Расколотое ­небо. Завтра нет, есть только сегодня и сейчас - Вячеслав Зенков

— Еще Витя скоро стрелять, наверное, друг в друга начнем. Кушать-то хочется.

— Нет, Лёха, я в тебя стрелять не буду.

— Ну, успокоил, спасибо друг — Лёха достал из кармана мелочь и бросил на стол — если вдруг где отголосок будет, звони.

— Добро.

Лёха встал из за стола и протянул Рыжему руку:

— А может к нам, Лёха? — сделав ответное движение произнес Рыжий. — Покатаем водочку. А там, глядишь, твоя светлая голова придумает чего…

— Подумаю, сейчас хвосты поискать нужно…

— Если что, мы вечерами на складе, — сказал Рыжий вдогонку уходящему Лёхе.

* * *

Редко выглядывающее солнце совсем затянуло тучами. Моросил дождь. Лёха въехал на заправку минута в минуту. На пустой заправке уже стояла машина Меркурия. Лёха остановился рядом, выключил двигатель, обнял руль и уставился на Меркурия. Сцена напоминала дешевый гангстерский боевик. Какая-то немая разборка. Лёха пристально смотрел на Меркурия. Меркурий, отводя взгляд, нервно барабанил пальцами по рулю.

Первым не выдержал Меркурий. Пересев в Лёхину машину, продолжая отводить взгляд, начал бубнить:

— Говорил, не надо было это всё брать, с проверенным каналом надо было работать да с мужиками с шахты — руки и губы у Меркурия тряслись как после купания в проруби — И зачем я в это ввязался. Добывал себе уголёк спокойно, никого не трогал…

— Ишачил за мизер, — произнес Лёха, вглядываясь в даль — бабки ждал по полгода, жена пилила, дети на конфеты выпрашивали. Папа им говорил, что зарплата не скоро…

— Всё, я выхожу, — перебил Лёху Меркурий — хватит…

— Что же ты, дружок, не рванул, когда всё получалось? Что потух-то?

— Всё, хватит, говорил я, что это глупая затея. Всё, я поехал.

Лёха схватил Меркурия за рукав.

— А долги отдавать?

— Ты в эту историю подвязывался, ты и отдавай.

— Зря ты так, дружище. — Лёха отпустил рукав Меркурия. Меркурий выскочил из машины, хлопнув от всей души дверью.

Меркурий был тоже из категории тихих горе коммерсантов. Пару лет назад его родственника назначили технологом на одном из Алтайских ликёро-водочных заводов. Он-то и наставил его на путь истинный. Меркурий договорился с сестрой жены, которая трудилась директором еще тогда муниципального магазина, и раз в месяц подгонял к магазину фуру с замечательным алкогольным напитком «Лиетувушка кристалине» из Алтая. Откуда на Алтае взялось такое название до сих пор не понятно никому из употреблявших этот нектар. С Лёхой они познакомились, когда вдруг у Меркурия зависла мука, которую он выбрал на шахте, у мужиков по спискам под зарплату не подумав. Лёха слил эту муку друзьям товарищам в пекарню и через неделю получил бабло. Тут и закрутилось, связи двоих это уже удвоенные связи, все шло легко и быстро. И до сегодняшнего дня никаких расколов между компаньонами не намечалось.

«Что же с ним делать», — задумался Лёха — «Шугануть? Как? Без братвы тут не обойтись. А с братвой — платить заставят. А может Саныч?»

Саныч приехал вовремя, Лёха пересел в его Мерседес описал историю и притих:

— Вот так вот Саныч…

— Значит, напарничек твой, в отказ пошел? — нахмурился Саныч.

— Пошел…

— Не правильно. Нужно с ним что-то делать, а то странно как-то: навар вместе делить, а долги — моя хата с краю.

В этот момент Лёхе стало не по себе. Он знал методы Саныча. Перед глазами у него стояли: образ Саныча и образ никчемного Меркурия. Лёха в этот момент даже испугался представить себе, что Саныч может с ним сделать. А с другой стороны, Саныч готов был помочь. У Лёхи была патовая ситуации и конечно мелькнула мысль слить Меркурия Санычу и забыть о нем как о страшном сне.

— Да пошел он… — процедил сквозь зубы Лёха — Без него разберусь. Грех еще на душу брать.

— Разберешься, только без штанов останешься. Заначка есть хоть какая-нибудь?

— Да есть немного. И зарплату за полгода отвалили.

— Всё, город входит в великий запой. — смеясь, подхватил новость Саныч. — Подарочек шахтерам к празднику.

— Вот узнать бы, Саныч, кто это сделал. — Лёхе было совсем не до веселья, и в голове он уже сочинял страшную историю для кредиторов о пропавшем товаре.

