Бланманже для мужа - Наталья Баклина

Как мужчина Катков Файке не очень нравился, но жизнь с ним обещала войти в нормальную колею, с приличной работой и квартирой, за которую не надо было отдавать две трети (а то и три четверти, как с доходами повезёт) зарплаты. Катков дал Файке ощущение стабильности. Именно так она себя уговаривала, когда ложилась с ним в постель. («Ни разу, ни разу с ним оргазма не было, представляешь?» – делилась она с Нэль, и та кивала, хотя не представляла. Лично у неё секс был в течение трёх месяцев почти тринадцать лет назад. С Олегом. Для того, чтобы забеременеть Васькой, хватило. Для оргазмов – нет.) Про стабильность она твердила и дочери, которую Катков вдруг взялся поучать уму-разуму. А та в ответ хамила и жаловалась матери. («Они меня просто разрывают пополам, будто поделить не могут!» – сетовала Файка, и Нэль сочувствовала, отчаянно скучая по Ваське, которая в то время жила с бабушкой в Ярославле).

Об ощущении стабильности Файка напоминала и себе, спотыкаясь о носки и газеты Каткова, разбросанные по всей квартире «Я не какая-нибудь чистюля, у самой вещи не на месте. Но чтобы ТАК захламлять квартиру! Я специально неделю газеты не трогала – куча выросла в высоту дивана, а ему хоть бы хны», – удивлялась она. А Нэль в тоске вспоминала штабеля книг и коробок в углу своей комнаты. Она её очень удачно сняла, грех жаловаться, но как же ей хотелось свою квартиру!

Свою квартиру в Москве ей хотелось купить так сильно, что Нэль даже решилась поколдовать немножко. Вырезала из журнала рекламу новостройки – «Новая, уютная, твоя» – положила картинку с девизом в конвертик и туда же стала денежки от гонораров в журнальчике складывать. Общаться с директорами у неё получалось – по нескольку часов с ними о смысле жизни беседовала, вспоминала и Канта, и Гегеля, и, видимо, производила такое впечатление, что директора раскупали интервью, как горячие пирожки. Проценты журнальчик платил хорошие, конвертик с деньгами толстел, и года через полтора у Нэль появился шанс купить квартиру в Подмосковье. Она как раз делала интервью с директором строительной компании, те как раз начинали строительство дома в Одинцово, вот они и договорились. Накоплений из конвертика ей хватило на первый взнос, денег от продажи Ярославской квартиры – на второй и третий. Последние пять тысяч долларов Нэль одолжила, где смогла, и всего через восемь месяцев маяты с мамой и Васькой в съёмной «однушке» она получила квартиру. Новую, свою. На уют так же понадобилась уйма денег – Нэль купила, по сути, голые стены. Стелили линолеум, клеили обои и мазали потолок они сами, Нэль, мама и Васька. Заплатили только за сантехнику и выключатели-розетки. И всё равно даже на такой ремонт её заработков не хватало катастрофически.

Из журнальчика Нэль к тому времени уже полгода как ушла. Во-первых, надоело убеждать директоров платить деньги. Во-вторых, недавно ещё лояльное начальство, вдруг воодушевлённое расцветом издания, принялось закручивать гайки. Нэль не любила, когда ей их закручивали, поэтому и ушла. Устроилась в очень приличный гуманитарный лицей редактором местного альманаха и попала из огня да в полымя. Директор лицея – известная, заслуженная, знаменитая и т.д. и т.п. – оказалась настолько авторитарной дамой, что в два счёта скрутила Нэль в бараний рог. В такой позиции Нэль выдержала шесть месяцев (А что делать, квартира денег требует. И жить на что-то надо, и маму с дочкой кормить.) А потом как-то утром вдруг проснулась, представила, как ходит таким «бараньим рогом» всю оставшуюся жизнь и написала заявление «по собственному». И расслабилась. И стала потихоньку перевозить вещи в новую квартиру. Между делом купила газету с вакансиями, и новая работа нашлась сама собой. Вот если бы всё в жизни так делалось, само собой!

– Всё равно, хочу, чтобы рядом со мной появился мужчина! И чтобы мы с ним помогали друг другу в наших делах! – подвела Нэль итог своим мыслям, и Файка согласилась.

– Значит, такое твоё желание? Да будет так!

– Что-нибудь ещё желаете? – подскочил к столику официант.

– Хватит на сегодня желаний! – отмахнулась Файка – счёт несите! Может, Ваське твоей взять пару пирожных?

– Ты что, не надо! На эти деньги целый торт можно купить! – ужаснулась Нэль, и Файка согласилась.

– Пойдём, купим.

– Фай, хватит уже деньги тратить на всякие излишества!

– Это не излишества, это пир духа! Ладно, всё равно торт Каткову куплю, пусть трескает. А ты прекращай уже копейки считать, на работу выходишь, новая жизнь начинается.

Официант принёс счёт, Файка завозилась с деньгами, а Нэль стала смотреть в окно, где ливень уже сменился мелким дождичком, а из-за крыш домов напротив показался краешек чистого неба.

