Протестное движение в СССР (1922-1931 гг.). Монархические, националистические и контрреволюционные партии и организации в СССР: их деятельность и отношения с властью - Татьяна Бушуева

Архивные источники Лубянки позволяют практически впервые представить себе масштабы протестного движения, его размах, степень активности и ожесточенности сопротивления установлению советской власти.

На базе документов Лубянки представляется возможным классифицировать цели антисоветского террористического движения. Участники протестных акций сопротивлялись установлению колхозного строя; выражали недовольство заготовками; распределением земли и воды; уничтожали советских и партийных работников; активистов-колхозников и дехкан; разрушали соваппарат; устраивали волнения и забастовки на предприятиях; распространяли контрреволюционные листовки с призывами к антисоветским действиям, к изменению политики партии; призывали к смене всего руководства, «начиная с Москвы».

В 1927 г. в год 10-летия Октябрьской революции, несмотря на внешнюю парадную шумиху и суету, информационные чекистские документы свидетельствовали о достаточно тяжелом положении в стране. Именно в этот год в стране резко обострились межэтнические отношения в регионах. В Татарии вызывало недовольство неравномерное распределение налоговых повинностей между татарами и русскими, а также право на землепользование. Русское казачество стремилось к выделению из Казахстана и присоединению к Сибири. Сибирское трудовое казачество требовало автономии по примеру Донского и Терского казачества. Настроение русского казачества сводилось также к стремлению организовать самостоятельные казачьи административные единицы или переселиться в другие районы, в частности, в Сибирь и на Дон.

На почве землеустройства обострялись противоречия в Киргизстане. Основными причинами национальной вражды между русскими и горцами становились вопросы землеустройства и национального состава соваппарата. Документы свидетельствуют о стремлении узбекского населения к выделению из Киргизстана; об усилении клановой и родовой борьбы за власть в Чечне; обострении сословного антагонизма в Адыгее и т. п. Неспокойно складывались в 1927 г. отношения власти с родоплеменными объединениями в Семипалатинской, Актюбинской губерниях, в Таджикистане, Узбекистане, Чечне, Джетысуйской, Кашка-Дарьинской областях, в Сыр-Дарьинской губернии.

Внимание ОГПУ к восточным республикам, фиксация внимания на их потенциальной нелояльности, по оценке властей и информации ОГПУ, свидетельствовало о чрезвычайной озабоченности советского режима законностью своего пребывания на мусульманских приграничных территориях.

В том же 1927 г. власть обеспокоилась антисоветской деятельностью в СССР полулегальных и подпольных организаций. К ним относились такие организации как: Комитет «Свободной Русской России» (г. Краснодар), «Кубанская группа левых эсеров» (г. Краснодар), группировка «Пахарь» (Владивостокский округ), «Украина» (Дальневосточный край), сухановская, мукамбаевская, худайкуловская группа (Киргизстан), «Украинская мужицкая партия» (Украина), нелегальная группа по созданию Всероссийского крестьянского союза (Москва), «Петербургская группа анархов» (Ленинград), «Петербургская группа анархистов-социалистов» (Ленинград), «Демократическая группа молодежи» (Ленинград), «Монархическая секта Михаила Архангела» (г. Тульчин), «Амурский комитет» (Дальневосточный край), «Новгород-Северская организация фашистов» (г. Новгород-Северский), «Комитет спасения Родины» (Сальский округ), «Общество подпольных работников и участников партизанской войны» (г. Благовещенск), «Младо-Якутская советская социалистическая партия конфедералистов» (Якутия), «Северная федерация анархистов» (Ленинград) и многие другие.

В июле 1927 г. боевики Российского Общевоинского Союза (РОВС) офицер Н. Н. Вознесенский, племянница генерала А. П. Кутепова и М. В. Захарченко-Шульц пытались совершить поджог и взрыв в здании ОГПУ на Малой Лубянке. Руководство СССР не исключало военной опасности, совершения диверсий внутри страны, и поэтому для усиления борьбы с подрывной деятельностью антисоветских сил пошло на временное расширение прав ОГПУ. 9 июня 1927 г. Президиум ЦИК предоставил ОГПУ право на рассмотрение во внесудебном порядке дел на белогвардейцев, шпионов и бандитов вплоть до применения к ним исключительных мер наказания[8]. 15 июня 1927 г. ЦИК и СНК СССР утвердили новое положение об охране государственной границы СССР. В пределах 22-километровой полосы ОГПУ получало право вести следствие в рамках своей компетенции[9].

