Берсеркер - Фред Саберхаген

— Но нам нужно еще два часа сверх того.

— Опиши игру, в которую хочешь играть, — произнес голос Дела.

— Это упрощенная версия человеческой игры под названием «шашки».

Командир и второй пилот переглянулись; невозможно даже вообразить Ньютона играющим в шашки. А провал Ньютона вне всякого сомнения означает для всех четверых гибель через пару часов и открытый путь к предназначенной для уничтожения планете.

— А что послужит нам доской? — после секундной паузы поинтересовался голос Дела.

— Будем обмениваться ходами по радио, — невозмутимо заявил берсеркер и принялся описывать игру сродни шашкам, но только разыгрываемую на доске поменьше размером и с меньшим числом шашек. Сама игра отнюдь не замысловатая, но, разумеется, потребует наличия действующего интеллекта, человеческого или электронного, способного видеть хотя бы на пару ходов вперед.

— Если я соглашусь играть, — медленно проговорил Дел, — то как мы решим, кто ходит первым?

— Он тянет время, — отметил командир, обгрызая ноготь большого пальца. — Эта штуковина подслушивает, и мы не можем помочь ему советом. Ну, дружище Дел, не теряй головы!

— Ради упрощения, — возгласил берсеркер, — первый ход всегда будет принадлежать мне.

Мастерить шашечную доску Дел закончил за целый час до атаки на рассудок. При перестановке снабженных штырьками фишек сигналы будут передаваться берсеркеру, а подсвеченные клетки будут означать положение его шашек. Если берсеркер попытается общаться с Делом во время действия ментального луча, отвечать ему будет голос, записанный на магнитной ленте, до отказа заполненной слегка агрессивными репликами вроде «Играй-играй» или «Не желаешь ли сдаться прямо сейчас?».

О своем продвижении противнику он не сообщал, потому что все еще не закончил с одним делом, о котором врагу знать не следует, — с системой, позволяющей играть в упрощенные шашки даже Ньютону.

Работая, Дел беззвучно хихикал, то и дело поглядывая на Ньютона. Тот лежал в своем кресле, прижимая к груди игрушки, будто в поисках утешения. Этот план потребует, чтобы айян напряг свои способности до предела, но изъяна в замысле нет, он должен удаться непременно.

Тщательно проанализировав игру, Дел зарисовал на карточках все возможные позиции, с которыми предстоит столкнуться Ньютону, — делая только четные ходы, спасибо берсеркеру за эту оговорку! Отбросив некоторые варианты развития игры, вытекающие из скверных начальных ходов Ньютона, Дел еще более упростил себе работу. Потом, на каждой карточке, изображающей все оставшиеся позиции, указал наилучший возможный ход стрелкой. Теперь осталось быстренько научить Ньютона отыскивать соответствующую карточку и делать ход, указанный стрелкой...

— Ой-ей, — выдохнул вдруг Дел, опустив руки и уставившись в пространство. Услышав его интонацию, Ньютон заскулил.

Однажды Дел играл с чемпионом мира по шахматам Бланкеншипом, дававшим сеанс одновременной игры на шестидесяти досках. До середины партии Дел держался довольно прилично. Затем, когда великий человек остановился перед его доской в очередной раз, Дел двинул вперед пешку, считая, что добился несокрушимой позиции и может ринуться в контратаку. Но тут Бланкеншип переместил ладью на совершенно невинное с виду поле — и Дел тотчас же узрел надвигающийся мат; до него оставалось целых четыре хода, но исправлять положение было слишком поздно.

Внезапно командир громко, отчетливо выматерился. Подобные вольности с его стороны — крайняя редкость, и второй пилот удивленно оглянулся.

 — Что?

— По-моему, мы прогорели, — командир помолчал. — Я надеялся, что Мюррей сможет соорудить там какую-нибудь систему, чтобы Ньютон играл или хотя бы прикидывался, что играет. Да только дело не выгорит. По какой бы системе Ньютон ни играл, в одинаковых ситуациях он будет заученно делать одни и те же ходы. Может, это и будет идеальная система, но ни один человек так не играет, черт побери! Он совершает ошибки, меняет стратегию. Даже в такой простой игре это неизбежно проявится. Но, что самое главное, во время игры человек обучается. Чем дольше он играет, тем лучше. Это сразу же выдаст Ньютона, а только этого бандюга и ждет. Наверное, он слыхал об айянах. И как только он убедится, что ему противостоит неразумное животное, а не человек и не компьютер...

Через некоторое время второй пилот сказал:

— Я принимаю информацию об их ходах. Они начали партию. Может, нам следовало бы состряпать доску, чтобы следить за развитием игры.

