Дар психотерапии - Ирвин Ялом

Из — за того, что рыдание обозначает вход в более глубокие закутки чувственного мира, задача терапевта заключается не в том, чтобы быть вежливым и помочь пациенту прекратить плакать. Как раз наоборот — вы можете захотеть воодушевить своих пациентов на погружение еще глубже. Вы можете просто заставить их поделиться своими мыслями: «Не пытайтесь покинуть это пространство. Оставайтесь там. Пожалуйста, продолжайте говорить со мной; попробуйте облечь ваши чувства в слова». Или вы можете задать вопрос, часто используемый мною: «Если бы ваши слезы могли говорить, что бы они сказали?»

Психотерапия может восприниматься как переменная очередность эмоционального самовыражения и аффективного психоанализа. Другими словами, вы стимулируете эмоциональное самовыражение, но всегда предлагаете свои размышления о выраженных эмоциях. Эта очередность гораздо более заметна при групповой терапии из-за того, что в обстановке группы пробуждаются сильные эмоции, но она заметна и при индивидуальной встрече, особенно когда пациент плачет. Поэтому, когда это происходит, я сначала погружаю пациента в содержание и значение рыдания, а затем обязательно анализирую сам процесс рыдания, особенно постольку, поскольку он относится к «здесь-и-сейчас». Потому я исследую не только чувства, относящиеся к самому действию вообще, но и к тому, как это — плакать в моем присутствии.

Глава 56. Оставляйте себе время между пациентами

Я думаю, что многие терапевты, чья практика зависит от быстрого течения экономической необходимости, пропустят этот совет, но все же вот он.

Не обманывайте самого себя и пациента, не оставляя достаточно времени между сеансами. Я всегда веду детальные записи каждого сеанса и никогда не начинаю сеанс без обращения к ним. В моих записях часто отмечены незаконченные дела: темы и вопросы, которые нужно рассмотреть, или чувства между мной и пациентом, которые не были основательно проработаны. Если вы относитесь к каждому сеансу серьезно, то же самое будет делать и пациент.

Некоторые терапевты составляют свое расписание столь сжато, что у них нет вообще никакого перерыва между пациентами. Даже десяти минут, на мой взгляд, недостаточно, если вы тратите большую часть этого времени, отвечая на телефонные звонки. У меня никогда не бывает менее десяти минут, и я предпочитаю пятнадцать минут для того, чтобы сделать записи, перечитать написанное и поразмышлять между приемом пациентов. Пятнадцатиминутные интервалы вызывают затруднения: пациентам должно быть назначено странное время — например, без десяти минут час или десять минут второго — но все мои пациенты приняли это совершенно спокойно. Это также удлиняет ваш рабочий день и может уменьшить ваш доход. Но оно стоит того. Авраам Линкольн сказал, что если бы у него было восемь часов для того, чтобы срубить дерево, он бы потратил несколько из них на то, чтобы наточить свой топор. Не будьте дровосеком, который слишком торопится, чтобы наточить свой топор.

Глава 57. Открыто выражайте свои сомнения

Обычно, когда я нахожусь в затруднении, что ответить пациенту, это происходит из-за колебаний между двумя или более различными взглядами. Я уверен, что вы никогда не ошибетесь, открыто выразив ваши сомнения. Вот некоторые примеры.

«Тед, позвольте мне прервать вас. Сегодня меня охватывают два противоположных чувства: с одной стороны, я знаю, насколько важна история вашего конфликта с начальником, и также я знаю, что вы обижаетесь, когда я вас перебиваю; но, с другой стороны, у меня есть сильнейшее ощущение, что сегодня вы уходите от чего-то важного».

«Мэри, вы говорите, что не верите в то, что я полностью честен с вами, что я слишком тактичен и деликатен по отношению к вам. Я думаю, что вы правы: я действительно немного сдержан. Меня часто охватывают сомнения: с одной стороны, я желаю быть более естественным с вами, но с другой — из-за того, что я чувствую, что вы легко ранимы и придаете моим словам чрезмерное значение, я очень, очень осторожно отношусь к собственным словам».

«Пит, меня терзают сомнения. Я знаю, что вы хотите обсудить со мной Элли: я ощущаю сильное желание сделать это и не хочу расстраивать вас. Но, с другой стороны, вы сами понимаете, что отношения с ней не имеют никакого смысла, что для вас это не годится, что это никогда не сработает. Мне кажется, что мы должны пройти в стороне от Элли и попытаться обнаружить большее, то, что подогревает вашу безрассудную страсть. Описания деталей вашего взаимодействия с Элли заняли так много недавних сеансов, что у нас осталось мало времени для более глубокого изучения. Я предлагаю сократить время обсуждения Элли, скажем, до десяти минут на каждом сеансе».

