Любовь и грезы - Лилиан Пик

Двигаясь вдоль полок, она вынимала книги, расставляла их по местам и дошла до секции книг о шахматах. Самого этого слова было достаточно, чтобы вызвать в воображении пугающий облик Ричарда Хиндона, поэтому она заторопилась дальше.

Но что-то заставило ее вернуться. Она вытащила книгу с полки. Ее познания в шахматах ограничивались тем, что это какие-то фигурки, которые нужно передвигать, и, листая страницы, она старалась понять язык и уловить смысл диаграмм с кодообразными письменами и таинственными цифрами.

У нее было странное чувство, как будто кто-то пристально смотрит на нее. Подобно животному, застывшему в ожидании последнего прыжка тигра, она приготовилась к борьбе. Взглянув в глаза своего преследователя, Кэролин внутренне вскрикнула от ужаса. Она опять совершила проступок, и оставалось лишь стоять и ждать казни.

Двинувшись к ней, он произнес мягко, как будто шепотом:

— Итак, мисс Лайл, вы опять совершаете непростительный проступок, читая во время работы.

Она затаила дыхание. Это конец? Это именно то, чего он ждал, что выслеживал, — проступок, разрешающий спор и доказывающий, что она не соответствует должности библиотекаря? Он ее выгонит сейчас?

Она попыталась извиниться, но слова не шли из горла. Он протянул руку за книгой, и она отдала ее. Ричард прочитал название, но она не могла поднять на него взгляд. Когда он захлопнул книгу, Кэролин наконец взглянула на него. Она не могла поверить — он улыбался! Он улыбался, и в улыбке его было искреннее удивление.

Он сказал очень тихо:

— Напомните как-нибудь, чтобы я дал вам почитать об этом. В свое время вы, быть может, научитесь играть и сразитесь со мной. Ну а сейчас, — выражение его лица и голос внезапно стали такими же, как прежде, — продолжайте работу.

Она повиновалась.

Немного погодя она катила тележку с книгами по библиотеке, и вдруг читательница тронула ее за рукав:

— Послушайте, вы не могли бы помочь мне? Мой внук болен и устал от безделья. Он хочет почитать, вот и послал меня за книгой.

— О, конечно, — сразу же сочувственно откликнулась Кэролин, — а какую книгу он хотел бы, художественную или не художественную?

Старушка не поняла, поэтому Кэролин попробовала объяснить ей снова:

— У вашего внука есть какое-нибудь хобби? — Она предложила первое, что пришло в голову, и за это проклинала себя впоследствии. — Ну, например, шахматы?

— О да, — сказала старая леди, повторив слово, которое привлекло ее внимание. — Шахматы. Конечно, он с удовольствием почитает о них. Но лучше, если это будет простая книга, чтобы ее легко было понять.

И тут Кэролин осознала, во что дала себя вовлечь. Что же она знала о шахматах? И тогда она подумала о Ричарде Хиндоне. Вот кто мог бы посоветовать старушке, какую книгу о шахматах ей взять.

Кэролин не пришло в голову, хотя и должно было бы, что она нарушает библиотечные правила, звоня по внутреннему телефону заведующему библиотекой. И ей даже не пришло в голову, можно ли просить у него совета по такому мелкому вопросу, как выбор книги. Она не подумала, что его это может рассердить, ни о чем не подумала, кроме того, что впервые читатель попросил у нее помощи, и она должна помочь.

Вначале она услышала голос секретарши, затем — резкое:

— Да?

Кэролин не отпугнул ни его тон, ни его долгое зловещее молчание, последовавшее за ее просьбой. Она вновь спросила, не спустится ли он, чтобы помочь этой леди. Ей, вероятно, нужна книга для начинающих, поскольку… Она продолжала быстро говорить, пытаясь заполнить пустоту молчания на другом конце провода.

А потом трубка в ее руках вдруг взорвалась.

— Разве вы не знаете, — жестко спросил он, — что давать советы читателям — не моя работа? Моя работа — управление библиотекой, а не консультации. Я сыт всем этим по горло и не намерен являться по первому зову к кому бы то ни было, даже если это племянница председателя библиотечного совета! Для чего тогда в библиотеке существует должность консультанта, если не для этого? Это его работа, не моя!

— Вся трудность общения с вами, — с горячностью воскликнула Кэролин, забыв свое место, забыв его положение, забыв, как себя можно вести здесь, — что вы просто-напросто далеки от жизни — от реальной жизни, — не даете себе труда опуститься до простых людей. Вы заперлись у себя наверху, в своей башне из слоновой кости, оставаясь слепым и глухим ко всему, что происходит здесь, внизу, отказываясь иметь дело с обычными людьми…

Он прервал ее, произнеся ледяным тоном:

— Достаточно, мисс Лайл. Скажите читательнице, что я сейчас спущусь. — И швырнул трубку.

Внезапно осознав все, Кэролин почувствовала, какой холодный и тусклый день сегодня, и медленно побрела к старушке, морщинистое лицо и сочувствующий взгляд которой напоминали ей ее собственную бабушку.

— Мистер Хиндон сейчас придет, — сказала она.

Ухватившись за тележку, Кэролин поспешила с ней в самый дальний угол библиотеки. Если бы она смогла, то спряталась бы на полке среди самых больших книг и сидела бы там, пока этот человек не поднимется к себе.

Она услышала его спокойный голос, что-то советующий читательнице. Он был мягок и полон желания помочь и, наконец, нашел ей нужную книгу о шахматах, восхитившую старушку своей простотой.

— Это именно то, что нужно, — услышала Кэролин, — даже я смогла бы прочитать ее.

Он смеялся вместе с нею, сам отметил книгу в формуляре, проводил до выхода. «Это хорошо, — подумала Кэролин. — Он в хорошем настроении». Однако она тут же поняла, что это не так, услышав его тяжелые шаги, когда он в поисках Кэролин настойчиво обходил помещение, заглядывая между полок, и обнаружил ее спрятавшейся в одном из уголков за полками.

— Мисс Лайл, — выдохнул, — ну-ка, выходите!

Услышав его командный голос, она осторожно вышла из укрытия за полками на колесиках и подняла на него умоляющий взгляд, как ребенок, захваченный на месте преступления. Однако и это было не все.

— Пойдемте ко мне в кабинет, — резко сказал Ричард.

Убежать было нельзя, приходилось повиноваться.

Она плелась за ним до самого кабинета, только за столом он обернулся к ней. Тяжело дыша, сказал:

— Поговорим начистоту. Еще одна наглая выходка, неподобающее поведение — и вы вылетите отсюда, из этого здания, с такой скоростью, с какой вы никогда в жизни не бегали. Более того, обратно вы уже не вернетесь.

— Но, мистер Хиндон, — пробормотала она, запинаясь, — я всего лишь хотела помочь читательнице.

Слезы полились потоком из ее глаз, но каким бы они ни были сильным оружием, его они не остановили. Он продолжал: