Новый Вавилон - Игорь Мист

— Обещание, данное вашим друзьям, я выполнил. Брезгливый, мистер Рид не собирался задерживаться на пароме и принялся прощаться. — Вот — ключи от кают. — Он, отдал два ключа Дронову. — Формально вы, господа, служите на пароме метеорологами от Лондонского университета. И последнее: если вам дорога жизнь, не пытайтесь посещать нижние палубы.

Попрощавшись с британцем, они прошли по длинному пустому коридору с дверями справа и слева, ведущими в одинаковые каюты — в каждой располагалась двухъярусная кровать и душ. Каюта Априна находилась через стену от каюты Дронова и была ее зеркальной копией.

Алексий оставил Веду у себя и зашел к доктору. Тот лежал на кровати, скинув туфли.

— Боитесь оставить меня одного?

— Откровенно говоря, да. — Дронов окинул взглядом помещение и заглянул в душ.

— Там никого нет. Я посмотрел даже за унитазом.

— У вас хорошее настроение, господин Априн, но я хочу напомнить о недавней гибели моих коллег и убийстве Левицкого. За нами началась охота, поэтому соблюдайте осторожность. — Алексий заметил скепсис на лице Априна.

Доктор собрался было возразить, но он настолько устал, что вскоре, слушая нравоучения слишком молодого — на его взгляд Дронова, задремал. Он не услышал, как раздался длинный гудок, и «Иона» начал отчаливать от берега.

Прошло три дня. Однажды за ужином, рядом с Алексием оказался средних лет мужчина — эмигрант — ярко одетый, как было принято в среде модных художников или людей, близких к искусству.

— Разрешите представиться, Сэм Янг, бывший лондонский театральный режиссер. — Незнакомец дружелюбно покивал Дронову в знак приветствия. — Из какого вы города?

— Как и вы, из Лондона — меня зовут Алекс… Вуд, но, я не эмигрант, а служу на пароме метеорологом.

— У вас интересный акцент, не лондонский. На мой взгляд, вы счастливчик — мне скоро предстоит сойти на берег среди снега и айсбергов, а вы спокойно поплывете обратно в тихую Англию.

— Не такая уж она сейчас и тихая,… но вы ведь сами выбрали стезю эмигранта? Почему?

— Сам… — Мужчина горько усмехнулся. — Можно подумать, что нормальный здравомыслящий человек в моем возрасте согласится по своей воле бросить дом и кинется бежать куда-то, сломя голову… У меня не было другого выхода. Вокруг моей семьи сжалось кольцо — у нас есть служба, вы знаете, — «археологи национальности», и какие-то ублюдки оттуда преследовали нас. Они, якобы обнаружили, что мой отец — египтянин, однако, я никогда не слышал о предках из Египта. Для сына в школе начался ад — его дразнили Гибридом и избивали одноклассники. Потом случилась трагедия — жена и сын пропали, я искал их полгода, но безрезультатно, а в полиции мне намекнули, что будет лучше, если я покину Англию добровольно, не дожидаясь окончания расследования по родословной. Иначе, меня посадят в лагерь для Гибридов и принудительно отправят в Антарктиду, как этих несчастных в душегубках нижних уровней. — Англичанин, пальцем показал вниз, где содержались уголовники и Гибриды. — Потом я узнал, что жену и сына уже выслали, и принял решение найти их. Думаю, будущее у нас с обитателями нижних палуб одинаковое, но я, послушавшись совета, купил билет на паром, и последние недели провожу не на грязных, кишащих крысами нижних палубах, а как свободный цивилизованный человек. — На его лице снова появилась грустная ухмылка. — Вы раньше доходили до Антарктиды?

— Нет, я первый раз на пароме, а прежде ходил на другом судне, с «селедочниками». Алексий вспомнил «прощальные» слова датчан.

— Интересно, какие там деньги? Я продал лондонскую квартиру и взял с собой золото.

Дронов слышал от Вольного — в Антарктиде не было единого правительства, и человеческая колония управлялась из нескольких центров, между которыми то и дело вспыхивали конфликты при распределении топлива и продовольствия, приходившего, с «Большой земли». По какой-то злой иронии центры и там сложились по расовому признаку, делясь на белые, черные и цветные. Были в Антарктиде и особо зловещие места, где жили только уголовники.

Алексий не стал пугать англичанина слухами — сведения были не точны, и реальности никто не знал. Они распрощались, и Дронов, размышляя, пошел к себе. Как бы повел себя он, если б ему, подобно этому англичанину, через две недели предстояло оказаться на ледяных пустошах? Из других стран они выглядели как черные дыры, бесследно пожирающие продовольствие и людей.

