Вечная молодость - Анастасия Ток

суп, ответила с кухни женщина. Сквозь эти слова просвечивал намек на то, что Лера занята и Ане было бы неплохо уйти и зайти позже.

Но гитаристка лишь пожала плечами, по-хозяйски пройдя в комнату. Она сняла себя теплую верхнюю одежду и осталась в темно-синем пиджаке, накинутом на свободное платье в горошек. Она единственный ребенок в семье, у ее родителей есть возможность баловать дочь нарядами. Не так давно девушка нашла работу – продавщица музыкальных инструментов в подвальном помещении. Там она познакомилась с весьма полезными людьми, с помощью которых можно доставать редкие импортные пластинки. Лера и Анна крепко дружили с детства: ходили в один класс, делали друг у друга уроки и обедали на лестничной площадке, поставив тарелки с супом на засыпанный пеплом подоконник. Вместе они и научились играть: одна выбрала барабаны, другая – акустическую гитару. Аня знала эту квартиру ничуть не хуже собственной. Катя мигом отвлеклась от тетради с уроками, услышав чей-то новый голос. Девочке нравилось, когда к ним домой захаживали Лерины друзья – яркие и необычные личности. Она с любопытством смотрела на странную и необычную прическу на голове вошедшей гостьи. Хотелось потрогать остроконечные разноцветные пики, покрытые липким лаком. Но она знала – нельзя. Лера будет ругаться и тогда уже не поможет с решением задачи. Катя притихла, не отрывая взгляда от необычной внешности музыкантки.

– Ты чего? – не слишком дружелюбно спросила Лера.

– А вот что, – довольно улыбаясь, Аня протянула новенькую виниловую пластинку. – Не могла ждать до завтра.

– Да ладно?! Они все-таки привезли ее?! И даже не разбили! – оживилась подруга. Ее глаза заблестели искорками восторга.

Лера понюхала запечатанную в яркую картонную обложку пластинку. Пахло бумагой, морозом за окном, винилом. И заграницей…Отечественные не пахли так, как эта. Лера зажмурилась от удовольствия. Она представила себе магазинчик, откуда привезли пластинку. Там много хорошей музыки, так много, что и за всю жизнь не переслушать. На стенах висят плакаты с автографами известных музыкантов и дорогие гитары. Все говорят по-английски. Лера знала, что она скажет, когда попадет в такой магазин: "Give me one vinyl record of "The Beatles», please!". Кажется, она даже шёпотом произнесла это вслух, ненароком замечтавшись.

– Может, подождем до завтра? – спросила девушка, посмотрев в сторону Кати с открытой тетрадкой и недописанной задачей.

– Лера! Какое завтра! Мы ждали эту пластинку месяц! – возмутилась Аня.

– Так еще один день подождем! У меня Катя…и математика. А мама?!

– Что мама? Когда-то и она была битником… – хитро улыбнулась Анна.

Катя внимательно смотрела на девушку со смешной прической. Какое странное слово она сказала…Битник…Тот, кто бьет?

– Ты хочешь включить сейчас музыку? – спросила Александра Николаевна, увидев, как Анна распаковывает круглый диск виниловой пластинки, а Лера выдвигает проигрыватель.

– Да… – тихо сказала старшая дочь, виновато склонив голову.

– Ты подумала про Катю, Машу и Наташу? Ты можешь не спать столько, сколько хочешь, но подумай про сестер. Им завтра в школу. Нет, в моем доме никаких вечеринок!

Лера задумчиво посмотрела на проигрыватель и Аню, которая капризно закатила глаза, услышав о запрете. Гитаристку прямо-таки разрывало желание послушать музыку здесь и сейчас. Если барабанщица не поддастся ее уговорам, то укоров и нытья потом хватит надолго. Ох уж эти избалованные дети, которые уже даже и не дети вовсе. Вздохнув, Лера сказала ей:

– Хорошо, возьмем проигрыватель и поедем к Карлу. Мне все равно нужно его проведать.

