Служебный роман - Геннадий Евтушенко

С Юрием Михайловичем Наташа с удовольствием могла погонять чайку, поболтать о том, о сём: о жизни, дороговизне, легкомысленной молодёжи и разных прочих подобных вещах. Где-то далеко, в потаённых уголках её души теплилась надежда, что их общение со временем перерастёт в более близкие отношения, может быть, когда-нибудь они станут и жить вместе. А что? Оба были одиноки, и, казалось, идеально подходили друг другу. Она считала, что их связывает главное – родство душ, и чувствовала, что и Юрий Михайлович относится к ней как-то по-особенному доброжелательно. Это давало надежду. Но первой шаг сделать не решалась. А Юрий Михайлович дальше улыбок и совместного чаепития после работы повода для сближения не давал. Всё же надежда не оставляла её. Кроме того, она просто привыкла к общению с Юрием Михайловичем и, когда он уезжал в длительную командировку или отпуск, Наталья Александровна остро чувствовала дискомфорт. Ей не с кем было поделиться новостями, расслабиться, да и просто излить душу.

Наташа встретила Карелина приветливо и, улыбнувшись краешками губ, сказала:

– Юрий Михайлович, Анатолий Фёдорович просил вас зайти, у него там гости.

– Хорошо, – кивнул Карелин, прошёл к себе в кабинет, бросил папку с документами на стол и направился к шефу. По дороге спросил у Наташи:

– Что за гости?

Та пожала плечами:

– Не знаю. Молодая какая-то пара. Не русские.

– Ладно, разберемся, – буркнул он и вошел к шефу.

Кабинет директора был небольшой, но уютный, со вкусом обставленный хорошей, хотя и недорогой, мебелью. В глубине стоял большой двухтумбовый стол орехового дерева, к нему два приставных: один для сотрудников, на втором размещались компьютер и телефон с факсимильным аппаратом. Несколько стульев, книжный шкаф, в передней части кабинета – журнальный столик, диван, два кресла. Ни модного нынче аквариума, ни телевизора. В общем, всё есть, но ничего лишнего.

Анатолий Фёдорович сидел в кресле за журнальным столиком, напротив – молодая симпатичная женщина кавказской внешности. Красивое, чуть продолговатое лицо, резко очерченные губы, аккуратный носик, большие миндалевидные («Персидские», – подумал Юрий Михайлович) глаза и длинные, ниспадающие на плечи прямые чёрные волосы. Отдельно от них, в углу кабинета на стуле, скучал молодой человек, тоже кавказской наружности. Глаза его настороженно встретили Юрия Михайловича, но вид был непроницаемый, губы плотно сжаты. Он не предпринял попытки привстать и поздороваться с вошедшим.

Да и шеф его как будто не замечал. Он кивнул на незнакомку:

– Знакомьтесь.

Девушка приподнялась и протянула узкую ладонь:

– Мери, – и смущенно улыбнулась.

Карелин осторожно пожал её и представился:

– Юрий Михайлович, заместитель Анатолия Фёдоровича.

Незнакомца в углу он как бы не заметил.

Шеф улыбнулся, откинулся в кресле, глазами указал на свободное место:

– Присаживайтесь, Юрий Михайлович. Будем пить кофе. Это Мери Абрамян. Хочет работать у нас юрисконсультом. Вам нужен юрисконсульт?

Юрисконсульт был нужен. Но внешность женщины совсем не вязалась с представлениями Юрия Михайловича о человеке на этой должности. Однако деваться было некуда. Конечно, он сказал:

– Нужен.

– Ну вот и хорошо, – обрадовался начальник. – Мери – студентка четвертого курса университета, – взглянул на неё и добавил с интонациями Этуша: – отличница, спортсменка, комсомолка…

Мери зарделась:

– Нет, нет! Не комсомолка, не спортсменка. И не отличница. Просто студентка.

– Но ведь хорошая студентка? – улыбнулся Анатолий Федорович.

– Хорошая.

– И работать хочешь?

– Хочу.

– Ну вот, – шеф снова повернулся к Юрию Михайловичу, – а вы говорите, не подходит.

– Да я еще ничего не сказал, – пожал тот плечами.

– Сказал, не сказал, я вижу. Вы побеседуйте, потом скажете. А я говорю, подходит. Беседуйте, беседуйте, а мы пока с Давидом потолкуем, – он встал, кивнул на стол, – и кофе пейте.

Потом обратился к парню в углу:

– Пошли, Давид, не будем им мешать. – По-дружески приобняв за плечи молодого человека, Смоленцев вышел с ним из кабинета.

«Ребенок, – думал Карелин, глядя на Мери, – такие красивые редко умными бывают. Избалованными – да, а умными редко». Но вслух сказал:

– Что, будем кофе пить?

Мери, смущенная уходом Анатолия Фёдоровича, кивнула. Кофе, конечно, уже остыл, и Юрий Михайлович попросил Наташу заварить свежий.

Возникла небольшая пауза. Карелин смотрел на Мери, понимая, что всё уже решено, его мнение спросили только для порядка.