Он вздохнул и взял корпускул.

На этот раз Алексия заинтересовала выдержка из беседы Полины с одним из нынешних лидеров идолопоклонников — Иемией Глуховиновым, которого ей удалось перехватить на выходе с очередного собрания единоверцев.

Полина : Почему вы считаете, господин Глуховинов, что именно ваша форма религии подходит для современной России и ее народа?

Глуховинов : После Великого Разделения для народа настала пора вернуться к корням. Нынешняя вера была навязана нашим предкам тысячу лет назад и — что мы видим? Россия остается страной — изгоем, не смотря на усилия князей, царей и нынешних властных сил. Не народ выбрал эту веру, которая не соответствовала его великому характеру, и народ видит — жизнь не становится лучше, как ни обещают правители. Мы считаем, что, пока он не сбросит это ярмо, не будет покоя и радости в сердцах.

Полина : Правда ли, что вас поддерживает Новый Вавилон, а неуловимые волхвы, на самом деле, эмиссары новой цивилизации?

Глуховинов : Ничего об этом не знаю.

Полина : Ходят слухи, что ваши сторонники практикуют средневековые пытки и казни, расправляясь с неугодными, и на своих тайных сборищах приносят человеческие жертвоприношения. Это так?

Глуховинов : Мы стараемся цивилизованными способами отстаивать свою свободу и свободу своей веры. Того, о чем вы говорите, не может быть. Слухи распускают наши враги, пытаясь очернить и увести от нас сторонников, число которых, между тем, с каждым днем становится, все больше.

Полина: Спасибо вам, уважаемый Иемия, за познавательную беседу.

Глуховинов: Вас, уважаемая Полина, мы ждем тоже.

26. Отмщение. Паром. Заступнице Усердная

Уже с первых дней на пароме Алексий выделил из окружающих мускулистого, высокого брюнета, по манерам и поведению похожего на офицера. За каждым завтраком, обедом и ужином он приударял за стройной рыжеволосой красоткой. Несколько раз Дронов ловил на себе взгляд этого человека и чувствовал, что его внимательно изучает профессионал.

К этому подозрительному типу, незаметно наблюдавшему не только за ним, но и за остальными пассажирами, он решил присмотреться.

Дронову удалось проследить незнакомца до уровня, где тот жил. К сожалению, там располагались каюты более низкого класса — без иллюминаторов, и «Пол», слишком большой, чтобы использовать его в коридорах, был здесь бесполезен.

Сегодня за завтраком Дронов с беспокойством обнаружил, что брюнет вплотную подбирается к Априну, похоже, пытаясь вычислить, кто это такой. «Рыжая», хоть и ловко играла свою роль, но, без сомнения, работала с ним в паре: пока она отвлекла Априна, случайно задев его и усердно извиняясь, ее напарник незаметно стащил у доктора вилку и положил в свой карман.

Брюнет, как заметил Дронов, интересовался и другими пассажирами. Он явно, кого-то искал и намеревался снять отпечатки пальцев или провести анализ ДНК.

Этого — нельзя было допустить. Дронов не стал ждать, пока он отправит добычу на анализ, и устремился к каюте брюнета на нижний уровень.

Аккуратно вскрыв ее, Алексий зашел внутрь и обыскал все. В ванной комнате увидел — анализатор ДНК, замаскированный в бритве. Ему приходилось встречать такие прежде.

Сомнения отпали: — парочка «влюбленных», скорее всего, была теми американцами, о которых предупреждал Данилин. Сейчас брюнет должен был вернуться, чтобы убедиться по отпечаткам пальцев на вилке, что на пароме действительно плывет Априн.

Вскоре Алексий услышал приближающиеся шаги и, как только человек вошел внутрь и закрыл дверь, оглушил его резким ударом, а затем придержал под руку, пока тот не уткнулся лицом в ковер. Оставалось только перевернуть его на спину и сковырнуть маску. Под ней открылось лицо, знакомое по записи «Пола», — это был человек, добивший в упор Алсатова.

Парень уже пришел в себя, осознано глядя на Дронова. В этот момент в дверь неожиданно постучали.

— Это я, открой. — В нежном голосе сквозило нетерпение.

Дронов ткнул пистолетом в бок парню и тихо приказал через дверь успокоить рыжую напарницу.

— Подожди в своей каюте, я делаю анализ, зайду с результатами, когда закончу!.. — Он в бессильной злобе сверлил глазами лицо врага, слушая удаляющиеся шаги. Дронов обыскал парня и помимо вилки достал у него из-за пояса небольшой пистолет.