«Майк, я не хотел бы избегать вашего вопроса. Я знаю, вы чувствуете, что я ухожу от ваших личных вопросов. Я не хочу делать этого и обещаю, что еще вернусь к ним. Но я чувствую, что более полезным для нашей работы будет для начала рассмотреть причины, стоящие за ними».

И еще один, последний пример. Сьюзен решилась проконсультироваться со мной, когда была на грани расставания с мужем. После нескольких месяцев продуктивной терапии она стала чувствовать себя лучше, изменились и ее отношения с мужем. На одном из сеансов она описала их недавний разговор во время физической близости, в котором она процитировала одно мое замечание (немного исказив его), и это рассмешило их. Обоюдные насмешки надо мной помогли им сблизиться.

Как тут реагировать? У меня было несколько возможностей. Во-первых, это событие показывало, насколько они близки с мужем — гораздо ближе, чем они были на протяжении очень долгого времени, наверное, нескольких лет. Мы долго и напряженно работали, чтобы достичь этого, и я мог бы выразить мою радость по поводу ее прогресса. Или же я мог бы ответить на ее искажение моего замечания. Или я мог бы отметить то, как она вообще управлялась с треугольниками — у нее был хорошо установившийся паттерн невероятной тревоги в трехсторонних отношениях, включая сюда и эдипов комплекс — она, ее муж и сын; она и два друга; а теперь она, ее муж и я. Но доминировало чувство, что она неподобающим образом вела себя по отношению ко мне, и мне это не понравилось. Я знал, что она чувствовала благодарность по отношению ко мне, но, тем не менее, решила опошлить наши отношения для того, чтобы улучшить отношения с мужем. Но было ли это чувство оправданно? Не вкладывал ли я личную обиду в то, что было лучшим для пациента с профессиональной точки зрения?

В конце концов, я решился раскрыть каждое из этих чувств и свои сомнения, сопутствующие их выражению.

Мое раскрытие привело нас к плодотворному обсуждению нескольких важных проблем. Она мгновенно поняла, что наш треугольник был микрокосмом и что ее другие друзья должны были испытывать чувства, близкие к моим. Да, действительно, ее муж ощущал, что я угрожаю ему, и потому она хотела успокоить его, посмеявшись надо мной. Но, наверное, также справедливым было то, что она неосознанно разжигала его ревность? И действительно, не могла ли она дать ему искреннее опровержение и в то же самое время поддержать целостность своих отношений со мной? То, что я озвучил свои чувства, открыло проблему ее укоренившейся и порочной практики противопоставлять одного человека другому.

Глава 58. Посещайте своих пациентов

Я нанес несколько визитов моим пациентам. Слишком мало — ибо, без исключения, каждый из них оказался полезным. Каждое посещение дало мне новое знание особенностей моих пациентов, о которых я никогда не узнал бы другим образом — об их увлечениях, поглощенности работой, их эстетической чувствительности (выражающейся в меблировке, украшениях, произведениях искусства), их привычках, книгах и журналах у них дома. У одного пациента, жалующегося на отсутствие друзей, был особенно неряшливый дом, который демонстрировал его невосприимчивость к чувствительности его гостей. Молодая, привлекательная, холеная женщина, которая нуждалась в помощи из-за своей неспособности строить позитивные отношения с мужчинами, проявляла очень мало заботы об интерьере своего дома: густо заляпанные ковры, дюжина картонных коробок со старыми письмами, оборванная мебель — так что меня совсем не удивило, что ее гости быстро делали отсюда ноги.

Посетив дом другой пациентки, я впервые узнал, что она держит дюжину кошек и что ее дом настолько пропах кошачьей мочой, что она не могла принимать гостей. Посещая дом грубого, бестактного мужчины, я, к своему изумлению, обнаружил стены с образцами изысканных пейзажей и каллиграфии.

Обсуждение, предшествующее посещению, также может быть особенно продуктивным. Пациенты могут находиться в тревоге по поводу такого обнажения; они могут колебаться, должны ли они сделать домашнюю уборку или позволить вам увидеть дом аи nature.[7] Одна пациентка была очень обеспокоена и некоторое время противилась моему посещению. Когда я увидел ее квартиру, она казалась чрезвычайно смущенной, так как показала мне стену с сувенирами, полученными от прошлых любовников: ярмарочные куклы, корешки от билетов в оперу, снимки с Таити и из Акапулько. Ее смущение? У нее было сильное желание добиться моего уважения ее интеллектуальных способностей, а потому ей было стыдно, что я увидел ее в плену прошлого. Она знала, что глупо было вечно грезить о прошлых любовниках, и чувствовала, что я разочаруюсь в ней, когда увижу, насколько сильно она мешает сама себе.