Презерватив для убийства - Андрей Воробьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очередной приступ старой болезни начался, когда телефон разбудил Даутова в четыре утра. Дочь звонила из отделения милиции и, еле сдерживая слезы, рассказывала, как на нее напали какие-то «отморозки», убили при ней человека и чуть не схватили саму. До людей, которые в эту ночь охраняли Нину, было не дозвониться, а ответственного за безопасность девушки Гриченко вообще не оказалось в городе. Даутов лично примчался в отделение в сопровождении всей своей охраны и забрал девочек. Он велел отвезти Лену домой. В «мерседесе» Нина легла Анатолию Семеновичу на колени и лишь тогда успокоилась. Когда они прибыли домой, с падчерицей было все в порядке, а вот отчиму понадобился врач…
Ближе к вечеру начал успокаиваться и Даутов. И тут — звонок от Иванова. Тот сразу сказал, что все гораздо серьезней, чем объяснили Даутову в отделении. Никакая это не гоп-история, какие случаются во все времена и во всех городах. Тут сердце забарахлило опять.
Однако, пока Арчи был в пути, Анатолию Семеновичу немного полегчало. И он был готов услышать самые неприятные новости.
— Это была не гопа, — сказал Арчи, — И даже не мелкая «братва» со «стволами». Охранников вырубили профессионально. Кстати, я выяснил, старшего — Акулаева, взяли, когда он покупал пиво. О чем думал Гриченко, когда брал таких дуболомов на работу?
«О чем я думал?!» — хотел сказать Даутов, но промолчал и стал слушать дальше.
— Парня, который за нее вступился, уложили из «стечкина». Такой «ствол» тоже в мелкой банде не встретишь. Вот эти два лейтенанта, действительно, были пьяны. И совершенно ни при чем. А на Нину охотились профессионалы. У того бедолаги две пули, в груди и в голове. Как вшиты. Работа высшего класса. Я расспросил милиционера у японского консульства, который видел все с начала. Он говорит: сперва эти трое здорово косили под пьяных. А потом работали, как на тренировке. И если бы не лейтенанты, — Арчи внимательно посмотрел на Даутова, — Нина сейчас была бы у них.
Бизнесмен немного помолчал и спросил:
— Что ты посоветуешь?
— Гриченко вышвырнуть ко всем чертям. Акулаеву оплатить больничный и туда же — пусть пьет пиво в другом месте. Второго охранника можно оставить. Да, наверное, надо бы помочь родителям погибшего. Адрес я узнал.
Даутов пристально посмотрел на Арчи, да так, что у того самого слегка кольнуло сердце: нет, не о чужом горе и, тем более, не о судьбе трех охранников думал бизнесмен.
— Родителям поможем. Но меня сейчас не это интересует. Как с Ниной быть?
— Пошлите ее куда-нибудь за границу. Хотя бы на пол года. И приставьте к ней профессионала. Который и сам пиво пить не будет, и своим людям расслабиться не даст. Чтобы уберег ее и в городе, и не сводил бы глаз и там.
— У тебя такие кандидаты есть?
— Подумаю и завтра доложу.
— Хорошо. И начинай искать. Ищи ублюдка, который заказал этот «наезд». Я его на помойке живым похороню!..
Арчи ушел. Даутов почувствовал себя совсем здоровым: финальная вспышка злости, как ни странно, подействовала на него благотворно. Таким же, энергичным и злым, был он совсем недавно, когда правдами-неправдами сколотил свое финансовое королевство. Пусть не очень заметное, но мощное.
Теперь — расслабился. И тотчас стала наезжать разная сволочь. У каждого короля есть своя слабость. Даутов очень любил приемную дочь Нину. И кто-то об этом узнал.
* * *
За пару недель до происшествия на Конюшенной промозглая питерская весна вдруг обернулась душной жарой. В многочисленных конторах и конторках, именуемых ныне по-заграничному офисами, клерки открывали нараспашку все двери и окна, решив, что лучше страдать от шума и пыли, чем превращаться в духовую говядину. В тех же фирмах, которые вовремя смогли разориться на кондиционеры, служащие наоборот, буквально замуровывались в кабинетах, безуспешно уговаривая входящих плотнее прикрывать за собой двери и не выпускать драгоценную прохладу.
В одном из таких кабинетов разговаривали двое.
— Ты что, не понимаешь, что «папика» трогать нельзя? — яростно шептал один из собеседников, внешне выглядевший довольно респектабельно, наваливаясь грудью на стол. — Если только он что-то почует, ни мне, ни тебе вместе со всеми твоими тупоумными «быками» тогда не жить! К тому же, не забывай — у него уже была пара инфарктов, и если его трясти, за что ты старательно агитируешь, наш хитрый Буратиночка может сразу загнуться. Тогда, скажи на милость, где бабки искать? Ты, что ли, будешь по всем швейцарским банкам ползать, спрашивая: «А не у вас ли, герр директор, хранятся несколько “лимонов” баксов, украденных у меня одним российским чуваком?..»
Собеседник говорившего, похожий на упакованный в костюм кубик, захлопал глазами:
— А что тогда делать? Я, в натуре, не пойму, куда ты клонишь. Раз уж я подписался на эту «тему», то хочу твердо знать: никаких заморочек не будет. Поэтому, или давай все начистоту, или разбегаемся и никаких проблем, будем иногда потихоньку встречаться да водочку попивать.
— Тебе бы только попивать! — раздраженно ответил первый собеседник. — Объясняю еще раз: надо взять его девчонку и слегка потрясти. Она должна знать и банки, и коды. «Папик» не такой дурак, чтобы все держать в голове. А доченьку он любит безумно, к тому же она сама как-то ляпнула, что в курсе этой проблемы. Если же мы ошибаемся, тогда играем запасной вариант — отзваниваем папашке и предлагаем ченч: либо дочку ему, а баксы нам, либо он остается со своими долларами, а чадо любимое будет недели две получать по кускам…
Говорящий вопросительно посмотрел на собеседника, как бы оценивая, понимает ли тот смысл сказанного, но «Кубик», казалось, теперь начал вообще сомневаться в самой идее операции:
— Но ведь папаша обязательно наедет на нас при таком раскладе. И тогда уж точно: всем крышка. Я лично не хочу плавать в бетонных «ботинках». А если он что похлеще придумает?..
— Ты что, не врубаешься? — снова зашипел «Респектабельный». — «Папик» никогда не станет рисковать девчонкой. Да и с каких фигов он нас просчитает? Времени на это у него не будет. А когда от него уйдут все баксы — он без «крыши» останется. К тому же некоторые дополнительные меры предосторожности мы предпримем без твоих молодцов. Не забывай, что в фирму нашим людям путь не заказан. В
