Принцесса Торн - Л. Дж. Шэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Две актрисы, звезда реалити-шоу и лайф-коуч испарились, как только заметили звезду «Нетфликса», который вошел в зал в средневековой маске чумного доктора.
В этом вся прелесть Лос-Анджелеса. Прекрасное место для сборища людей, если только вы не ищете настоящей дружбы.
Келлер бросил на меня хмурый взгляд.
– Говори за себя. У меня есть работа. Я владею салоном по продаже соков. И сам добываю все ингредиенты.
– Ох, Келлер. – Я похлопала его руку на барной стойке и подняла свой бокал. – Я прямо сейчас «добываю местные ингредиенты». Не пойми меня неправильно, у тебя замечательное хобби, но деньги никому из нас не нужны.
Мы никогда это не обсуждали, но я всегда полагала, что Келлер тоже получает от отца солидное ежемесячное пособие.
– Нет, Хэл, ты не понимаешь. У меня есть работа. – Он нахмурился, запрокинув голову. – Есть сотрудники, которым я плачу зарплату, ежеквартальные встречи с финансовым аналитиком, бюджеты, прочая ерунда. Если я ничего не делаю, бизнес не работает.
Келлер погряз в отрицании. Мы оба рассчитывали на то, что родители будут оплачивать нашу аренду, лизинг автомобиля и расходы на жизнь. По крайней мере, у меня хватало духа это признать.
Я отпила коктейль, с трудом делая вдох в тесном платье.
– Да, конечно. Я имела в виду, что у нас очень интересная работа, поэтому она не ощущается работой.
Келлер закатил глаза.
– Ты не это имела в виду.
Он прав. Не это. Но я была слишком измотана проведенной ранее глубокой чисткой лица, чтобы затевать ссор-у.
– Я только что заметил здесь Перри Коуэн. – Келлер склонил голову, чтобы заглянуть за мое плечо. – Ее новый балаяж[3] просто великолепен.
Я не стала поворачиваться, чтобы посмотреть.
– Не уверена, что хороший балаяж исправит уродство ее души.
– Уф-ф. Когда Бог создавал тебя жаркой девушкой, он перепутал букву «р» с «л». – Келлер спрыгнул со своего табурета. – Пойду поздороваюсь.
– Но она такая примитивная, Кел. – Я сморщила нос.
– Веди себя хорошо, пока я не вернусь. – Он бросил взгляд на собственное отражение, пляшущее на поверхности чаши для вина из нержавеющей стали, а затем направился к цели.
Перри Коуэн была перспективным модельером и женщиной, которая мне не нравилась. В основном потому, что она создавала платье для репетиционного ужина моей сестры Геры. А любой, кто дружил с моей сестрой, становился моим врагом.
Перри также продала статью обо мне в The Mail после неприятного инцидента, связанного со мной, платьем подружки невесты и неожиданно острым соусом для пиццы. Я знала, что это она, потому что никто другой не проболтался бы. Мама пребывала в ужасе от того, что мы вообще состоим в родственной связи, отец не отреагировал, а Гера… Ну, она ненавидела тот факт, что я вечно попадаю в заголовки по скандальным причинам.
Я махнула Фредерику, заказав еще два коктейля и шот. Мне нужно немного «жидкой смелости», чтобы пережить эту ночь. Несмотря на то что я находилась в переполненной комнате, чувствовала себя невыносимо одиноко.
Перри напомнила о том, что в паре часов полета от меня, в Далласе, живет самая идеальная первая дочь, которая когда-либо украшала лицо Земли.
Моя двадцатидевятилетняя сестра.
Андрогинное, грациозное создание. Из тех, кого можно увидеть на обложке журнала Vogue. Ухоженная, смышленая, безупречно воспитанная.
Гера окончила медицинский факультет Стэнфордского университета вместе с Крейгом, своим возлюбленным со школьных времен и женихом, с которым сейчас планировала предстоящую свадьбу, одновременно проходя стажировку в Медицинском центре Университета Бейлор.
Вся жизнь Геры была тщательно спланирована.
В то время как я даже свою грудь не могла держать под контролем (она все еще боролась с шифоном корсета, пытаясь вырваться на свободу).
Я выпила два коктейля и шот, затем украдкой взглянула на смеявшихся в углу Келлера и Перри. Она по-хлопала его по груди. Вокруг меня кружились и танцевали люди в масках. Некоторые целовались в темных уголках помещения. Такова моя жизнь. Шпильки и выпивка по завышенным ценам. Пустой особняк, полный банковский счет и вакантная танцевальная карточка. У меня внутри образовалась дыра, которая продолжала расти, занимая все больше места, пока не появилось ощущение, что эта дыра настоящая, видимая и осязаемая.
Я подала сигнал Фредерику, чтобы тот сделал еще один шот. Мой напиток прибыл мгновенно. К сожалению, как и Уэс Морган, выдающийся тренер знаменитостей.
Уэс был соведущим шоу «Большой толстый не-удачник», содержание которого столь же ужасно, как и название. Он «помогал» знаменитостям сбросить вес, как правило, крича на них и бегая рядом без рубашки, пока они падали и их тошнило во время тренировки. Уэс пытался и меня заманить в третий сезон своего шоу, обещая за два месяца довести до четвертого размера. Я положила трубку, но перед этим продержала Уэса на линии в течение пятнадцати секунд, пока смеялась и громко хрустела пачкой мятного печенья.
Очевидно, наше последнее общение побудило его желать большего.
– Привет, Хэллион. – Он облокотился на барную стойку рядом с моим бокалом, сверкнув ослепительно белой улыбкой. Хэллион[4] – прозвище, которым меня одарили таблоиды за мои выходки. – Я когда-нибудь говорил тебе, что тоже техасец?
В его волосах скопилось столько воска, что из него можно было вылепить фигуру для музея мадам Тюссо. И я не имела в виду юную Дакоту Фаннинг. Скорее Дуэйна Джонсона.
– У тебя нет маски, – вежливо заметила я.
– Мне она не нужна. – Уэс пожал плечами, продолжая широко ухмыляться. – Перед тобой мужчина, который только что пожертвовал десять тысяч на операцию ветерану.
Я рассматривала роспись на потолке, ожидая, когда Уэс уйдет.
– Слышала, что я сказал?
– Да. – Я достала вишенку из пустого бокала, чтобы высосать последние капли алкоголя. – Ты ведь произнес это всего секунду назад.
– Я о том, что мы оба техасцы.
– Я не из Техаса, – категорично заявила, завязывая во рту черенок вишни и опуская его обратно в руку.
– А, правда? – Уэс наклонился поближе, чтобы я могла по достоинству оценить сногсшибательный аромат пяти галлонов одеколона, в которых он искупался. – Мог бы поклясться, что президент Торн был…
– Да, он из Далласа. Но я родилась в Вашингтоне и провела там первые восемь лет жизни. Потом родители отправили меня в школу-интернат в Нью-Йорке, в швейцарские летние лагеря, британские зимние лагеря и на французские званые вечера. Так что назвать меня жительницей Техаса нельзя. А вот культурным медиамагнатом…
По пустому взгляду Уэса я поняла, что потеряла его на слове «культурный». Возможно, даже на «званых вечерах».
В течение многих