— Лучше просто приготовимся вмешаться, когда пробьет час. — Командир беспомощно посмотрел на кнопку залпа, затем на часы, показывающие, что до подлета «Примочки» добрых часа два.

Вскоре второй пилот сообщил:

— Похоже, первая партия окончена. Дел проиграл, если я правильно понимаю цифры их счета. — Он помолчал. — Сэр, опять сигнал, который мы приняли, когда берсеркер в прошлый раз включил ментальный луч. Должно быть, Дел снова почувствовал его.

Ответить командиру было нечего. Оба молча принялись ждать атаки чужака, надеясь лишь за считаные секунды до собственной гибели причинить ему хоть какой-то ущерб.

— Они начали вторую партию, — озадаченно произнес второй пилот. — А еще я слышал, как он только что сказал: «Что ж, продолжим».

  — Ну, голос-то он мог записать. Должно быть, составил какой-то план игры для Ньютона, но долго водить берсеркера за нос он не сможет. Никак.

Время едва ползло.

— Он проиграл уже четыре партии, — снова подал голос Второй. — Но ходы при этом делал неодинаковые. Эх, будь у меня доска...

— Да заткнись ты со своей доской! Тогда бы мы таращились на нее вместо пульта. Прошу не терять бдительности, мистер.

Казалось, прошли долгие часы, когда вдруг Второй встрепенулся:

— Вот это да!

— Что?

— Наша сторона свела партию вничью.

— Значит, луч отключен. Ты уверен, что...

— Включен! Смотрите, вот здесь те же показания, что и в прошлый раз. Он направлен на Дела чуть ли не час и все усиливается.

Командир уставился на пульт с недоверием; однако он знал квалификацию Второго и не имел оснований не доверять ему. Да и показания датчиков выглядели достаточно убедительно.

— Значит, кто-то, — промолвил он, — или что-то безмозглое мало-помалу учится играть в эту игру. — Помолчал и добавил: — Ха-ха, — словно пытался припомнить, как надо смеяться.

Берсеркер выиграл еще игру. Потом ничья. Опять выиграл враг; Затем три ничьих подряд.

Один раз второй пилот услышал, как Дел хладнокровно осведомился:

— Сдаешься?

И на следующем ходу проиграл. Но очередная игра опять закончилась вничью. Дел явно раздумывал дольше, чем противник, но не настолько, чтобы вывести того из терпения.

— Он пробует разные виды модуляции ментального луча, — указал Второй. — И мощность взвинтил до предела.

— Ага, — отозвался командир.

 Он уже не раз готов был вызвать Дела по радио, сказать что-нибудь воодушевляющее, а заодно дать хоть какой-то выход своей лихорадочной жажде деятельности, попытаться выяснить, что к чему. Но испытывать судьбу просто-напросто нельзя. Любое вмешательство может развеять чудо.

У него в голове не укладывалось, что эти необъяснимые успехи могут продолжаться, даже когда шашечный матч постепенно превратился в бесконечную череду ничьих между двумя блестящими игроками. Уже не один час назад распростившись с жизнью и надеждой, командир до сих пор ждал фатального мгновения.

А ожидание все не кончалось.

— ...никогда не исчезнут с лика земли! — досказал Дел Мюррей, и Ньютон с энтузиазмом метнулся освобождать его правую руку от наручников.

Перед ним на доске стояла недоигранная партия, брошенная считаные секунды назад. Ментальный луч был отключен в ту же секунду, как только «Примочка» ворвалась в нормальное пространство прямо в боевой позиции всего с пятиминутным опозданием; берсеркеру пришлось сосредоточить всю свою энергию, чтобы отразить тотальную атаку «Примочки» и «Наперстянки».

Увидев, что оправившиеся от воздействия ментального луча компьютеры уже навели перекрестие прицела на израненную, вздутую центральную секцию берсеркера, Дел выбросил правую руку вперед, расшвыряв шашки с доски.

— Все! — хрипло рявкнул он, обрушивая кулак на большую красную кнопку.

— Я рад, что ему не вздумалось играть в шахматы, — позже говорил Дел, беседуя с командиром в рубке «Наперстянки». — Такого мне бы нипочем не соорудить.

Иллюминаторы уже очистились, и оба могли разглядывать тускло рдеющее, расширяющееся газовое облако, оставшееся от берсеркера, — очищенное пламенем наследие древнего зла. Но командир не сводил глаз с Дела.

— Ты заставил Ньютона играть по диаграммам позиций, это я понимаю. Но чего я в толк не возьму — как ему удалось постепенно освоить игру?