Клинок Змееносца - Вадим Филоненко

М-да… Нас тогда обуяла жгучая обида и зависть к нормальным, обычным парням. Почему им дано иметь то, в чем отказано нам, – будущее. Это казалось ужасно несправедливым, и мы придумали своеобразную форму мести… Глупо, конечно, я понимаю, но… нам тогда исполнилось по семнадцать лет. В этом возрасте жизнь только начинается, и очень обидно сознавать, что она начинается для всех, кроме нас.

– И в чем же состояла месть? Отлавливать парней по углам и чистить им морды? – спросил Темьян.

– Нет. Нам строго-настрого запрещалось драться с посторонними. Нет, месть заключалась в другом…

– Понятно, – кивнул Барс. – Вы отбивали у них подружек.

– Да. И это у нас неплохо получалось. Многие из нас были довольно смазливы, нас окружал ореол тайны, ореол смертников, героев, спасителей мира, ведь именно благодаря Змееносцу запечатывался Тоннель, а мы являлись его Должниками и отдавали жизни, исполняя свой долг перед ним… В общем, как только намечалась свадьба по любви, мы прикладывали массу усилий, чтобы расстроить ее, совратив невесту…

– Глупо и жестоко, – прищурился Барс. – Глупо и жестоко разбивать судьбы из-за мелочной обиды и зависти. Те люди… Они не были виноваты перед вами. Не они назначали вас Должниками!

– Глупо и жестоко, – согласился Аль. – Но в том возрасте у нас наступил пик глупости и жестокости, как потом объяснил нам Наставник. Объяснил пару лет спустя, когда многие из нас и сами стали понимать это…

Когда нам стукнуло по девятнадцать, в нашем сознании произошел очередной перелом. Это произошло в тот самый день, когда прозвучал первый приказ Змееносца и первый из нас ушел в неизвестность. Тогда мы отчетливо поняли, что в любую минуту каждый может уйти…

Да, это был страшный день для нас. Вечером мы сильно напились в местном трактире, и Ласль, презрев запрет, спровоцировал драку.

Вообще-то Ласль был самым спокойным из Должников. Этакий добродушный теленок с широкими плечами, пудовыми кулаками и румянцем во всю щеку. Но в тот вечер в него словно звездная пыль вселилась…

Короче, дело окончилось мордобоем. Да каким! Один из местных парней, войдя в раж, схватил тесак, которым трактирщик забивал свиней, и бросился на Ласля. Тот пропустил удар, и острое лезвие распороло ему живот. Ласль одной рукой подобрал выпавшие внутренности, а другой перехватил тесак из рук остолбеневшего парня и одним махом раскроил ему череп.

– Славно повеселились, ничего не скажешь, – помотал усатой башкой Барс. – А что с Ласлем было? Он выжил?

Аль фыркнул:

– Естественно! Да он даже не поморщился. Стоя по колено в крови, своей и чужой, Ласль потребовал кружку пива, которую и осушил одним махом. А потом заявил, что здесь стало скучновато, и предложил нам пойти в другой трактир продолжить веселье. Мы попытались урезонить его и отвести в общину, но он только отмахнулся и пошел шататься по городу с собственными внутренностями в руке, оставляя за собой широкие полосы крови. Надо ли говорить, что горожане шарахались от него, да и от нас заодно, смотрели с ужасом, а женщины падали в обморок. К счастью, появился Наставник и приказал Ласлю возвращаться в общину.

– Как же он так ходил? – спросил Темьян. – Ну пусть вы не чувствуете обычной боли, но ведь рана-то была серьезная. Может, даже смертельная!

– Мы не можем умереть, пока не исполним долг перед Змееносцем.

– Даже если вам отрубить голову?

– Даже если нас изрубить на мелкие кусочки. – Аль искоса взглянул на Барса и с едва заметной усмешкой добавил: – Пока не получен и не исполнен приказ Змееносца, Должника может убить только он сам или другой Должник. Третьего не дано.

– А потом? После того как приказ Змееносца выполнен?

– Потом… – Аль вздохнул. – Потом мы становимся очень уязвимыми. И расплачиваемся за эту уязвимость собственной жизнью… В моем поколении было двадцать Должников, считая меня. Один из нас, Ласль, он… Короче, это отдельная история… Еще шестеро получили приказы от Змееносца и ушли выполнять. Вернулся лишь один. Без руки, хромой, а левая половина тела у него оказалась изуродована огнем.

– И что?

– Он выполнил свой долг и единственный из шестерых остался в живых. Стал настоящим героем. Король Варавии захотел породниться с ним и добавить в кровь своей династии свежую струю, женив его на своей дочери.

– Неплохо!

– Да, это сокровенная мечта каждого из Должников.

– Породниться с королем?