Глава 2

Здесь и сейчас

Металл набоек на каблуках грохотал по ступенькам так, что Нэль чудилось – искры летят и бетон крошится. Но она не отвлекалась на эти мелочи – неслась к свету. На площадке между четвёртым и третьим этажом было уже довольно светло – того, что долетало снизу, хватало, чтобы видеть и перила, и ступеньки и чьи-то растоптанные сапоги, зачем-то валявшиеся под тёмным ночным окном. Но Нэль этого было мало: безмятежное лицо Стаса с кровавой дорожкой между бровей стояло перед глазами так явно, что, думалось ей, только самый яркий свет сможет стереть эту картину. И она строчила свою пулемётную очередь каблуками по ступеням, пока на последней ступеньке, уже ворвавшись в царство света на площадке третьего этажа, не оступилась, потеряв равновесие. Пытаясь не упасть, Нэль вытянула вперёд руки, сделала несколько быстрых шажков на цыпочках и, не успев погасить разгон, шмякнулась обеими ладонями о металлическую дверь квартиры прямо по курсу. И замерла в испуге.

В квартире жила достопримечательность этого подъезда, Дарья Никодимовна. Старушка была очень древней, очень вредной и очень энергичной. В первый же месяц, как Нэль сняла здесь квартиру, Дарья Никодимовна несколько раз приоткрывала дверь, наблюдая за женщиной, когда та проходила мимо, а потом наслала на неё участкового с проверкой документов. Он, румяный парень простецкого вида, так и сказал, когда покрутил её бумаги и убедился, что с регистрацией всё в порядке: «От вашей соседки с третьего этажа сигнал был, что чужие в подъезде живут. Вдруг, говорит, террористы». «А я что, похожа?» – изумилась тогда Нэль, а участковый ещё сильнее разрумянился и неопределённо ответил «Они на кого угодно могут быть похожи».

Нэль слушала, как замирает под ладонями гудение стали, и молилась всем богам, чтобы старушка спала покрепче и ничего не слышала. Объяснений со старой шпионкой ей только сейчас и не хватало! Видимо, не хватало: за дверью защёлкали отпираемые замки и Нэль, поняв, что всё ещё прижимается ладонями к крашеному коричневой краской полотну, отшатнулась. И вовремя – дверь распахнулась. Однако вместо маленькой сухонькой бабуси в проёме стоял высоченный – почти под притолоку – небритый мужик с черным ёжиком волос и припухшими глазами.

– Здрасьте, вам кого? – беззлобно поинтересовался мужик, рассматривая Нэль с вежливым интересом.

– Простите, я нечаянно в вашу дверь стукнула, я оступилась, – ответила Нэль и оглянулась на следующий лестничный пролёт, решая, будет ли вежливо идти дальше, или надо продолжать беседу, раз уж вытащила человека среди ночи. Решила, что хватит с него беседы, шагнула к лестнице, и левая нога будто в яму провалилась. Она взглянула, в чём дело – на левом сапоге отлетел каблук.

– Да что ж это такое! Каблук сломала! На новых сапогах!

– Не повезло, – посочувствовал мужик. – По-моему, у вас что-то ещё случилось, помимо каблука.

– Случилось, – кивнула Нэль. Сломанный каблук будто добавил пресловутую последнюю каплю, и она поняла, что силы её закончились. И что если сейчас же куда-нибудь не присесть, то она просто упадёт. Нэль села на ближайшую бетонную ступеньку, привалилась к стене и сказала, преодолевая слабость и темноту в глазах:

– Я обронила ключи на площадке. А ещё там, возле моей квартиры, сидит труп.

***

За три месяца до этого

– Нинель, значит, мы договорились. Ты составляешь бюджет по позициям, и мы вместе потом решаем, что берём, а от чего отказываемся, – Герман пожал ей руку и пошёл дальше по коридору.

«Нет, как всё-таки здорово, что здесь все обходятся без лишних церемоний и говорят друг другу «ты». Хотя несколько непривычно после лицейских выканий по имени-отчеству», подумала Нэль, толкая дверь в свой кабинет, в отдел маркетинга.

– Да они оху…! Ох, как они неправы! – трансформировал начатый матерок Стас, увидев её в дверях. Нэль улыбнулась краешками губ и села за свой стол.

Кажется, судьба обрадовалась, что она разрешила впустить в свою жизнь мужчину, и несколько перестаралась. Теперь она каждый рабочий день проводит в окружении мужиков. И в отделе с ней сидят три менеджера, Стас, Борис и Виктор, и владельцы фирмы, Герман с Иваном, почти каждый день обсуждают с ней рекламные дела. Герман с Иваном, похоже, ею довольны. Всё-таки, всего за месяц она им и по сайту многое сделала – теперь хотя бы тексты стали внятными и новости появились. И бесплатное интервью сумела организовать для автомобильного журнала. Так что владельцев компании её присутствие явно не напрягает. А соседей по кабинету?