– К какому еще…Карлу? – спросила подруга, недоумевая. Столько они общались и никогда ни о каком Карле не было и речи.

Тем временем барабанщица растеряно посмотрела на открытую тетрадь младшей сестры. Она не могла уйти, пока задача не будет решена.

– В первом действии сложи, а потом из получившегося числа отними, хорошо? – спешно сказала она Кате, неразборчиво написав что-то карандашом на полях.

– Карл…мальчишка…– рассеянно отвечала она, уже глядя на Аню. – Курил у аэропорта, случайно встретились. Будет…гитаристом. Познакомишься с коллегой по музыке.

Взяв новенькую пластинку в руки, она вышла в коридор и, снимая с вешалки теплое пальто, виновато посмотрела на мать. Да, сегодня из нее не вышло хорошей дочери, потому что сегодня она хорошая подруга. Лера догадывалась, что Катя опять засомневается в решении и пойдет с задачей к маме. А она сама предательски уйдет и будет слушать импортную пластинку – развлекаться. Сегодня Аня с винилом настойчивее, чем Катя с задачами.

Лера превращалась в панкушку-подружку. Она вдевает в проколотое ухо стальную булавку, быстрыми движениями рисует черные жирные стрелки на глазах, вставляет в губу пирсинг, взъерошивает и без того разлохмаченные волосы. Девушка надевает на себя рваные колготки, клетчатую юбку и теплый свитер ярко-желтого цвета. На нем она сама написала красной гуашью для детского творчества:"The Beatles".

Комната Карла

Девушки стояли на лестничной площадке и настойчиво жали на кнопку звонка, ожидая, когда Карл откроет им дверь. Но по ту сторону двери было тихо.

– Возможно, ушел? – спросила Анна, держа в руках проигрыватель. Они везли его по переменно. – Может же человек уйти…

Лера сердито дернула ручку двери, и, как ни странно, она открылась сама собой…Музыкантши озадаченно переглянулись и наконец прошли внутрь. В комнате Карла было темно, как в погребе. Анна и Лера старались идти аккуратно, чтобы нечаянно не наступить на разбросанные по полу вещицы. А их здесь немало. Кукольные головы с пустыми стеклянными глазами, раскрытые пачки сигарет, фломастеры с резким запахом спирта, вырезки из журналов, кассеты, раскраски восточных мандол и рисунки. Много рисунков. Карл взял простую картонку и наклеил на нее размотанную пленку, которую вытащил из видеокассеты. Лента – спутанный клубок какого-то записанного фильма – местами провисала книзу. Вокруг он пальцем нарисовал неразборчивые красные агрессивные линии и подписал: "глисты". Сам юноша обездвижено лежал на полу. Он скрестил руки на электрогитаре, все еще подключенной к розетке. Карл был одет в рваные джинсы и полосатый растянутый свитер с прожжёнными сигаретой дырками. На лице лежал неровно выдернутый тетрадный листок с надписью: "Я слишком много думал."

– Передоз? – с волнением в голосе спросила Лера.

– Не думаю, – с кривой усмешкой ответила Анна. – Просто спит.

Она поставила проигрыватель на пол и грубо толкнула разлегшегося гитариста мысом тяжелого сапога. Аня так и не сняла уличную обувь, пачкая темной таявшей грязью пол.

– Просыпаемся! – громко крикнула она и, скинув листок, поводила перед носом спящего виниловой новинкой.

Карл болезненно-красными глазами посмотрел на пластинку, и взгляд его прояснел. Он с неохотой встал и тяжело вздохнул. Музыкант поднял с пола подводку для глаз и нарисовал себе небрежные разводы под нижним веком.

– Я Анна, Анька, – неожиданно представилась девушка. – Тебя-то как звать, гитарист? – спросила Анна у своего нового коллеги по записи альбома.

– Карл.

–А-а-а-а! Тот самый, что у Клары кораллы украл, да?

– Глупая шутка. Придумай что-нибудь поинтереснее, – устало вздохнул он.

Юноша подошел к