Первый парень на «горшке» - Тата Кит

жестом Лёха, и получив от него одобрительный кивок, Гусыня повернулась к залу, поздоровалась с кем-то взмахом руки и с лёгкой улыбкой следила за танцующими.

Я всеми силами делал вид, что не вижу отплясывающую метрах в семи от меня Лену, которая, походу, оставила позвоночник дома и сейчас вертела задом так, что даже у меня прихватывало спину.

В костюме, состоящем из блестящих лосин и кислотно-розового цвета купальнике поверх них, с такой же яркой повязкой на голове и начесанной гривой на макушке, она должна была пойти на аэробику, а не на дискотеку. Но, к моему сожалению, плясала ровно напротив меня, а где-то рядом тёрся Витя, драку с которым мне сегодня, похоже, не избежать, ибо, активно подкатывая ко мне, она столь же активно отшивала его.

Каким ещё образом, кроме тотального игнора, дать понять этой девке, что она мне неинтересна, я не знаю. Видимо, придётся говорить, а именно – слать, прямым текстом.

Музыка с танцевальной плавно сменилась на плавную.

– А теперь мужики вспоминают как держать в руках не только себя брутального, но и прекрасный цветок, – спокойным голосом Лёха заполнил пространство. – Мужчины приглашают на танец прекрасных дам.

Сделал ещё более каменное лицо и скрестил руки на груди, когда, закончив танец гремучей змеи, на меня уставилась Лена. Теребя прядь светлых волос пальцами обеих рук, смотрела на меня в упор и слишком очевидно ждала приглашения на танец.

Взглядом вновь пробежался по толпе танцующих, выискивая Гусыню, которая внезапно пропала, стоило мне на секунду отвлечься.

– Чёрт! – выругался себе под нос, понимая, что если не приглашу эту блонди, то она сама повиснет на моей шее. Можно, конечно, слинять, но, чтобы выйти из зала, нужно было пройти мимо Лены.

Выхода нет…

Но внезапно взгляд сам собой выцепил надвигающуюся на меня Августину. В темных её глазах читалась паника и вместе с тем воинственный настрой. Будто она шла драться. Больше всего напрягало то, что шла она ко мне и не сводила при этом взгляд ни на секунду.

– Пригласи меня на танец! – зашипела она, подойдя ко мне вплотную. – Быстро!

Я ещё думал, что самая настойчивая здесь – блонди.

– Вообще-то, я не планировал…

– Быстро, я сказала! – зарычала девушка и сама расплела мои руки, положила их ладонями на свою талию и обвила мою шею. Сама начала танец, на отказ в котором у меня попросту не осталось шанса.

Её горячим и частым дыханием жгло ухо и кожу под ним.

– У вас тут предусмотрено какое-то наказание, если не найти себе пару на танец? – мягко произнес я, чтобы меня могла слышать только Августина, запах волос которой перекрыл затхлость зала.

– Нет, – чуть ослабли её руки на моей шее. – Просто папа хотел пригласить на танец меня, а я хочу, чтобы он пригласил тётю Марину.

– И как? Сработало? – спросил я, поправляя волосы, путающиеся в моей уже значительно отросшей за эти дни щетине.

– Кажется, да. Он к ней подошёл, – покачиваясь со мной в плавном танце, она, вероятно, даже не задумывалась о том, на ком добровольно повисла. – Танцуют! – запрыгала она мелко-мелко и часто-часто в моих руках. – Они танцуют! – отстранилась Августина и с горящими счастьем глазами посмотрела мне в лицо.

– Я за них рад, но ты мне сейчас отдавишь ноги, – слукавил я.

– Ой, прости! – попыталась она отстраниться, но рук я не разжал. – Можешь уже отпускать.

– Не могу. Вдруг, Николаевич увидит, что ты освободилась, и бросит свою тётю Марину.

– Может быть, – повела она плечиком, на котором очень плохо держалась бретелька белоснежного платья.

– Ну, невеста, Гу́ся! – стрельнула комплиментом проплывающая мимо пара пожилых людей.

– Сейчас все будут воспринимать наш танец как свадебный, – фыркнула Гусыня.

– Пусть. Мне тоже нужно прикрытие от назойливой фанатки, – кивком головы указал в сторону батареи, у которой стояла блонди и яростно жевала нижнюю губу.

– Если что, то я за тебя драться не буду, – ехидно улыбнулась она и перебрала пальчиками волосы на моём затылке. Стушевалась, поняв, что допустила лишнее.

– Просто переедешь ее трактором?

– Нет. Это я оставила для тебя.

Глава 22. Августина

Жестом показала Лёше включить сразу ещё один медленный трек. Нельзя упустить такой шанс – папа в тесном контакте с тётей Мариной.

Танцуют, разговаривают, смеются.

Она держит ладони на его плечах, иногда кокетливо поправляет воротник его рубашки и смущенно отводит взгляд, когда встречается глазами с моим папой.

А папа…

Папа такой счастливый, свободный, уверенный и, наконец-то, не думает о том, что кто-то может увидеть его с другой женщиной кроме моей мамы, из-за чего могут начаться пересуды внутри нашего села.

Всё хорошо. Это всего лишь танец.

– Руки с моей задницы убери, – зашипела на Рамиля, который решил опустить ладони с моей талии непозволительно низко.

– Ты сказала, чтобы я не касался тех участков твоей кожи, где нет ткани платья, – шептал он мне в ухо. Вибрация его голоса казалась мне более ощутимой той, которая исходила от колонок. – А у тебя вся спина открыта… – провел кончиками пальцев вверх по моему позвоночнику и вновь вернула руки на мою пятую точку. – …И ткань есть только здесь.

– И всё-таки, – выдохнула я почти спокойно. Даже дыхание ровным сохранила. – Подними ладони чуть выше. На нас уже пялятся.

– А я уж было подумал, что раз ты сама попросила вашего Патефона поставить второй медляк подряд и всё ещё танцуешь со мной, то наши отношения зашли настолько далеко, что ладони выше мне можно уже не убирать.

– Не льсти себе, – фыркнула я и закатила глаза. Отстранилась от парня и тряхнула головой, чтобы убрать застрявшие в его щетине волосы. – Я это сделала только ради папы.

– И в чем смысл?

– Смысл в том, что через две недели я снова уеду в город на учёбу и не хочу, чтобы он снова оставался в компании Байкала и газеты с телевизором до самого Нового года.