, дабы потомство смогла здоровое на свет произвести. А уж кто ее будет подыскивать, в этом у него не было ни малейших сомнений. Недаром же в последнее время папенька старался обратить его внимание на mademoiselle Радзинскую. Александра, дочь старинного приятеля Николая Матвеевича, и впрямь была хороша и единодушно объявлена фавориткой сезона, однако же душевного трепета у Павла Шеховского не вызвала.

Да черт с ним! — раздраженно вздохнул Павел, переворачиваясь на живот и обнимая подушку. Прочь все мысли! Спать! Подъем завтра ранний предстоит, да и дорога неблизкая.

Выехали затемно. Павлу хотелось быстрее миновать пригороды столицы, чтобы можно было пустить Буйного во весь опор, насладиться бешеной скачкой, ветром, бьющим в лицо, ощутить силу и мощь животного, покорного его руке.

А ведь и хорошо, что он из столицы уезжает, подальше от отца. После четырех лет на Кавказе все тяжелее становилось сдерживать себя, проявляя сыновью покорность и почтительность. Каждый раз, являясь в кабинет отца, он вновь ощущал себя несмышлёным отроком, коего строгий отец учит уму-разуму и наставляет на путь истинный, а ведь он давно уже не мальчишка, и за последние годы и повидал, и хлебнул в жизни едва ли не больше родителя своего. Может, потому и подался на военную службу, едва начали усы пробиваться, чтобы избавиться от недремлющего и всевидящего ока родителя своего.

Выехав из столицы, повернули на юг. В воздухе уже ощущалось приближение осени. Утренняя прохлада приятно остужала разгоряченную кожу. Подняв голову, Павел с наслаждением подставил лицо легкому ветерку и первым лучам солнца. Удерживаемый крепкой рукой, тихо заржал и затанцевал под ним Буйный.

— Ну что, Митрич, вперед, в Ильинское? Давненько я в деревне не был. Может, охоту устроить? — повернулся он к Прохору, и задорная мальчишеская улыбка осветила его лицо.

— Охота — эт хорошо! Эт можно, Ваше сиятельство, — улыбнулся в ответ Прохор, пришпоривая своего гнедого.

Солнечный сентябрьский денек был по-летнему теплым. Чуть тронутая желтизной листва ухоженного парка едва слышно шелестела над головами двух девушек, что присели в тени раскидистой липы на парковую скамью.

Старшая из сестер, Полина, красивая блондинка в легком белом кисейном платье, сидела с книгой на коленях и изредка переворачивала страницы, делая вид, что полностью погружена в чтение. Высокая, справная, как бы сказали на селе, полная спокойной грации и достоинства в движениях, Полина разом привлекала к себе внимание, а вот младшая, Юлия, была ей полной противоположностью. Невысокая, худенькая, угловатая, Жюли в свои шестнадцать выглядела гораздо младше своих лет. Темные кудрявые волосы были заплетены в две тугие косы, что спадали ей на спину, но как бы туго ни заплетала Жюли косы, непокорные кудри выбивались из прически и обрамляли живое подвижное лицо девочки. Темные глаза взирали на мир слегка насмешливо, а пухлые губы в любой момент готовы были сложиться в лукавую улыбку. Их старая нянюшка Пелагея, на чьих руках выросли обе сестры, частенько звала ее бесенком в юбке.

Не поднимая головы от книги, Полин украдкой смотрела в ту сторону, где их брат вел разговор с соседом, князем Полем Шеховским. Молодой князь неделю назад приехал в Ильинское, и на следующий же день явился в Кузьминку поговорить с их братом о спорном участке заливного луга, что находился на границе двух имений. Переговоры о судьбе луга были недолгими и завершились ко всеобщему удовлетворению, однако Поль с того дня стал заезжать в Кузьминку едва ли не каждый день. Заметив, куда устремлен взгляд старшей сестры, Жюли решила подразнить Полин:

— Мне кажется, что князь так долго задержался в нашей глухомани потому, что именно твои прекрасные очи пленили его сердце, — весело рассмеялась она.

— Полно тебе, Жюли, — смутилась девушка. — Павел Николаевич о делах пришел поговорить.

— Конечно, о делах! — хихикнула Юленька. — Только, помнится, вчера за ужином Серж сказал, будто все улажено, и они договорились уже обо всем. Так зачем бы ему приезжать сегодня?

— Может, бумаги какие подписать? — предположила Полин.

— Что-то я никаких бумаг не заметила. Нет-нет, не возражай! Я думаю, исключительно желание увидеться с тобой и стало причиной его сегодняшнего визита. Разве тебе не кажется, что это судьба твоя в лице князя к нам пожаловала? Даже Ваши имена — Поль, Полин — так созвучны. Не иначе, как само провидение привело его к нам, и вы предназначены друг другу, — продолжала веселиться она.

— Мне кажется, что у кого-то слишком богатое воображение! — отрезала Полина, поднимаясь со скамейки с самым неприступным видом.

Возвращаясь в дом, она не удержалась и снова украдкой посмотрела в ту сторону, где остановились Серж и Поль. Сердце сладко заныло. Ах, если бы слова Жюли оказались правдой, не было бы большего счастья в ее жизни!

Павел, краем глаза следивший за барышнями на скамейке, проводил взглядом мелькнувшее в тени деревьев белое платье. А ведь старшая mademoiselle Кошелева весьма и весьма недурна! Уж в столице эта девица непременно бы пользовалась успехом. Интересно, сколько ей? Девятнадцать, двадцать? — задумался Поль, на мгновение потеряв нить беседы.

— Ваше сиятельство, — обратился к нему Кошелев, — Ну, так что Вы решили по поводу моего предложения о продаже мельницы?

— Я подумаю, — очнулся от своих дум Поль. — Вы же понимаете, я не могу дать Вам ответ, не сообщив обо всем отцу, но уверяю Вас, что представлю все дело к Вашей пользе.

Кошелев прав, им из Ильинского возить зерно на старую мельницу после того, как отстроили новую, не с руки, а вот из Кузьминки не в пример удобнее, да и деньги Сергей Львович за мельницу немалые предложил. Бросив в очередной раз украдкой взгляд в сторону скамейки, Павел не сдержал любопытства и обернулся. Старшая mademoiselle Кошелева что-то сердито выговаривала младшей сестре, но та только отмахнулась от нее да рассмеялась в ответ чистым звонким смехом. Звук этот странно взволновал его и заставил внимательно присмотреться к младшей девушке.