Человек, упавший с балкона. Детектив, мистика, любовный роман - Николай Бирюков

…Короче, так, как поступил я, подписав договор, не особо задумываясь о последствиях, поступают те, кто из-за своей торопливости вечно делает оплошности. Те, у кого наблюдается вечный дефицит ума и денег. Но кто думает о таких мелочах в момент получения крупного аванса? Вот и я, довольный, как жирный хомяк с зерном за щекой, думал не о том, что меня ждет в ближайшем будущем, а о том, как, где и с кем я буду тратить честно заработанное! Даже не тратить – транжирить и пропивать!

У меня мысли не мелькнуло положить средства в банк на депозит под хорошие проценты или вложить в бизнес, купить каких-нибудь акций – нет!!! – транжирить и пропивать! Как будто это и есть главная цель нашей суетливой жизни!

…Если верить древним мудрецам, то мои ошибки нужны Вселенной. Но меня волнует вопрос, почему Вселенной их нужно так много? Ведь радостей в жизни нам выпадает намного меньше. С одной стороны, Вселенная заставляет нас делать оплошности, чтобы что-то там у себя подпитывать этой ошибочной энергией. С другой стороны мудрость Вселенной говорит, что мы пришли в этот мир, чтоб радоваться, а не страдать. Значит ли это, что энергия от моей радости не такая вкусная и питательная, как от ошибок и страданий? Или надо искать радость в страданиях? Радуйся, страдая? Страдая, радуйся? Радовался ли Христос, вися распятым на кресте за то, что принял на себя грехи тех, кто его казнил? Или генерал Карбышев, когда его до смерти, на трескучем морозе, фашисты поливали ледяной водой за то, что он отказался предать собственный народ? Нет, конечно. Это алогично. Как-то неправильно. Если иначе, то мазохизм какой-то получается.

Глава 4

…Предупредив соседей о том, что я уезжаю на Камчатку в творческую командировку и проведя очень интересную, пусть и пьяную, но содержательную ночь с Натали – красавица, от которой я получил в баре по лбу, оказалась поэтессой НМ (Натальей Меттер), я явился в лабораторию.

Парикмахерскую и педикюрный кабинет я тоже посетить не забыл – миловидная педикюрщица смерила меня презрительным взглядом и сказала «Фи!» Но процедуру провела. Я тоже не люблю слов начинающихся на «пед» – что поделать? – такой уж я гомофоб!

Кстати, меры безопасности я принял. Утром, с трудом оторвавшись от НМ и отправив ее домой, оставил на кухонном столе копию договора с «Psiho-Psiho» и записку с пояснениями, где и как меня искать, если что. При этом я никому не оставил ключей от своей уютной холостяцкой квартирки.

Вообще, поведение нашей памяти иногда бывает очень странным. Например, никто никогда не съест вареного яйца вместе со скорлупой. Самый отъявленный склеротик не забудет сначала очистить мандарин или банан, и только потом его скушать. А в жизни такие моменты происходят сплошь и рядом! Ведь, если что, если я пропаду, сгину где-то безвременно, если почки, печень, и другие запчасти, добытые «черными трансплантологами» из моего организма, продадут какому-нибудь богатому европейцу, японцу или американцу, то что толку от записки, которую увидят слесарь, судебный пристав и участковый, взломавшие двери моей уютной квартирки по требованию управляющей компании, не из-за моего долгого отсутствия, а из-за накопившихся коммунальных долгов…

…О том, что я подарил НМ связку ключей от своей квартиры, я вспомнил много позже. А именно ей, по некоторым личным причинам, я особенно не хотел говорить куда исчезну на две недели.

глава 5

…Жить эти две недели я должен был в здании, стоящем рядом с офисным. С виду обычный двухподъездный двухэтажный кирпичный дом, выкрашенный снаружи желтой меловой краской. Но, когда мы туда вошли, то надо было сначала, одев бахилы, спуститься по довольно крутой лесенке на три лестничных пролета! Спустившись и посмотрев вверх, я удивился – потолка не было, только где-то высоко, под самой крышей, переплетались стальные ажурные перекрытия.

В огромном помещении не было ни перегородок, ни каких-либо стен, разделяющих это подземное пространство. Чадя перегаром и помахивая в такт своим шагам пакетом со свежим бельем, я зашагал по блестящему полу необъятного ангара. На гладком, как лед полу стояли четыре огромные серебристые барокамеры. Размер их поразил мое невыспавшееся воображение! Метров десять в высоту и столько же в длину! Какая-то космическая лаборатория! С потолка к этим барокамерам спускался ворох разноцветных проводов. Как будто огромный, жирный паук с большими черными глазами развесил над гигантскими цилиндрами свой паучий невод, в надежде поймать несчастную жертву. В один такой цилиндр, под номером три, я, вслед за администратором вошел, поднявшись по небольшой лесенке.

