Дама, которой не было - Мария Жукова-Гладкова

На девушках были кожаные куртки, но, по-моему, осенние, из-под них выглядывали свитера, на ногах – сапожки на каблуках. В таких у нас по городу не походишь. Не из-за холода, а из-за того, что даже с нашим опытом хождения по гололеду можно легко получить травму. Сапоги на шпильках все мои знакомые убрали на антресоли. Какие-либо головные уборы у девушек отсутствовали.

Я подошла к отошедшим в сторонку девушкам и на английском сказала, что приехала за ними. На мое счастье, они очень прилично разговаривали на этом языке и даже выучили несколько фраз на русском! Какие молодцы!

– Вы – Анжелика? – уточнила одна из девушек.

Сохраняя невозмутимое выражение лица, я сказала, что меня зовут Наташа, а Анжелика больше никого не встречает. Девушки не стали уточнять, почему, и просто пошли за мной к моей машине. У каждой имелось по среднему чемодану на колесиках и по сумочке довольно внушительных размеров. В багажник поместилось два чемодана, один поставили в салон, где разместились и гостьи нашего города. Я тронулась с места, поясняя, что сейчас мы поедем покупать зимнюю одежду. Это вызвало прилив бурной радости.

В бутике нас встретили как старых добрых знакомых. Оказывается, туда сегодня уже звонила Маргарита Немцова, и сюда на самом деле неоднократно приезжала Анжелика Львовна, которой требовалось одеть и обуть девушек.

– Вы знаете, что им обычно покупается? – спросила я у хозяйки, вышедшей лично нас встретить. – А то я первый раз.

– Не волнуйтесь, – махнула та рукой. – Сейчас все сделаем. Хорошо бы посмотреть, что у них есть.

Я приняла решение осмотреть чемоданы прямо здесь и спросила у хозяйки бутика, можно ли это сделать.

– Прекрасная мысль.

Девушки притащили чемоданы, хозяйка с двумя помощницами осмотрела содержимое, потом помощницы стали таскать вещи для примерки. Я сидела в сторонке на диванчике и следила за процессом. Меня радовало такое обслуживание. Хотя почему бы не обслужить постоянных клиентов?

Девушки были откровенно счастливы. Хотя, конечно, если они из бедных семей… Вещи на них не были фирменными, но я отметила хорошее качество. А чемоданы были полны нижнего белья – разных расцветок и фасонов. Там были трусики с завязочками и с кнопочками (я раньше таких даже никогда не видела), бюстгальтеры разнообразных форм (приподнимающие грудь, закрывающие грудь до половины, полностью просвечивающие), поясочки, чулочки, боди… У каждой имелось по паре пеньюаров (черному и белому), но не было простого халата. Хотя не исключаю, что в Бразилии дома не ходят в халатах. Имелись маечки, шортики, летние брючки. Но с таким багажом не в наш город ехать и уж точно не в конце зимы.

Когда выбор был сделан, я заплатила за вещи корпоративной картой, выданной мне Демпси, девушкам вручили пакеты, часть которых добавилась в багажник, а часть оказалась в салоне. Мне хозяйка сказала, что я сама могу в любой день приехать за нужной мне вещью или вещами. Мне будет сделана скидка. Я вежливо поблагодарила. Я уже приглядела себе брючки, только не хотела их мерить, пока находилась в бутике с совсем другим заданием.

Мы поехали к дому, где находилась новая квартира Анжелики Львовны. Что будет, если мы с ней столкнемся на лестнице? И вообще, может, мне к ней заглянуть? Просто позвонить в дверь и посмотреть, что будет? Хотя это может оказаться опасным…

К счастью, лифт работал. А то я уже боялась, что нам с девочками придется тащить их сумки и все наши покупки на семнадцатый этаж. Грузовой лифт легко вместил нас всех.

Хорошо, что девочки не спрашивали меня об условиях размещения (они вообще не задавали лишних вопросов), я ведь понятия не имела, в какой квартире их разместят. Я не знала, есть ли там мебель или им предстоит спать на матрасиках. Я ничего не знала. Я не спрашивала об этом Демпси. Ну ничего, посмотрю на месте.

Я легко нашла квартиру на семнадцатом этаже. Замок был один, ключей – два. Второй, насколько я поняла, был от почтового ящика.

Из квартиры пахнуло какой-то мерзостью. И я, и девочки тут же скривились. Здесь что, предыдущие жильцы оставили гнить какую-то старую еду? Не удосужились убрать за собой? Я посмотрела на девочек и пожала плечами, потом первой вошла в квартиру.

Насколько я поняла, она была однокомнатной, да еще и с совмещенным санузлом – судя по количеству дверей. Неужели такие строят в новых домах? Хотя ведь этот этаж планировался как технический, и сделать еще и тут квартиры решили позднее. Возможно, такая планировка оказалась единственно возможной. Коридорчик был маленьким, слева стояла вешалка, справа находился вход в этот самый совмещенный санузел. За вешалкой – закрытая дверь в комнату. Прямо – открытая дверь в кухню. И все.

