Африка грёз и действительности (Том 1) - Иржи Ганзелка

Однако прежде всего арабам нужно покончить с заточением женщины. Для этого необходим глубокий перелом в сознании мусульман. Им уже неоднократно приходилось с оружием в руках бороться против империалистических армий, бить их и выгонять из своей страны. Но для освобождения триполитанской женщины от духовного и физического порабощения требуется значительно больше мужества, чем для жестокой борьбы против вооруженных современным оружием захватчиков.

Духовный мир ливийских арабов сильнее подчинен влиянию мусульманского Востока, чем Запада. Молодое поколение внимательно изучает результаты нововведений в довоенной Турции. Ему хорошо известны последствия эмансипации: отказ от арабской письменности, введение европейской одежды и современной системы образования. Перелом в образе мышления некоторых представителей этого поколения тем резче, что они сознают необходимость эмансипации и образования для широких слоев населения, а не только для избранных. Мы, европейцы, лишь с трудом можем понять, как огромен этот поворот в их мышлении. Впервые за ряд столетий в Ливии появились рядовые мусульмане, которые осмелились мысленно посягнуть, пусть только в кругу близких друзей, на нерушимые догмы корана. Эти люди ослеплены красотой мечты о новой Триполитании, в которой не будет неграмотных, школ хватит для всех, не будет ни одного «хаули». Эти молодые арабы еще только привыкают к огромному перевороту в своем мышлении, но они уже приводят его в порядок и начинают искать пути к осуществлению своих грез. Ищут они несколько неуверенно, как люди, ослепленные ярким светом. Они боятся широко открыть глаза, они позволяют еще вести себя даже тем, кому уже больше не верят. Но рано или поздно они окончательно прозреют…

Значительная часть триполитанских арабов хорошо понимает свою отсталость и ищет примера, которому можно было бы следовать. Они, однако, чувствуют, что опыт Ататюрка нельзя повторить в Ливии. Им гораздо ближе Египет. И не только потому, что у Ливии и Египта общие границы. Из Каира приходят газеты, издаваемые несколькими политическими партиями. На экранах ливийских кинотеатров наряду с новыми европейскими и американскими фильмами демонстрируется продукция египетских кинокомпаний. Египетские фильмы пользуются у ливийских арабов значительно большим успехом, нежели цветные фильмы компании «Парамоунт».

Хотя египетские фильмы по игре актеров, по технике и содержанию уступают европейским, все же они показывают мужчину в современной одежде, арабскую женщину, управляющую автомобилем или выступающую на собраниях, где больше мужчин, чем женщин! И она не смотрит на них сквозь щель в «хаули». На ней нет ни вуали, ни традиционной одежды. Да и вообще нет никакого различия во внешности между арабской и европейской актрисой!

Молодые арабы в Триполи охотно прощают египетским актерам аффектированную жестикуляцию и неестественную мимику. Для них значительно важнее тот факт, что так может жить человек, который исповедует тот же коран, что и они.

Кавалерийский хлыст при выдаче заработной платы

В Ливии мы встречали итальянцев, которые и теперь, после проигранной войны, оправдывали империалистическую политику Италии, безмерную агрессивность и жестокость режима Муссолини и его нападение на Эфиопию в 1935 году. Доводы, к которым они до сих пор прибегают, защищая фашистский режим, типичны для них.

По их мнению, Ливия требовала слишком больших затрат, чтобы стать экономически активной частью империи, тогда как природные богатства и уровень заработной платы в Эфиопии позволяли «использовать» эту страну со значительно большей интенсивностью. Нам удалось близко познакомиться с причинами, которые позволили создать в Ливии громадные латифундии и применять капиталистические методы ведения хозяйства.

Мы присутствовали при выдаче заработной платы арабским рабочим на одной из таких латифундий, где хозяйство велось по последнему слову агротехники с применением новейших методов. Здесь была своя электростанция, несколько многоводных колодцев, достигавших глубины 800 метров, безукоризненная в санитарном отношении маслобойня, перерабатывавшая ежедневно до 15 тонн олив, подземные склады в виде обширных бетонированных хранилищ, просторные конюшни и другие хозяйственные строения. Общая площадь хозяйства составляла 1300 гектаров.

Владельцу латифундии принадлежало еще несколько хозяйств, общая площадь которых приближалась к трем тысячам гектаров. Он владел обширными насаждениями олив, апельсинов, миндальных, лимонных деревьев, плантациями земляного ореха, виноградниками и огородами. Ни землевладелец, ни управляющий не могли нам ничего сказать о размере ежегодного урожая. Они просто не знали этого. Несколько тонн апельсинов или несколько гектолитров оливкового масла ничего не значили по сравнению с тысячами деревьев и бескрайними просторами полей.

Тем больше удивились мы той пунктуальности, с какой велись ведомости заработной платы. Составлены они были не по именам рабочих. Арабские имена не интересовали итальянского помещика. Его заботила лишь окончательная сумма недельных выплат. Размер этих выплат был чудовищно мал. Заработная плата выдавалась на рабочую группу, состоящую из четырех-шести человек, которым нужно было отработать в среднем по 60 часов в неделю.

За час с лишним до выдачи зарплаты перед небольшой канцелярией управляющего имением собралась толпа оборванных рабочих. Мужчины стояли отдельно от женщин и детей. Все как один худые, в жалких лохмотьях, терпеливо ожидали они денег. Араб, помощник управляющего, кавалерийским хлыстом отгонял всех, кто приближался к столу ближе чем на три метра. Дети и женщины с исхудалыми лицами жадно следили за руками итальянца-управляющего, пересчитывавшего измятые и замасленные банкноты. Все тянулись к деньгам, хотя знали, что заработную плату получит староста группы, который сам разделит ее между остальными. Мы внимательно следили за выдаваемыми суммами. Заработок группы из четырех-шести человек колебался от 100 до 250 лир. Одна такая группа, состоявшая из трех женщин и трех девочек, получила рекордную сумму — 270 лир, то есть на каждую работницу приходилось по 45 лир. Это получал человек за неделю труда, в то время как килограмм хлеба стоил 20 лир!

Теперь нам стало понятно, откуда берутся миллионные состояния итальянских помещиков, которые до тошноты надоедают жалобами на тяжелые последствия проигранной войны. Они тоскуют по Эфиопии, где оплата труда была значительно ниже. Там они могли беспрепятственно вводить подлинно рабскую систему труда.