– Выполнить приказ и остаться в живых. Навсегда избавиться от боли и силы. Обрести будущее. Построить собственный дом. Жить, работать, любить. В общем, стать обычным человеком. Как все.

– Да, как все – это очень хорошо, – задумчиво сказал Темьян, и Алю вдруг показалось, что оборотень ответил на какие-то свои затаенные мысли. – А что за история с Ласлем? Или это секрет?

– Да какой там секрет, – отмахнулся Аль, подумав, что и так уже выболтал этому странному оборотню о Должниках почти все, даже то, чего не знает ни один из жителей Звездного мира, хотя те и живут с Должниками бок о бок.

Аль вдруг удивился, что так легко пустил в свою душу постороннего. Это на него совсем не похоже. По натуре он замкнут, впрочем, как и все Должники. Почему же с оборотнем по имени Темьян он чувствует себя так легко и непринужденно и свободно рассказывает ему обо всем?

– Ты чего замолчал? – удивился Барс, и Аль, откинув все колебания, продолжил рассказ:

– Ласль, подравшись, нарушил запрет Наставника. А это равносильно невыполнению приказа. Но мы живем только для того, чтобы выполнять приказы…

– Понятно, – протянул Темьян. – Его наказали? Убили?

Аль презрительно повел плечами и брезгливо сказал:

– Да кому он был нужен. Никто не стал бы марать об него руки. Он… в общем, он наказал себя сам, после того как в «Анналах Змееносца» появилась запись о его позоре…

Видишь ли, все поступки Должников записываются в «Анналах». Этим фолиантам много-много тысяч лет… Наставник читал нам описания деяний каждого из Должников предыдущих поколений. Мы знаем всех их поименно. Нам известно, как они выглядели, как жили до приказа, как получали приказы, как выполняли их. Мы учились на этих примерах и мечтали оказаться достойными своих предшественников, чтобы следующие поколения Должников читали записи про нас и гордились нами…

Всего несколько Должников не выполнили полученные приказы. Наставник читал нам и про них. И каждый раз мы испытывали глубочайшее потрясение, словно часть их позора ложилась и на нас…

Аль сделал паузу, а потом заговорил очень тихо, уставившись взглядом на траву под ногами:

– Самое страшное для Должника – это не выполнить приказ. Мы готовы на все, лишь бы не… – Он не договорил, чувствуя, как тугой спазм скрутил ему горло.

Воцарилось молчание, а потом Барс ни с того ни с сего заявил:

– Его зовут Эрхал. Он амечи.

– Да, я знаю, – удивленно ответил Аль, машинально покосившись на сидящего в сторонке Ученика Бога.

– Это имя у тебя в приказе на убийство? – спросил Барс.

Аль не ответил. Ему не хотелось врать, а правды он сказать не мог. Пока не мог. До тех самых пор, пока не наступит миг выполнения приказа, когда уже ничего нельзя будет изменить.

– Какой у тебя приказ? – настойчиво повторил Барс, и такое беспокойство прозвучало в его голосе, что Алю внезапно стало тошно.

С таким трудом годами возводимая броня черствости и бездушия развалилась в один миг, обнажая нервы, и Аль будто снова превратился в пятнадцатилетнего мальчишку, готового сострадать и помогать. Но он не мог сейчас позволить себе эту роскошь – сострадать. Змееносец отдал ему приказ, и он во что бы то ни стало должен выполнить его. Выполнить без колебаний и сомнений. Спокойно, расчетливо, хладнокровно. Чуть позже, когда придет назначенный срок.

Выполнить!

А сейчас…

Сейчас ему тошно, потому что он очень не хочет убивать того, о ком с такой тревогой спросил оборотень по имени Темьян. Не хочет, но убьет. Некуда ему деваться. Такова у Должников судьба – выполнять волю Змееносца. И если Змееносец хочет, чтобы амечи по имени Эрхал был мертв, Аль без колебаний убьет его. А потом погибнет сам от руки этого оборотня, который, несомненно, захочет отомстить убийце за смерть друга.

Аль скрипнул зубами, ощутив мгновенную вспышку ненависти к Темьяну – своему будущему палачу. Но кроме ненависти почувствовал он и черную зависть к тому, за чьей жизнью пришел. Все бы отдал в этот момент Аль, чтобы поменяться с Эрхалом местами. Чтобы и у него хоть на краткий миг появился такой друг, как этот Темьян. Друг, который с тревогой спросит, не за его ли жизнью пришел убийца. Друг, который, не колеблясь, встанет между ним и смертью, как сделает этот оборотень, чтобы защитить своего Эрхала. Защитить от него, от Аля – врага и безжалостного убийцы!

Должник потемнел лицом, тяжелым взглядом упираясь в траву под ногами.

– Ответь, какой у тебя приказ? – тихо попросил Темьян, но Аль не смог проронить ни слова, будто какая-то сила намертво сковала ему челюсти.