Измена. Ты меня никогда не любил (СИ) - Даша Черничная

Делить нам тоже нечего — брачный контракт все расставляет по местам.

Отец качает головой и опускает ее, произносит тихо:

— Иди, Ром. Разочаровал ты меня.

Пф-ф. Распсиховавшись, поднимаюсь и ухожу к себе.

Глава 3. Все пройдет

Аделия

— Дель! Делька!

— А?

— Ты где витаешь? Решай задачу, — Димка кивает подбородком на открытую тетрадь и сам возвращается к урокам.

Опускаю глаза на формулы, но удержать внимание не получается. Взгляд то и дело тянется к бассейну.

Там старший брат Димки — Рома. Плавает с какой-то вульгарной девицей. Неужели ему такие нравятся, на ней же все написано… Купальник такой, что у меня даже уши краснеют — одни ниточки. Но Роме, в отличие от меня, все в кайф. Он следит за плавными движениями девушки, а после ловит ее в воде.

Они кружатся, целуются. А у меня внутри будто кислоту разлили. Больно-то как. Разница со старшим братом Димы у нас не сильно большая — пять лет. Для меня этой разницы вообще словно и нет, но парень меня не замечает.

Я пустое место для него. Бесполый друг его брата. Каждый раз, приезжая сюда, я дотошно выбирала наряд, чтобы быть самой красивой, самой привлекательной, но все впустую. Он просто не видит меня, и каждый раз я будто гасну, как спичка.

— Хватит, — обрывает Дима. — Не мучай себя. И меня тоже.

— О чем ты? — оборачиваюсь на Диму и тут же заливаюсь краской.

— Ты пялишься. А он даже не видит этого, — поджимает губы.

— Да я просто так… — лепечу.

Димка сжимает мою руку, и я вмиг замолкаю. Не могу я врать другу.

— Это обязательно пройдет, — говорит тихо.

А мне хочется спросить: что пройдет — его безразличие или моя любовь?

— Не смей ничего подписывать, слышишь?! — отец кричит в трубку.

— Папа, уже все. Поздно. И я, и Рома подписали документы на развод.

— Дура! — бросает он.

Я прямо представляю, как у него вздуваются вены на лбу.

— Ни копейки от меня не получишь, поняла? Сама оплачивай свои салоны и шмотье!

Ложусь на кровать и кладу телефон на грудь. Крик отца слышно и так, нечего мучать барабанные перепонки.

— И чтобы духу твоего в нашем доме не было! Пока с Волковым не помиришься — не вздумай соваться сюда. За движением финансов твоей матери я теперь сам следить буду, так что не надейся у нее ничего просить!

Бросает трубку, а я ложусь на бок и закрываю глаза.

Этот выпад был ожидаем. Для отца мой развод — позор. И никому не интересны причины. Хотя, начни я рассказывать ему о причинах, не удивлюсь, если мне прилетит затрещина и проклятия. Снова.

Самое интересное, что такое отношение только ко мне. К моей сестре совсем другое…

Засыпаю. Уплываю в новый мир, который собираю из капель слез, что стали моими спутницами.

Просыпаюсь, когда за окном уже стемнело. Плетусь на кухню, без аппетита доедаю остатки еды из ресторана. Делаю ревизию своих финансов. Прикидываю в уме.

Жить мне есть где — эта квартира в элитной сталинке хоть и однокомнатная, но моя. Бабуля Талия много лет назад завещала мне ее, поэтому отсюда меня никто не выгонит. Рома оставил мне карточку, даже закинул на нее приличную сумму. Этого условия не было в брачном контракте, это его личное решение. Я пока не знаю, как относиться к подаренным средствам, поэтому просто прячу карточку подальше. Моих личных денег хватит на месяц, может, два — если растянуть. Есть еще украшения, но это на случай форс-мажора.

Мне нужна работа.

Хоть я и выгляжу, как парниковый цветок, но многое умею. У меня хороший слог и есть навыки деловой переписки, я знаю несколько языков. Могу организовать мероприятие или сделать несложный анализ данных.

Оставляю заявки на портале по поиску работы.

Тут же перезванивают из одной компании. Договариваюсь завтра подойти на собеседование.

Ну вот — все хорошо. Я сильная и справлюсь со всем.

Только поплачу сегодня еще раз. Последний, и больше не буду. Сердце вырву, забуду, сотру память. Только еще разок взвою в подушку, чтобы не слышал никто.

Вся моя жизнь летит в тартарары. То, что казалось красивой сказкой, ею и осталось в моих мечтах и мыслях. В реальном мире к принцессе в башню не пробирается прекрасный принц, не спасает ее от злого дракона.

А как бы хотелось, чтобы спас. Полюбил. Чтобы глазами такими смотрел, отчего дрожь в коленях и душа плавится. Как я мечтала, чтобы Рома хоть раз так взглянул на меня. Я бы отдала за это не только свой голос, но и душу, сердце.

Чтобы хоть раз…

Но нет. Для него я как была, так и осталась пустой оболочкой, прозрачной и бесчувственной. А ведь я все чувствовала, абсолютно все…

Утром провожу возле зеркала больше часа. Мешки под глазами — жесть, замазываю тональником. Строгое платье крутится на мне из-за того, что в последние дни я совсем мало ела.

Старая я непременно сварила бы себе кофе и приготовила омлет с овощами. Новая я делает бутерброд, откусывает сразу половину и выскакивает с ним в руках в подъезд.

Выскакивает и тут же врезается в широкую грудь мужчины.

Глава 4. Сосед

Аделия

— Ч-черт! — шипит мужчина.

— О господи! Прошу прощения, вы не обожглись?

На его рубашке расплывается огромное коричневое пятно. Термокружка валяется на полу.

— Уже в который раз убеждаюсь, что не нужно закручивать крышку на ходу, - сетует он.

— Простите, пожалуйста, — прикладываю руку к груди. — Я оплачу вам химчистку или куплю новую рубашку, только прошу, скажите, как мне загладить свою вину.

Рядом с ним стоит девочка лет пяти и с интересом разглядывает меня.

— Здрасте.

— Здравствуй.

Быстро моргаю и всматриваюсь в лицо молодого мужчины. Возраста он примерно как Рома, и это, пожалуй, единственное, что есть у них общего. Красивый. Лицо доброе, улыбчивое. Волосы светлые, глаза голубые. Зависаю, рассматривая его.

— Бутерброд.

— Что? — недоумеваю я.

Он улыбается, наклоняется и сжимает зубами остаток бутерброда, жует его.

— Ну вот. Вина заглажена, — говорит, доев.

Впервые за прошедшую неделю тяжелый груз, придавливающий мою спину, падает, и я смеюсь.

— Никита, — протягивает мне руку.