Гибельный тупик - Филип Дик

Видеодиск продолжал вращаться, но он больше уже не слышал воспроизводимых звуков. Он начал улавливать суть зашифрованного послания.

"Что вы еще должны сказать такое, чего не говорили при нашей прошлой встрече?", - раздался вдруг громкий властный голос прямо рядом с ним.

Он поднял голову и увидел перед собою облаченную во все белое фигуру Гандальфа. Ему даже почудилось, что это именно к нему, Бену Толлчиффу, обращается Гандальф, требуя от него объяснения.

"Или, наверное, у вас на уме такое, что и словами не выразишь?" - продолжал Гандальф.

Бен поднялся, подошел к плэйеру и выключил его. - Я еще не созрел для того, чтобы отвечать вам, Гандальф, - сказал он про себя. - У меня впереди немало дел, по-настоящему серьезных дел. Я не могу позволить себе таинственных, нереальных разговоров с мифологическим персонажем, который, по всей вероятности, на самом-то деле и не существовал никогда. Вечные ценности для меня лично вдруг перестали что-либо значить. Мне нужно сейчас здесь разгадать смысл вот этих чертовых перфораций, букв и чисел.

И тут он начал постепенно постигать их сокровенный смысл. Осторожно вернул на место завинчивающуюся крышку бутылки, пошатал ее слегка, чтобы проверить, насколько плотно она завинчена.

Отправляется он в одиночку на борту ялика. Уже в поселке он присоединится примерно к дюжине других переселенцев, подобранных из самых различных мест проживания. Квалификация - пятый разряд, оплата по тарифной сетке К-4. Максимальное время пребывания - два года. Полный пансион и льготное медицинское обслуживание с того момента, как он туда прибудет. Все остальные полученные им ранее указания с данного момента теряют силу, из чего следовало, что отправляться он может немедленно. Ему не надо даже заканчивать эту свою инвентаризацию до того, как можно будет покинуть этот корабль.

И у меня есть три серебряных доллара за фрахт ялика, отметил он про себя. Вот так-то. Об остальном даже не стоит беспокоиться. Кроме…

Ему не удалось выяснить, в чем именно будет состоять его работа. Буквы, цифры и перфорации ничего не раскрыли ему, или, правильнее сказать, он был не в состоянии заставить их передать ему вот эту последнюю информацию, - пожалуй, самую для него существенную.

И все же, даже то, что ему удалось выяснить, выглядело весьма привлекательно. Мне там понравится, заранее решил он.

Гандальф, подумал он, мне не нужно больше ничего утаивать от кого бы то ни было. Мне повезло, далеко не всегда приходит столь быстрый ответ на молитву-прошение, я это хорошо знаю по собственному опыту. Я не стану мешкать. Вслух же он произнес:

– Гандальф, ты существуешь только в людском воображении, а вот то, что сейчас здесь, у меня, исходит от Единственного. Истинного и Живого Божества, которое абсолютно реально. Чего ж мне желать большего?

Но вокруг была тишина - да и видеть Гандольфа он уже больше не мог, так как выключил запись.

– Может быть, когда-нибудь, - продолжил он, - я скажу то, что хотел сказать. Но не здесь. И не сейчас. Ты меня понял?

Он еще какое-то время чего-то ждал, впитывая в себя тишину, понимая, что он мог бы начать это последнее объяснение с Гандольфом хоть сейчас и так же его закончить простым прикосновением к выключателю звука.

Глава 2

Сет Морли аккуратно разрезал ножом с пластмассовой рукояткой головку лежащего перед ним швейцарского сыра со словами:

– Я уезжаю. - Он отрезал крупный ломоть сыра и поднес его к губам на лезвии ножа. - Завтра вечером. Прощай, киббуц "Тэкел Упарсин".

Он ухмыльнулся. Главный инженер киббуца совершенно не разделял его приподнятого настроения. Он сидел насупленный, и его недовольство прямо-таки наполняло помещение конторы.

– Мой муж, - тихо сказала Мэри Морли, - обратился с прошением о переводе восемь лет тому назад. Мы никогда не собирались оставаться здесь. Вам это было известно.

– И мы собираемся умотать отсюда вслед за ними, - заикаясь от волнения произнес Майкл Ниманд. - Вот что получилось из вашей затеи пригласить сюда высококвалифицированного гидробиолога, которого вы заставили таскать каменные глыбы из этого чертова карьера. Нам обрыдла такая работа. - Он подтолкнул свою миниатюрную жену Клэйр. - Разве не так?

– Поскольку на этой планете не оказалось водных пространств, - скрипуче произнес Госсим, - у нас не было возможности использовать гидробиолога по его основной специальности.

– Но ведь вы восемь лет тому назад дали объявление о том, что вам требуется гидробиолог, - не унималась Мэри Морли, от чего Госсим еще больше нахмурился. - Это вы совершили ошибку, не мы.

– Однако, - попытался было возразить Госсим, - здесь ваш дом. Всех вас, - он обвел рукой служащих киббуца, толпившихся у входа в контору. - Мы все это возводили собственными руками.

– Да и здешний сыр, - продолжил Сет Морли, - просто пакость. Как и эти кваккипы, от которых смердит, как от прошлогоднего нижнего белья Форморазрушителя. - Век бы не видел ни этот сыр, ни этих кваккипов. - Он отрезал себе еще один ломоть швейцарского сыра и, обращаясь к Ниманду, произнес, - Вам нельзя с нами. Нам предписано отправляться в полет на борту ялика. Это раз. Ялик вмещает только двоих - в данном случае это я и моя жена. Вас же тоже двое, откуда следует, что вы в нем не поместитесь. Это два. Следовательно, оставайтесь здесь.

– Мы воспользуемся своим собственным яликом, - возразил ему Ниманд.

– У вас нет распоряжения на сей счет, так же, как и разрешения на перевод на Дельмак-О, - со ртом набитым сыром прошамкал Сет Морли.

– Вы просто не хотите быть с нами, - произнес Ниманд.

– Никто не хочет быть с вами, - буркнул Госсим. - Как по мне, так без вас нам будет куда лучше. Вот Морли - это совсем другое дело. Мне было бы очень жаль, если бы они пропали почем зря.

– Значит, - гневно сверкнув в его сторону глазами, произнес Сет Морли, - вы априори расцениваете это наше новое назначение как никому ненужное.

– Это своего рода эксперимент, - сказал Госсим. - Насколько я это себе представляю. В весьма ограниченном масштабе. Тринадцать, четырнадцать человек. Теперь пришла ваша очередь перевести стрелки своих часов назад, к тому времени, когда мы здесь начинали, в "Тэкел Упарсине". Вам хочется пройти через все это еще раз? Вспомните, как много времени у нас ушло на то, чтобы укомплектовать общину всего лишь сотней Умелых, Добросовестных членов. Вы тут упомянули Форморазрушителя. А разве вы этими своими действиями не способствовали упадку Тэкел Упарсина"?

– И нарушению своего собственного душевного равновесия, - будто бы про себя, вслух произнес Морли. Теперь и ему самому стало несколько страшновато. Доводы Госсима дошли до его сознания. Этот Госсим всегда отлично владел даром слова, что вообще-то удивительно для инженера. Ведь только убежденность и красноречие Госсима удерживали всех их вместе в осуществлении общих целей все эти годы. Правда, его практикой Морли давно был сыт по горло. Слова Госсима уже не действовали на них так, как раньше. И все же в них еще оставался отблеск былой убедительности, поэтому Сет Морли не мог просто так отмахнуться от доводов этого грузного темноглазого инженера.