Крымская война - Евгения Кайдалова

Однако эта радужная перспектива растаяла, когда эскадра союзников, состоящая из 6 кораблей, подошла к Петропавловску-Камчатскому. В его гавани уже стоял фрегат «Аврора» с 44 пушками и транспорт «Двина» с 12 пушками. Саму же гавань защищали 3 батареи, имевшие 3, 5 и 11 орудий.

Первая же бомбардировка порта показала, что с налета город взять невозможно. И утром следующего дня произошло загадочное и трагическое событие: застрелился командир эскадры союзников контр-адмирал Прайс. Возможно, он рано осознал, что городом овладеть не удастся, и боялся расплаты за свою самонадеянность.

Эта смерть не могла не произвести угнетающего впечатления на матросов и офицеров. Тем не менее бомбардировка города продолжилась, хотя союзные корабли и терпели большой ущерб. Через несколько дней стрельбу на время прекратили, чтобы заделать повреждения на кораблях и похоронить Прайса. Во время его похорон лесорубы из Америки указали союзникам потаенную тропу, по которой можно было пройти незамеченными, чтобы занять стратегически важную высоту в тылу за городом. С кораблей был немедленно высажен десант, положение Петропавловска становилось критическим.

Однако произошло чудо: немногочисленные защитники города были настроены настолько решительно, что им удалось сбросить вражеский десант с высоты обратно в море. Рассыпавшись в цепи, солдаты и матросы пошли в рукопашную, а то, что случилось затем, очевидец событий описывает так: «Всякому военному покажется невероятным, что маленькие отряды в 30 и 40 человек, поднимаясь на высоты под самым жестоким ружейным огнем, осыпаемые ручными гранатами, успели сбить, сбросить и окончательно поразить тех англичан и французов, которые так славились своим умением делать высадки… Бегство врагов – самое беспорядочное, и, гонимые каким-то особенным паническим страхом, везде преследуемые штыками наших лихих матросов, они бросались с обрывов… целыми толпами, так что изуродованные трупы их едва поспевали уносить в шлюпки» [3].

Неприятельские корабли спешно покинули русские воды.

Однако было очевидно, что союзники постараются взять реванш за Петропавловск. Не дожидаясь этого, весной 1855 г. батареи на берегу разоружили, корабли передислоцировали, а население эвакуировали в глубь страны. Когда летом близ города появилась жаждущая мщения англо-французская эскадра, воевать ей было не с кем. Боевые корабли развернулись и уже до конца войны оставили непредсказуемый город в покое.

Конец войны или только начало?

Итак, до сих пор никакие действия союзников, включая высадку англо-французского десанта в Болгарии близ города Варна, не наносили России реального ущерба. Эта высадка, осуществленная в начале июля 1854 г., имела целью освободить от русских войск Молдавию и Валахию. Однако Россия и без того вынуждена была оставить придунайские княжества под натиском австрийских полков. Несколько стычек англичан и французов с отступавшими отрядами казаков никак не повлияли на ход событий в целом.

Однако потери союзников были огромны. Лагерь выкашивала эпидемия холеры. Дошло до того, что командующий силами французов маршал Сент-Арно просил не присылать больше солдат под Варну, так как они стали бы не более чем «лишней пищей для госпиталей».

Солдат совершенно нечем было занять. Их командирам повезло несколько больше: в конце июля в Варну прибыла делегация от предводителя всех враждебных России сил на Кавказе имама Шамиля. Знаменитый военачальник отправил доверенных людей, чтобы оценить, могут ли англичане и французы, объединившись с его собственными воинами, дать России отпор на Кавказе. Французский штаб весьма воодушевила эта идея, но сам Шамиль после возвращения делегации совершенно разуверился в возможности получить от союзников реальную помощь и так и не обратился к ним с просьбой поддержать его борьбу.

Население было враждебно настроено к англичанам и французам. В середине августа в Варне вспыхнул пожар «неизвестного происхождения». Болгары и не думали его тушить, поскольку пламя быстро подбиралось к огромным складам боеприпасов французской армии.

Французы тщетно пытались погасить огонь. Четыре раза, по собственному признанию, маршал Сент-Арно готов был, отчаявшись, приказать войскам бросить все и бежать, чтобы спастись от неминуемого колоссального взрыва. В последний момент пожар чудом удалось остановить, но все же и французы, и англичане потеряли большие запасы одежды, обуви и провизии.