«Что-то новое, – подумал он. – Раньше Толя без меня на работу никого не брал. А тут перед фактом ставит. Боялся, что я возражать буду. Должность серьезная, юрист компании недавно уволился. Учить девчонку некому. Конечно, я бы возражал. Вот старый лис! Может, личный интерес? Нет, я бы знал. Ладно, поживем – увидим».

Юрий Михайлович открыл коробку с конфетами.

Мери покачала головой:

– Нет, нет, я конфеты не ем. Только шоколад.

– Фигуру бережешь? Правильно. Ну, шоколад, так шоколад. Подожди. Он встал и прошёл к себе в кабинет. Шоколад у него водился. Притом отличный. По пути подумал: «А что? Будет работать. Не умеет – научим. Не захочет учиться – уволим. Какие проблемы?» Он возвратился с плиткой шоколада, развернул, разломал на дольки, высыпал в розетку и пододвинул Мери.

– Вот, ешь.

Тут подоспела и Наташа с кофе. Молча поставила на стол две дымящиеся чашки и удалилась. Горьковатый аромат сразу растёкся по комнате. Варить кофе, как Наташа, в компании никто не умел. Простое, казалось бы, дело – поставил джезву на медленный огонь и жди, пока поспеет! Тут и дел-то – не дай ему сбежать! Ан нет! Во всяком деле есть секреты.

Своими Наташа ни с кем не делилась. И все в компании, кто мог, конечно, не упускали случая отведать её кофе, а вот посоперничать с ней в приготовлении никому не удавалось.

Юрий Михайлович с удовольствием вдохнул знакомый аромат. Заметил, что и Мери он понравился. Она потянулась к чашке.

– Постой, постой, – остановил ее Карелин, – язычок и губки обожжешь, как целоваться будешь?

Мери, не ожидавшая такого поворота, отдернула руку от чашки и сказала с обидой:

– Я не целуюсь!

– Да? – с деланным удивлением произнес Юрий Михайлович. – Неужели? – И, пригрозив пальцем, добавил с напускной строгостью: – Старших нехорошо обманывать!

Потом улыбнулся, по-доброму взглянув на окончательно смутившуюся девушку и добавил:

– Ладно, ладно, не смущайся. Дело молодое, правильное. Каждый поцелуй, как и улыбка, удлиняют жизнь. Так что целуйся на здоровье. Я же о тебе забочусь. Как будущий начальник я обязан заботиться.

Мери растерялась. Она уже не знала, когда Юрий Михайлович говорит серьёзно, когда шутит. А он неожиданно спросил:

– Ты с Анатолием Федоровичем давно знакома?

– Не очень. Несколько месяцев.

– А где познакомились? Если это, конечно, не секрет.

– Не секрет. На дне рождения у папы. Папа с Анатолием Федоровичем давно знаком. А у нас на дне рождения был в первый раз. Тогда и познакомились.

– Понятно, – кивнул Юрий Михайлович. – Ну, а семья-то у тебя большая?

– Нет, – покачала головой Мери, – только я и муж. Да вот же он тут был. Давид. Я не знала, как вас познакомить, а Анатолий Фёдорович промолчал.

Кажется, Мери была расстроена.

– Так это твой муж? Что ж ты одна дорогу найти не могла? Или «государево око»?.. А как без него работать будешь?

Мери расстроилась ещё больше.

– Да нет, вы не подумайте… Но он же должен был посмотреть, где я собираюсь работать. И потом… – Она запнулась, покраснела, но после паузы продолжила: – Он хороший, только ревнивый очень. Хотел посмотреть, с кем я работать собираюсь. Юрий Михайлович усмехнулся:

– Ну, я на жениха мало похож. Анатолия Фёдоровича, как я понимаю, Давид из числа претендентов тоже вычеркнул. Но вообще в компании есть ребята и помоложе, и посимпатичней нас с ним.

Мери серьёзно ответила:

– Вы не принимайте это близко к сердцу. Я могла запретить ему идти сюда. Но и мужское самолюбие иногда потешить нужно.

Карелин не удержался, покачал головой, улыбнулся:

– Ишь, мудрая какая!.. А Мери продолжала:

– Вот увидите, всё будет хорошо. Это он так, для порядка. Считает меня совсем молодой… и неопытной.

– Ну, насчёт молодой – это он правильно считает. Насчёт неопытной – не знаю, посмотрим. Но замуж ты вышла не старой – это уж точно.

– Ну да. У нас, армян, девушки рано замуж выходят. А мне уже двадцать один.

– Да, – покачал головой Юрий Михайлович, – серьёзный возраст. Ну а детишки?

Мери покраснела:

– Пока нет. Нужно учёбу закончить. Я и так на вечернем отделении. Долго учиться. Дети потом.

– Что же ты на вечернем? И работать хочешь. Деньги нужны?

– Нет, у папы денег хватает, и у мужа тоже. Хочу быть самостоятельной. А работа – для практики. Чтобы после универа что-то знать и уметь.