Мы сняли верхнюю одежду, разуваться никому в голову не пришло. Возможно, в Бразилии нет такого понятия, как «домашние тапочки». Не знаю. Сумки и пакеты кучей стояли и лежали на полу в коридоре.

Первым делом я толкнула дверь в ванную комнату. Помещение оказалось довольно просторным (в сравнении с ванной у меня в квартире), только я бы здесь установила перегородку, отделив унитаз. А вообще имелось место для пары стиральных машин (не стояло ни одной). Ванная комната была абсолютно пуста – ни зубной щетки, ни стаканчика, ни шампуня, ни мыльницы.

Я вышла, погасила свет и заглянула в кухню, думая, что там придется раскрывать окно. Ведь старая гниющая еда, естественно, должна была находиться там.

Но я не успела найти место, где в кухне хранится еда. Девушки за моей спиной толкнули дверь в комнату и теперь дружно орали с искаженными от ужаса лицами. Я бросилась к ним.

Они стояли у самого входа, прижимались друг к другу и затыкали носы. Вонь шла отсюда.

На полу в комнате лежала мертвая женщина. Судя по запаху, лежала не первый день… Подавляя в себе позывы к рвоте, я попыталась рассмотреть лицо. Но разве узнаешь человека в таком состоянии, даже если я и видела ее при жизни? Мне лицо показалось вообще неподдающимся опознанию. На женщине были кожаные зимние сапоги на толстой подошве, почти новые, утепленная куртка и черные брюки, заправленные в сапоги. Больше я рассмотреть ничего не смогла. Но на первый взгляд мне показалось, что вещи дорогие.

Я успела заметить, что в комнате стоят три кровати, большой трехстворчатый шкаф и стол с тремя стульями у окна. Кровати были застелены, дверцы шкафа закрыты, так что я не могла сказать, лежит и висит в нем что-нибудь или нет. Я подтолкнула девушек к выходу из комнаты, они не сопротивлялись, я кивнула в сторону кухни, и они стайкой отправились туда, разговаривая между собой на непонятном мне португальском. То есть это я считала, что на португальском. Я не знаю, как звучит этот язык.

Первым делом я позвонила Демпси.

– Наташа, перезвони, пожалуйста, попозже, я сейчас…

– Я квартире труп, – сказала я. – Я звоню в полицию.

– Чей труп? – тут же прозвучал вопрос. Демпси явно забыл про другие дела.

– Понятия не имею. Женский.

– Не Анжелика?

– Нет. Точно нет.

Я подумала, что не заметила рядом с телом никакой сумочки. Хотя, может, она под телом?

– Да, звони в вашу полицию. Я сейчас приеду. Без меня не отвечай на вопросы.

– Да я в любом случае ничего не знаю!

– Вот так и говори.

Я позвонила в полицию, а потом лично Николаю Павловичу, сказала, где нахожусь и почему. То есть я сказала, что встречала по поручению своего начальника трех девушек из Бразилии, которых следовало разместить на частной квартире. Мы приехали в эту квартиру и нашли «подарок». Демпси скоро будет.

– Я тоже приеду, – сказал Николай Павлович и прибыл практически одновременно с Демпси.

Мой начальник появился с адвокатом. Я с девочками сидела на кухне. Туда же мы перетащили вещи. Девочки были напуганы. Прибывшая бригада задала несколько вопросов мне. Я честно ответила. Трем красоткам задать вопросы не могли, так как никто из следственной бригады не говорил ни на португальском, ни на английском языках. Но было ясно, что мы только что прибыли в квартиру.

При убитой женщине не нашлось документов, вообще ничего не нашлось. Патологоанатом сказал, что ей от двадцати пяти до тридцати лет, умерла она больше недели назад. Смерть наступила в результате удара каким-то тяжелым предметом по голове, в районе виска. Никакого предмета, которым могли бы нанести такой удар, в квартире не имелось. Патологоанатом сказал, что это могла быть тяжелая ваза, которую убийца забрал с собой.

– Непохоже, чтобы в этой квартире имелись вазы, – заметил Николай Павлович. Сидя в кухне, я слышала каждое слово, произносимое в комнате. Дверь оставалась открытой, расстояние было небольшим.

Шкаф, кстати, оказался девственно пуст. В кухне стояли стол, четыре табуретки и тумба. Холодильник отсутствовал, плита была электрической. Имелась сковородка, две кастрюли, побольше и поменьше, шесть тарелок, шесть дешевых чашек с блюдцами, шесть ложек, шесть вилок и большой универсальный нож. Также стояла раскрытая пачка соли, наполовину пустая пачка сахара, открытая коробка с чайными пакетиками, наполовину пустая банка дешевого кофе. И еще был внушительный запас китайских супов и лапши. Вероятно, ими питались предыдущие жильцы. Никакой гниющей еды. Вся посуда была вымыта.