Документы Лубянки, относящиеся к 1929–1931 гг. (периоду завершения формирования авторитарной системы в стране), свидетельствуют о том, что протестовавших в СССР, по терминологии ОГПУ, были «многочисленные толпы». Их разгоняли, стреляли поверх голов, арестовывали. В 1930 г. обострилось положение на территории Чечни. Там, как докладывали информаторы ОГПУ, происходила активизация кулачества и «объединение всех видов контрреволюционных, бандитских и духовных авторитетов и лидеров». Шла подготовка к вооруженным выступлениям, участились случаи террора на железных дорогах, ограблений, похищений людей. Все это вызывалось насильственными методами коллективизации и наступления на мусульманскую веру. Для стабилизации в Чечню были введены регулярные войска: стрелковая дивизия, кавалерийская бригада. В это же время в соседнюю Ингушетию вошли пехотный и кавалерийский полки.

В Усть-Каменогорском и Семипалатинском районах Казахстана состоялись вооруженные выступления с лозунгом: «Долой грабежи и колхозы, да здравствует свободный труд!». Расправа с восставшими оказалась жестокой: десятки убитых, раненых и покончивших жизнь самоубийством, 600 мятежников были пленены.

3 марта 1930 г. Сталину сообщалось о том, что в Барабинском округе Сибири за оружие взялось до 1 000 человек; 11 марта его информировали о массовых выступлениях в Грузии, Армении, Азербайджане; 15 марта – о том, что в Центрально-Черноземной области за два месяца и 14 дней 1930 г. произошло 205 выступлений с 83 030 участниками[10].

Активными волнениями в 1930 г. были охвачены районы Нижегородского, Средне-Волжского и Нижне-Волжского краев, Урала, Московской и Ивановской, Западной и Ленинградской областей, Северного и Дальневосточного краев, БССР, УССР, Башкирии, Крыма, Узбекистана, Дагестана. В Закавказье, в частности в Азербайджане, в апреле 1930 г. шли настоящие бои. В Украине в 1930 г. произошел разгром «Народной революционной социалистической партии», состоявшей преимущественно из крестьян.

В целом документы дают общую оценку негативным настроениям значительной части народа в рассматриваемый исторический отрезок времени. По сути, в стране шла скрытая гражданская война, вызванная реакцией людей на тяжелейшее материальное положение рабочих в городах, голод, нехватку предметов первой необходимости, ухудшение условий и оплаты труда, сплошную коллективизацию, разного рода насилия, репрессии, высылки, уничтожение национальных норм жизни разных народов, притеснение церкви и др.

Новизна и актуальность данной книги заключаются в том, что впервые дана картина той объективно имевшей место исторической обстановки, когда советская власть утверждалась в стране болезненно, преимущественно вооруженной силой. Это сопровождалось страданиями людей, устои вековой жизни которых ломались новыми советскими порядками, разрушались привычные светские и религиозные ценности и традиции. Вместе с тем прослежен процесс перерождения политического повстанчества в уголовные и террористические акты против новой власти и конкретных людей, как руководителей, так и населения.

С точки зрения места данной книги в ряду уже сложившейся историографии, следует отметить, что впервые проблема рассмотрена на репрезентативных архивных источниках, а потому имеет достаточно высокую степень объективности научной трактовки.

Практическая значимость работы заключается в том, чтобы учитывать исторические уроки прошлого, преодолевать груз прошлых ошибок при выработке разумной национальной стратегии во взаимоотношениях с народами России и ближнего зарубежья в целях сохранения человеческих жизней, создания достойной жизни в реалиях ХХI столетия.

Ценное значение для постижения темы терроризма, решения национальных проблем на историческом материале имеет широко использованный в книге документальный материал, носящий конкретно-прикладной характер.

В рассматриваемый временной период ХХ в. общество в целом переживало тяжелейший процесс приспособления к новой власти, новому укладу жизни, пытаясь в свою очередь как-то приспособить его к себе. Разнообразие взглядов, позиций, надежд и разочарований, страшный пресс повседневности, надежды на лучшее, и в тоже время постоянное ощущение трагического, – все это было характерно для 1920-х – начала 1930-х гг. прошлого столетия.

Исторические события рассматриваемого отрезка времени – это свидетельство того, что перенес и сколько претерпел народ советской страны, какими невероятными усилиями выживал, поднимал страну, любил Родину, учился, создавал вооруженные силы, возводил индустриальные объекты, прозревал, отрезвлялся, преодолевая террор, насилие, лицемерие демагогов от власти.