Ситуация складывалась мрачная: огромное количество солдат союзной армии были тяжело больны и с каждым днем число тех, кто еще держался на ногах, становилось все меньше. Никаких военных операций не предполагалось, поскольку русская армия покинула Молдавию и Валахию. Помощь Шамилю оказывать уже не требуется. Да еще и потери в результате пожара… Имеет ли вообще смысл держать десант в Болгарии? Ведь Турция, которую прибыли «защищать» союзники, в их поддержке уже не нуждается.

На этом начавшаяся война теоретически могла бы закончиться, так никогда и не получив названия Крымской, однако у британского командования были иные планы. А именно: России следовало указать, какая страна является настоящей хозяйкой морей, чтобы в Санкт-Петербурге и думать не смели о такой дерзости, как овладение Босфором и Дарданеллами. И все солдаты десанта, оставшиеся в живых под Варной, вновь погрузились на корабли, чтобы следовать в Крым. Перед ними стояла задача овладеть Севастополем – базой российского Черноморского флота.

Река Альма – «Мы их шапками закидаем!»

Несмотря на все потери, понесенные под Варной, армия, прибывшая под Евпаторию, была огромна: в ней насчитывалось 62 тысячи человек. И английский, и французский корпуса составляло примерно одинаковое число воинов – по 28 тысяч в каждом. Турция же отправила в Крым всего 6 тысяч солдат.

Помимо людей и артиллерийских орудий, привезено было также множество лошадей. Транспортировали их следующим образом: загоняли в трюмы и, пропустив под животом широкое полотнище ткани, подвязывали к потолку так, чтобы кони не опирались на ноги всем своим весом. Благодаря такому способу транспортировки лошади не падали друг на друга во время качки, а покачивались вместе с судном. Кроме того, конюхи ежедневно заставляли их перебирать ногами, почти висящими в воздухе, чтобы у животных не атрофировались мышцы.

Беспрепятственно высадившись на северо-западе Крымского полуострова – под Евпаторией, войска союзников двинулись на юго-восток – к Севастополю. Их первая битва с русской армией состоялась на реке Альма.

Как почти все реки в Крыму, Альму нельзя назвать ни широкой, ни глубокой. Это скорее ручей, перейти который вброд нетрудно даже ребенку. А к сентябрю, когда состоялся бой, она почти пересохла. Чтобы отразить удар армии союзников, русским войскам пришлось растянуться вдоль реки настолько, насколько это было возможным.

Тот берег Альмы, где стояли русские солдаты, возвышался над тем, с которого наступали англичане, французы и турки; стратегически удобные высоты были и в тылу русской армии. Это дало повод одному из русских военачальников, генералу Кирьякову, хвастливо заявить, что он «закидает неприятеля шапками».

Делая такое заявление, генерал, должно быть, забыл, что численность войск союзников превышала численность русских войск почти в два раза, а также что сражение будет происходить близ устья Альмы, где она впадает в море, а значит, наступление вражеских солдат будет поддержано пушечным огнем с кораблей. Кроме того, почти все солдаты армии союзников были вооружены нарезным оружием, а солдаты русской армии – гладкоствольным. Нарезные же ружья (штуцеры), как известно, стреляли дальше и точнее.

Альминское сражение состоялось 8 сентября 1854 г. Поначалу оно разворачивалось так, что предсказать его исход было трудно. Убийственному огню штуцеров и мощным залпам английских и французских корабельных пушек успешно противостояла расположенная на высотах русская артиллерия. Боевой дух русских солдат был высок. Однако в самый разгар боя произошло то, что один из его русских участников кратко охарактеризовал: «Стыд и позор!» У артиллеристов закончились заряды, которых подвезли недостаточно для такого боя.

Русские войска пошли в штыки, но превосходство неприятеля в численности было слишком велико – наши солдаты каждую секунду рисковали оказаться отрезанными от своих и попасть в окружение. В итоге первая линия пехоты еще сражалась, жертвуя собой, в то время как вторая начала отступать.

Генерал Кирьяков, обещавший закидать противника шапками, сбежал со своими подразделениями с поля боя, позволив врагу занять стратегически важные высоты, установить на них артиллерию и открыть огонь по отступающим русским войскам. Отступающим? Нет, беспорядочно бегущим по Севастопольской дороге.

К вечеру сражение было закончено. Союзники, закрепившиеся на высотах, не стали преследовать русские войска, но от этого поражение было не менее горьким.