Между двух войн - Денис Чекалов

Франсуаз красива как богиня, упряма, как буйвол, и опасна, как стая драконов. Иными словами – именно тот человек, которого вы, по пробуждении, не захотите видеть с занесенным мечом.

Впрочем, по пробуждении я предпочитаю никого не видеть – хотя бы с полчаса, пока полностью не проснусь.

И как живут эти фермеры, которым приходится вставать в шесть часов утра и доить коров? Просто не понимаю.

– Я пытаюсь спать, – сварливо ответил я. – А тебя разве еще никто не съел?

– Тебя самого съедят, если будешь лежать как бревно, – ответила девушка и присела рядом.

Само собой, у меня и в мыслях не было ее приглашать – мне больше по душе деревенские красотки, которые щебечут мне на ушко милые пустячки. А вовсе не те девицы, что считают охоту на драконов веселым развлечением.

– Лучше бы меня съели, – кротко ответил я, – чем получить кованым сапогом под ребра. Ты вообще смотришь, куда идешь?

По этим сапожкам я и узнал девушку – она всегда ставит на носки металлические наконечники.

Про фляжку с запахом дракона я говорить ей, естественно, не стал – а то еще попросит поделиться.

2

Сон с меня полностью слетел, а от Франсуаз все равно просто так не отделаешься, поэтому я решил поужинать. Достав из поясного кармана немного вяленой саранчи и сушеных фруктов, я спросил:

– Если тебе так не терпелось в путь, что ты потащилась ночью, наступая на мирных путешественников, то что же теперь остановилась?

Франсуаз снова вынула свой меч и принялась затачивать – прекрасный, надо сказать, звук, если хотите созвать хищников со всей округи.

– Да вот думаю, зачем ты здесь оказался.

– Как всегда, – с готовностью ответил я. – Сногсшибательно действую на девушек.

– Ты идешь в Сурабаю, верно? – Девушка взглянула на меня так, словно надеялась воззвать к моей совести. – Решил, что на большом празднике будет чем поживиться?

Я скромно потупился – люблю, когда меня хвалят.

Франсуаз посмотрела вокруг, хотя смотреть вокруг было совершенно не на что, потом сделала большие глаза и наигранно улыбнулась.

Три всадника Апокалипсиса…

И четвертого уже не надо.

Три вернейших признака того, что женщина собирается вызвать тебя на откровенность.

Проклятье.

Я устроился поудобнее в мягкой траве. Если я сейчас закрою глаза и представлю, что Франсуаз нет – она исчезнет?

Стоило бы попробовать.

– Ну? – спросила Франсуаз. – Где же медали? Орденская лента? Почести? Все-таки она не исчезла… Может, мне следовало дольше не открывать глаза?

– В столице, – ответил я.

– А ты, – девушка опустила глаза, ее пальцы начали теребить траву, – почему ты не в столице?

Боже, даже растения не может оставить в покое. Я снова закрыл глаза.

– Френки, – ласково сказал я, – это не твое дело.

– Спасибо, что не сказал «не твое собачье».

– Френки, я джентльмен…

– Это не помешало тебе ударить меня в челюсть.

– Я джентльмен, когда это мне удобно, а если бы я тогда не вырубил тебя, нас бы давно сожрали гигантские сороконожки.

– Но в челюсть, Майкл… Девушек так не бьют. Я смотрел на мирно темнеющее небо, я думал о дру­гом.

– Наверное, мы просто отвыкли воевать, Френки… Эльфы не вели войн вот уже несколько тысяч лет. Мы слишком сильны, чтобы на нас нападали – и чересчур богаты, чтобы нападать самим.

– Но Лернейская кампания не была войной.

– Только глазами историка… Когда нарушился баланс Мирозданий и раскрылся Гниющий портал, эльфы просто не могли оставаться в стороне. Измерения смешались, твари и нетвари сыпались из Врат, как горох из распоротого мешка.

– Жителям Лернея не повезло, что это произошло именно в их стране.

– Да, катастрофа могла произойти где угодно. Высокий Совет решил, что надо направить туда войска, помочь навести порядок.

– Жалеешь об этом решении?

– Нет. Мы действительно многим помогли, Френки. А теперь – мне просто надо отдохнуть.

– Многие офицеры вернулись в столицу.

– В основном из командного звена. Те, кто не видел крови и гноя на своих пальцах… Я их не осуждаю – они делали свою работу, такую же важную. Что же до солдат и полевых командиров, то нам, как только мы сняли форму, захотелось так же легко отделаться и от воспоминаний.

А вернуться в столицу, где все только и говорят о конце кампании… Ты понимаешь.

– А почему такое занятие?

– Воровство? Френки, это ремесло, в котором эльф может проявить свои лучшие качества – ум, лживость, лицемерие и коварство. Впрочем, это придумал не я, такова древняя традиция. Многие молодые эльфы отправляются в дальние края и живут там как странники, на время отказываясь от богатства и привилегий, и эти странствования дают им право потом занять в обществе более высокое положение.

Я развел руками.

– Ладно, сеанс психотерапии закончен. А теперь можешь встать на колени и начать умолять меня.

От удивления глаза Франсуаз увеличились почти вдвое. Это всегда выглядит очень потешно.

– Умолять? – переспросила она.

– Конечно. Только не говори, будто разыскала меня только для задушевной беседы. Тебе что-то от меня нужно. Выкладывай.

– Майкл, – Девушка подбирала слова так осторожно, словно они могли треснуть у нее во рту и выплеснуться на одежду. – Я понимаю, что ты мне ничего не должен. Мы заключили сделку, ты выполнил свою часть. Ты отдал мне свою душу, и теперь я могу жить во всех мирах Поднебесной.

– Странный вы народ, демоны, – согласился я. – Живете в Подземном царстве, где всегда царят мир и благополучие. Но вы не цените своего счастья. Вам подавай приключения.

– Жить в Преисподней скучно… Там нет ни неба, ни скал, ни леса, ни озер… Только лава. А единственный способ для демона повидать мир – это получить душу жителя Поднебесной.

– Ладно, – я махнул рукой. – Мы, эльфы, существа высшего порядка. Душа нам ни к чему – мы ею даже не пользуемся. Так что наслаждайся. А теперь говори, что тебя сюда привело.

– Один человек попал в беду. Я бы сделала все сама, но…

– Но проблема не решается с помощью десятка проломленных черепов? Хорошо. Если у кого-то неприятности – я всегда готов выслушать. Продолжай.

Сперва девушка говорила медленно, потом, незаметно для нее самой, слова начали скакать быстрее, голос зазвучал взволнованно.

– Это простой купец, Майкл. Он не так уж и богат. Когда его корабль проходил мимо Берберы…

– Дай угадаю… Его остановил военный патруль и конфисковал все, что имеет хоть какую-то ценность?