Игры патриотов - Игорь Озеров

– Не вижу в этом ничего плохого, – немного раздраженно произнесла Настя. – Мне самой нравится жить в этой стае. В ней я чувствую себя своей. Что в этом плохого?

– Россия больше никогда не должна помогать ближним и дальним соседям устраивать свою жизнь. Пусть разбираются сами, – продолжал кандидат. — Чем выше забор между соседями, тем лучше отношения между ними. Нам надо думать о своих проблемах, а не решать чужие. Ещё шаг и мы сами станем теми самыми «Иванами, не помнящими родства». Народом без прошлого, без настоящего и без будущего.

Шум и крики заглушили его слова. Он чуть приподнял руку и люди уже подчинившиеся его воле, послушно замолчали.

– Но у нас всё есть, чтобы этого не произошло. Есть богатейшие природные ресурсы. Есть оружие, чтобы их защитить. Есть талантливые трудолюбивые люди, которые достойны жить в справедливой стране.

Николай бросал фразы в толпу как золотые монеты и толпа жадно их ловила.

– Вы спросите, как мы это сделаем? – он притих и опять посмотрел на лица людей, которые были перед ним. Для этого он медленно проехал от одного конца сцены до другого и вернулся к микрофону. – Первое, что мы должны сделать, это избавиться от тех, кто сейчас занимает наши рабочие места, – Николай понизил голос и заговорил тише, и народ притих, ловя каждое его слово: – Мы благодарим их, но дальше мы сами. Им надо вернуться к себе на родину. Второе, что мы должны сделать – это выйти из всех международных организаций: как политических, так и экономических. Мы вполне можем жить без чужих советов, без чужой помощи и без чужого контроля. И третье, самое важное. Главным словом в нашей новой Конституции должно стать слово «справедливость». Это должно стать основополагающей идеей в нашей стране. Если тебе повезло – ты умён, энергичен, нашёл себя – ты обязан позаботится о тех, кому сейчас трудно. Это справедливо. Поэтому необходима не просто налоговая реформа, а пересмотр всей нашей идеологии. Что мы имеем сейчас? Есть проворовавшаяся, полностью деградировавшая жирующая элита: чиновники-жулики и их обслуга. И есть остальной народ, на который эта элита смотрит, как на быдло и рабочий скот, который обязан работать для того, чтобы они со шлюхами катались на своих яхтах в теплых морях, пуская на ветер деньги, украденные у страны… у нас с вами.

Николай подъехал к самому краю сцены и громко крикнул:

– Пришло время вернуть нашу страну себе!

Толпа была готова снять его со сцены и прямо сейчас внести на руках в здание администрации сразу в губернаторское кресло.

– Какая каша у него в голове, – разочарованно произнес Алексей.

– Зато он не врёт и не боится.

– Мне кажется, он тебе нравится.

– Очень, – восторженно воскликнула Настя, но взглянув на растерянного Алексея, сразу добавила: – Но не в том смысле, конечно.

*****

– У нас появился очень опасный конкурент. Хотя, скорее, сам он пока этого не знает, – сказала своему спутнику Мадлен фон Грей – наблюдатель от Евросоюза на этих выборах. Она стояла у окна четырнадцатого этажа здания, в котором размещалась городская и областная власть. – Именно здесь, в этом гроде всё решится, поэтому его появление на этих выборах очень не вовремя.

Вместе с ней с высоты на толпу перед сценой смотрел прилетевший из Москвы представитель Администрации Президента Александр Бланк. Сейчас Саша вспоминал, как два года назад с этого же места смотрел на огромную толпу гастарбайтеров, которая жгла покрышки и требовала равноправия с местным населением. Теперь уже местное население требовало отправить этих гастарбайтеров по своим странам.

– Да чем он опасен? – усмехнулся Александр. – Обычный городской сумасшедший. Да ещё инвалид.

– Он предлагает людям идею, а идея, Саша, самое сильное оружие. Хочешь уничтожить человека или народ – отними у него смысл существования. Убеди его, что главное в жизни, это какой смартфон у тебя в кармане. И тогда нация за пару лет превратится в толпу.

– Да большинство идей – просто обман.

– Народ, объединённый даже ложной идеей, гораздо сильнее, чем просто стадо баранов, каждый из которых пасётся сам по себе. Даже война иногда полезнее для нации, чем тупое обывательское счастье. Поэтому мы сейчас боремся против любой идеологии. Нам сейчас нужно стадо, – сказала Мадлен фон Грей, не отводя ледяного взгляда от окна. – Стадо, которое даже не понимает, что наша цель – уничтожить эту страну.

– А если наш кандидат проиграет эти выборы?

– Если результаты выборов нас не устроят, то мы запустим план, который предусмотрен на этот случай.

– Какой план?

– Я ознакомлю вас с ним в случае необходимости, – холодно ответила Мадлен, показывая тем самым Александру его место. – Но, скорее всего, в этом случае я обойдусь уже без вашей помощи.

В огромных зеркальных стёклах зала Саша видел свое отражение, видел то, что находится у него за спиной, но ему показалось, что он не видит отражения своей собеседницы. Он повернулся к ней. Очень худая, некрасивая во всех отношениях Мадлен не отрываясь смотрела в окно. Саша взглянул на её профиль, на узкие губы, которые она постоянно нервно прикусывала, на очень коротко постриженные волосы, дряблую шею, осмотрел её чёрный, болтающийся как на вешалке, старомодный костюм, и подумал, что, наверное, именно такие ведьмы без лишних сомнений крушили Российскую империю сто лет назад.

Он представил её лежащей у пулемёта «Максим» в кожаной тужурке, перепоясанной ремнём с огромной портупеей, и с истерическим смехом выпускающую длинные очереди по пленным белым офицерам, загнанным на старую волжскую баржу.

Саша ненавидел её с первой минуты их знакомства. Но возразить не мог. Слишком сильно зависела его жизнь от этой женщины. Он давно уже не мечтал занять место руководителя какого-нибудь комитета в Государственной Думе, ему совсем не хотелось быть губернатором или министром. Александр давно понял, что все эти должности к настоящей власти не имеют никакого отношения.

Сейчас больше всего он сам хотел занять место Мадлен. Стать смотрящим по России. Это дуракам нужны атрибуты власти, а ему нужна сама власть. А настоящая власть всегда скрыта от людей. Но Мадлен могла сломать эту мечту.

– Я всё-таки не понимаю… Зачем вы хотите раздробить Россию на несколько маленьких княжеств? – как бы между прочим спросил её Саша, будто это не имело для него никакого значения. – В этом же нет никакого смысла. Кто придёт к власти в этих огрызках? Националисты, религиозные фанатики-террористы и просто обычные бандиты. Ведь управлять одной страной гораздо проще, чем кучей разных диктатур.

– Карфаген должен быть разрушен! – довольно резко