— Ну, если что услышу, сообщу. — ответил Саныч — Со своей всё еще в разладе?

— Да. Развелись. И насовсем, по-моему.

Лёха открыл дверь Мерса:

— Ну, счастливо, Саныч.

Мужчины попрощались рукопожатием и разъехались в разные стороны.

* * *

В это время Меркурий уже валялся дома на диване и почёсывал пузо. Рядом в кресле сидела жена, увлечённая вязанием и бразильским сериалом.

— А если он натравит кого-нибудь на тебя? — выдавила жена не отрываясь от вязания.

— А я никуда не подписывался, мой гараж был и всё, — с гонором выкрикнул Меркурий — Сам пусть развязывается.

— Боюсь я что-то. Деньги-то поровну делили.

— Пусть считает, что это за аренду гаража деньги были. — Меркурий сел на диване, взял пульт и начал листать все четыре имеющиеся в этом городишке телевизионные каналы — Он еще замки мне на гараж будет покупать. Не скули, обойдется.

А НТВ в это время вещало о дефолте, о правительстве, пустой казне и курсе доллара.

* * *

Поднимаясь по лестнице, Лёха услышал суету в подъезде. Приближаясь к своей лестничной площадке, понял, долбятся в дверь его съёмной квартиры. Перед дверью стояли два типка, крупного телосложения, коротко стриженные и не стесняющиеся выдавать в адрес Лёхи, не лестные выражения. Это были Проха и Шпет. Да, да. Кредиторы. Прям, чуйка у них какая-то. Никогда не приезжали, всегда ждали звонка, а тут — на тебе, здрасьте.

Проха был из бывших комсомольцев перешедших еще во время кооперативного движения в кооператоры. Кооператив при комсомоле был золотой жилой. 50 на 50. И никаких бандитов. Комсомол предоставлял даже помещения для разного рода деятельности, и крутились-вертелись комсомольцы, зарабатывая на сладкую жизнь. А потом наступила самая матёрая рыночная экономика. Комсомол развалился. Комсомольцы разбежались, кто куда. Кто на шахты, кто в новые партии и во власть. Опять началось Прохино время, он стал торговать углём. А уголь не всегда менялся на деньги, еще иногда на товары народного потребления. Вот тут Проха и пользовался услугами мелких торгашей. В ряду которых стоял Лёха.

— Двери бы не ломали. — крикнул Лёха, пытаясь заглушить стук.

Проха расплылся в улыбке:

— О, вот и наши денежки идут.

Лёха открыл дверь, как вежливый хозяин пропустил гостей и зашел следом:

— А нет денег. И товара нет.

У Прохи поднялись брови:

— Как нет?

Лёха прикурил сигарету, сделал затяжку, выпустил дым:

— Гараж вскрыли, товар сперли. Как-то так.

— Так, стоп, — Проха присел в кресло — а вообще чего-нибудь продал?

— Не успел.

— Твою мать… — Проха покраснел от злости и начал сопеть — У тебя месяц был. За месяц можно было, даже накрутив по минимуму, всё слить. Ты что творишь?

— Вот так получилось. — ответил Лёха, в очередной раз затягиваясь. Ему было сейчас очень спокойно. Он ждал этого момента. Он его дождался. И было, в эту минуту на всё наплевать.

Проха достал сигарету:

— Ну, это, дружище, твои проблемы. Товар брал? Брал. Значит, деньги нужно отдать. Я верно говорю?

— Верно. Только время дай, нет у меня сейчас таких денег.

— Пять дней. Идет?

— За пять дней не соберу, две недели.

Проха в ярости подскочил с кресла и замаячил по комнате:

— Оборзел! Так, ключи от машины и документы гони.

Лёха взял барсетку, достал ключи, документы и протянул Прохе:

— Шпет, забери. Пять дней, и ни часом больше. В этой стране сейчас каждая минута немереных денег стоит.

Кредиторы направились в коридор, по пути Проха схватил пульт и включил телевизор:

— Новости смотри, бизнесмен хренов. Будут деньги — заберешь машину, пока у нас постоит.

Лёха уставился в телек. В дверном проёме опять появилась физиономия Прохи:

— Пять дней, не вздумай сквозануть. И не забудь — баксы. Баксы.

Хлопнувшая дверь вывела Лёху из состояния ступора. Лёха, сидя на диване, вслушался в выпуск новостей про дефолт, правительство, пустую казну и курс доллара. «Это же все мои долги умножить на пять?!» Сердце забилось как колёса товарного поезда равномерно, но очень тяжело. Дослушав ситуацию в стране из новостей до конца, Лёха, что было сил кинул в телевизор пульт и схватился за голову: «Всё в кучу, похоже дефолт во всём, что происходит в жизни.»

* * *