Эльге, до востребования - Елена Шевченко

– Это при чем? – опешил Валерий.

– С Алеком нам общий день рождения празднуют. У него в октябре, у меня в ноябре. И где-то посередине праздник. Хорошо, если бы у тебя был вместе с нами.

– Знаешь, – заговорщицки сказал он, – Мы пока будем тайными братьями.

– Как масоны.

Валерий вздрогнул:

– Как это?

– Тетки роман вслух читали про декабристов и масонов. Там все они называли друг друга братьями. И были ими. А еще дядя Миша, – она смутилась, дядя Миша был арестован два года назад, – когда в Царицыно завод строил, показывал мне замок и рассказывал про масонские знаки на башнях.

– Как масоны, – он взял ее за руку, – Только никому не говори.

– Да. Масоны тоже скрывали.

– И дай мне слово, – он сжал ее руку, – Никому не говори про масонов.

– И тебе?

– И мне.

После создания «тайного братства» общаться с Валерием стало легко. Не надо было ждать, позовет ли он на прогулку. Она сама выходила к калитке его дачи. Валерий был пунктуален, как поезд, отправлялся гулять ровно в одиннадцать. Иногда с ними увязывался Алек, он же тоже получался брат Валерию, хотя об этом и сам не знал.

Алек был невыносим, смотрел на них с прищуром, ухмылялся и тут же делал выводы, о которых сразу сообщал. Валерий замыкался, шел молча, а она злилась на младшего братца. Но Алек с упрямством шагал рядом с ними, объяснял, что проверяет свои дедуктивные способности.

В самом начале лета он сидел при Косте Богатыреве, который читал новую книжку Кестнера об Эмиле, Костя с листа переводил младшему другу, а когда останавливался, то Алек сам пытался разгадать дальнейший ход сюжета о маленьком сыщике.

Не все совпадало, но получалось складно, Костя смеялся и обещал отписать об этом своему старшему другу Эрику Кестнеру,

Костя состоял в переписке с модным немецким писателем. Он вообще был какой-то нездешний: родился в Праге, где остался его отец, иногда к ним в дом приезжали с посылками и письмами зарубежные писатели. У Кости были все новинки европейской литературы, еще не переведенные на русский, и самые модные граммофонные пластинки. Потому вокруг него все крутились, и все с ним и дружили.

Эльга стояла немного в стороне, в гости к Богатыревым ходила с мамой и никак не соответствовала тем девушкам, которые обожали бывать у этого «душки».

А Алек любил веселые истории новых авторов, и даже стащил книжку «Эмиль и сыщики», неосторожно оставленную Костей на веранде дачи.

Быстро прочел, привлекая к сложным пассажам многочисленных всеобщих тетушек и бабушек. А где не справился, додумал сам. В школе будет важничать, станет, как Костя. А ей что рассказать про лето? Как ходила на обязательную прогулку? Или как собирала малину в лесу?

Валерий опять над ней смеялся. Чтобы снять ягоды, пришлось поставить белый эмалированный бидончик на землю, а потом, когда он уже наполовину был заполнен, она его случайно задела, ягоды высыпались и запутались в траве. Она пыталась их собрать, но они упрямились, цеплялись за травинки, она все от злости раздавила и перемяла, сама испачкалась малиновым соком и новую блузку испортила.

– Экая ты неуклюжая, – смеялся Валерик.

Он придумал технологию, так и сказал, сбора ягод. Нужно бидончик прикрепить к ремню брюк, тогда он не перевернется и руки свободны. Ему хорошо, а у нее и ремня нет, об этом Валерий не вспомнил, потому он, конечно, набрал быстро полный бидончик. Его будут хвалить за вечерним чаем, а ей, как всегда, все не удалось.

Папа после ее рассказа внимательно посмотрел на нее, и ей удалось не заплакать. А к следующей прогулке папа из двух своих брючных ремней сочинил ей перевязь через плечо. И все наладилось. Она собрала не меньше названного брата. И ей даже показалось, что он надулся, хотя ничего не сказал. Она поняла, что он хочет быть первым. Только неясно, как ему уступить, когда ты увлеклась и победила.

Она вообще старалась не загадывать вперед. Просто ходила хвостиком. Видно, в тетку Антуанетту пошла, которую никогда не видела. Говорили, что та за старшим братом ходила. Ребенка родила, а замуж не вышла, так и осталась жить в доме старшего брата.

Только ей Валерий не по-настоящему брат. Она старалась стать хорошей младшей сестрой и даже прочла «Зов предков» и «Белый клык», которыми он восхищался. И сказала Валерию, что ее тоже увлекают сильные герои, оказавшиеся в трудных условиях, так в предисловии писали. Валерий тут же ее высмеял:

– Ты не могла представить себя на их месте.

– Почему ты так решил?

– Тогда бы так не пыхтела к концу нашей прогулки. Но я хочу тебя похвалить, сегодня мы преодолели шесть километров.

– Откуда ты знаешь?

– У меня есть методика расчета маршрута. Считаешь шаги на десять метров и потом просто делишь.

– Ты во время прогулки считаешь шаги? – его слова ее потрясли.

– Я это делаю на автомате.

– Ты все делаешь на автомате. Но ты же не машина.

– Нет, но я к этому стремлюсь. Эмоции мешают разуму, они затмевают его, лишают нас сил. Цель не может быть достигнута без жертв, а жертвы вызывают сострадание. Это солипсизм.

Она не стала спрашивать, что это, просто кивнула головой: вечером у папы узнает. Тетки пытались расспросить ее о прогулках, но она пожимала плечами – просто гуляли. А папа, с которым она хотела бы обо всем-всем поговорить, болтал о чем угодно, и никак не получалось невзначай задать вопросы. Утешало только данное Валерию слово хранить тайну.

***

Это надо же, что никто в то лето не услышал их разговор про масонов. А могло все и иначе связаться. В 1951 году фронтовик и блистательный переводчик Богатырев был арестован по доносу сексота. Обвинялся в попытке государственного переворота и убийства всех членов правительства, приговорён к смертной казни, заменённой 25 годами лишения свободы. Как Валерик мог предвидеть эту судьбу, оберегая Эльгу? Или это была простая предосторожность тех лет? Без всяких теорий заговора.

***

Вскоре Костя с матушкой уехали, пришла телеграмма, что в Москву возвращается Петр Григорьевич Богатырев.

Через год после аннексии Чехии известный славист принял решение о возвращении на родину.

С отъездом Богатыревых все на дачах разладилось, все потянулись в Москву. Тетки со словами, что к вечеру будут, приехали через день. У мамы появились какие-то неотложные рецензии на работе.

Валерий неожиданно заменил прогулки на рыбалку, приходилось тихо сидеть рядом с ним у реки. Он объяснил, что необходимо менять вид деятельности, активность на пассивность, это стимулирует мозговую деятельность. Валерий молча следил за поплавком, а на обратном пути с тремя пескарями на леске читал стихи Симонова. Были совсем неприличные. А были и хорошие. Ей вот это понравилось:

Плюшевые волки

Зайцы, погремушки.

Детям дарят с елки

Детские игрушки.

И, состарясь, дети

До смерти без толку

Все на белом свете

Ищут эту елку.

Где жар-птица в клетке,

Золотые слитки,

Где висит на ветке

Счастье их на нитке.

Только дед-мороза

Нету на макушке,

Чтоб в ответ на слезы