Внутри была небольшая прихожая, в которой стояла аппаратура непонятного мне назначения. Администратор нажал какие-то кнопки, впереди бесшумно открылась дверь.

…Комната, в которую меня привел администратор, была нестандартной – мы оказались внутри пирамиды. Комната была большая и светлая. Чистая, как свежевыпавший снег, но без окон. Синий хирургический свет падал из углов комнаты – там, видимо, были спрятаны лампы. Дверь, ведущая в комнату, была сдвижной, я сразу обратил внимание на то, что дверь закрывается заподлицо, – на ощупь найти выход было бы невозможно – все пригнано идеально гладко. Несколько удивило, что и стены, и дверь, и пол были залиты толстым слоем мягкого прозрачного пластика. Пластик мягко пружинил под ногами. Зачем? Это же не сумасшедший дом? Или предполагалось, что я буду биться в истерике?

В самом центре стояла большая квадратная кровать, представляющая собой один громадный матрац. Из углов кровати вверх тянулись металлические треугольные грани, залитые таким же, как и стены, и двери мягким прозрачным пластиком. Матрац этот, казалось лежал прямо на полу – никакого пространства между полом и кроватью не было.

Кровать и грани, тянущиеся из кроватных углов, образовывали собой пирамиду без стенок, точнее, кровать и грани повторяли геометрию комнаты – получалась такая двойная пирамида, одна в одной – углы прикроватных граней точно смотрели в углы комнаты.

Пластик на полу был пупырчатый. Странно. Здесь часто ходят босиком? Шкафа для одежды не было. Не было тумбочки и стульев – обычных атрибутов больничной палаты.

У одной из стен стоял невысокий металлический шкаф, похожий на холодильник. Верхняя часть его уходила в косую стену. Рядом с холодильником, левее, стоял унитаз. Еще левее стоял умывальник. Унитаз и раковина не были отгорожены от остального пространства комнаты. Почему?

…На кровать был натянут белый льняной чехол – ни единой морщинки. На самой кровати лежало несколько разноразмерных подушек и две пары одеял.

Наволочки на подушках и пододеяльники на одеялах были крепко зашиты. Еще там лежал большой пакет из толстого пластика с клапаном на боку, в такие пакеты укладывают одежду на хранение, выкачивая из них воздух пылесосом. Администратор подвел меня к шкафу, похожему на холодильник. Открыл дверку. На верхней полке стояли бутылки с водой. Крышечек на бутылках не было – были соски. Вторая полка была закрыта мощной дверцей – за этой дверцей находились два прозрачных тюбика из мягкого пластика – с едой. Еда в них была, как густая сметана. На вид – откровенная гадость. На третьей полке стояли два корытца – в одном находились ломанные на маленькие кусочки шоколадные плитки, в другом – сухарики. Внизу находился пустой ящик – для использованных бутылок. О пиве я даже и заикаться не стал – очевидно, что не дадут.

…Администратор сказал, что когда бы я ни подошел к холодильнику, на второй полке всегда будет еда в тюбиках – не горячая, но и не холодная – чуть выше комнатной температуры.

Потом он подвел меня к унитазу. О том, почему сантехника не отделена от остального пространства перегородкой, я и спрашивать не стал – итак понятно, что буду один. Да и думал я в тот момент о том, чтобы скорее остаться в одиночестве, попить водички и с похмелья улечься спать на такой огромной, шикарной, мягкой, соблазнительной, как аппетитная девушка, кровати. Вот бы сюда мою НМ со своими татуировками! Одни бабочки на коленке чего стоят! – вихрем пронеслось у меня в голове.

…Администратор проинструктировал меня о назначении кнопок и продемонстрировал в действии: нажимаем квадратную – на дно ложится большой кусок бумаги, после совершения всех нужных дел нажимаем на круглую – прямо в задницу ударит струя теплой воды. После омовения нажимаем на треугольную – все смоется и в воздух будет выброшен ароматизатор. Рядом с унитазом, на стенке, была еще одна большая кнопка – при нажатии на неё из узкой щели выезжал длинный кусок бумажного полотенца.

Как в Турции! Ну, да ладно. И в ледяной тундре, в пургу, люди нужду справляют! А тут тепло и ветра нет! Привыкнем!