Каменная гостья - Лада Лузина

И замолчал, оглох и ослеп, получив два классических удара — в пах и под дых.

В карнавально-кухонной студенческой толчее образовалась прореха, и он увидел ее.

«Ух ты!..» стояла у противоположной стены — высокая, тонкая, большеглазая, в вызывающем маскарадном наряде. Обнаженную грудь прикрывала паутина мохнатого дождика, длинные ноги открывал обширный разрез длинной юбки с замысловатым восточным поясом. Она смотрела прямо на него — прямым взглядом, без улыбки, кокетства, деланной страсти.

— Видишь ее? — спросил Руслан.

— Кого? — живо заинтересовался Сергей.

Но тут с расстеленного посреди кухни потертого коврика вскочил парень с гитарой и врезал какой-то студенческий марш, явно сварганенный некогда на этой же кухне:

Выпьем друзьяЗа то, чтоб ты, я,Все всегда на отлично сдавалиИ девчат по ночам целовали,И на пары не просыпали…

За ним, словно выросший мигом сказочный лес, поднялись остальные, закрывая от Руслана «ухтышку» у противоположной стены. Он ринулся к ней в обход — но там, где три секунды назад стояла «Ух ты!..», уже образовалась целующаяся парочка из двух блондинистых девушек. Руслан попытался обойти их справа — путь ему преградила табуретка, на нее вскарабкалась пьяная в дубль девица с проржавевшим топориком для рубки мяса в руках.

— Я знаю классную традицию! — оповестила она. — На Рождество все деревья оживают и понимают человеческий язык. И нужно идти в сад и пугать их, чтоб они классно родили. Ну, плодоносили… Вот так, — показательно замахнулась она и проговорила грозным заплетающимся голосом. — Если не будешь родить, я тебя срублю… Идемте пугать наш каштан во дворе!

— А что, каштан должен родить тебе? — смеясь, спросил кто-то.

— Каштаны… Идем. Мы еще никогда наш каштан не пугали!..

С трудом протискиваясь сквозь толпу, Руслан сделал круг по безразмерной общежительской кухне — безрезультатно. «Ух ты!..» исчезла. Волнуясь, он начал расспрашивать первого подвернувшегося под руку студента, пытаясь описать ее: «Красивая, высокая, с грудью и дождиком, с длинными ногами». Но стоило произнести это вслух, понял: поиск не увенчается успехом.

Описание красоты всегда звучит банально — длинные ноги, большая грудь, большие глаза… А вот удар под дых никогда, никогда не бывает банальным.

Через час он был дома. Уходя, он оставил уже начавшим ссору Сергею и Свете бесперспективную просьбу сыскать его ух-ты-девушку и унес с собой безнадежность — странное, едкое поджелудочное чувство — точно ему был дан один-единственный шанс, а он утратил его.

Зайдя в дом, он включил свет, обогреватель, телевизор, компьютер — патентованный комплекс противоядий от одиночества и отсутствия чужого тепла. Было неприятно — так бывает, когда бунтует живот от несварения желудка. Но бывает и несварение чувств, несварение событий. Он не мог понять, какое событие тому стало виной: слова Сергея о завышенной планке, пропавшая девушка.

По телевизору шел старый советский фильм. «Когда делаешь предложение одной женщине, не нужно вспоминать о другой», — поучала героя умная мама. Руслан лег на диван и стремительным штопором полетел в черный колодец сна… Он знал: нужно встать, выключить свет, обогреватель, телевизор, но не мог — он летел в глубину. И уже пропетая песня упрямо продолжала звучать в его памяти, и он не мог понять, слышит или видит ее…

Но внезапно по портьере пробежит прозренья дрожь.Тишину шагами меря, тишину шагами меря,Тишину шагами меря, ты как будущность войдешь…

Но чувствовал: на дне колодца, в самых сладких глубинах сна, его ждала Она.

— Пуфик, Пуфик, ты где?!! — Даша Чуб сорвала подушку с кресла, затем заглянула под него.

— А можно кричать чуть потише, не с таким надрывом? — сидя за тонконогим дамским бюро у окна Катерина Дображанская листала толстый справочник «Киев».

— Ясно, тебе все равно, что у меня кошка пропала, — громогласно обвинила ее Землепотрясная Даша. — Я пришла, а ее нет… А она меня всегда сразу встречает. Бегемотик, ты не знаешь, где Пуф?

Развалившийся на ковре черный кот Бегемот приоткрыл один глаз, окинул Чуб презрительно-зеленым взглядом и снова зажмурился — он не считал себя обязанным удостаивать Трех разговором. Белладонна же, знающая ответ на любой заковыристый вопрос, к Дашиному несчастью, отсутствовала.

— ПУ-УФИК!!! — взвыла Чуб что есть мочи.

Лежащий на диване скомканный плед слегка пошевелился — Даша быстро подняла его, но Изиды Пуфик там не было — лишь подозрительно круглый и крупный комок под покрывалом. Стащить с дивана застегнутое на множество пуговиц покрывало-чехол выявилось делом нелегким, но не безрезультатным — рыжая кошка лежала там, свернувшись в плотный и зябкий клубок, и смотрела на разоблачившую ее Чуб с явным укором.

— Ты б, доця, еще под обивку забралась, — с облегчением вздохнула «мама». — Разве у нас так холодно?.. — Даша подхватила Пуфик на руки и утеплила ее пребывание там жаркими объятиями. Кошка довольно замурчала.

— Да уж не жарко, — сказала Катя.

В обдуваемую всеми ветрами Башню Киевиц на Ярославовом валу, 1, прокралась зима, дула в узкие щелки, похлопывая по плечам холодной изморозью, вынуждая смотреть на переставшие быть прозрачными белоузорные стекла и вспоминать, что за ними караулит лютый мороз… Сквозняк подул с другой стороны — входная дверь отворилась, впуская в квартиру краснощекую Машу с сизым, но взбудораженным носом.

— Даша! Как здорово, что ты здесь, — возликовала она. — Я получила задание. Можешь помочь?

— Как задание? А что, на Горе больше дежурить не надо? Теперь Киев будет напрямую давать нам задания? Через тебя? — не без обиды спросила Землепотрясная Даша.

— Нет, нет, — замямлила младшая из Киевиц, пытаясь замять свою значимость. — Это не Киев. Дом. Один дом. Я вчера ночью услышала голос. Он молил меня: «Любви, любви…»

— То есть дом недостаточно любят? — поняла Даша. — Ему что, нужна реставрация?

— Нет. Он назвал мне номер квартиры. Я утром попросила Василису помочь — ее девочки все разузнали. В квартире живет парень лет 28. Один, без девушки…

— И дом беспокоится, что у него нет любви? — изумилась Чуб. — Какая дивная заботливость! А почему-то наш дом не беспокоится, что любви нет у меня?

Маша Ковалева неловко замолчала. Не отрывая взгляда от книги, Катерина недовольно нахмурилась.

— Это вы про мою помолвку с Демоном? — раскумекала их молчание Даша. — Так он же исчез. И я с ним не собираюсь вообще… Всем понятно, что брак будет фиктивным.