Ёшкин кот - Арнольд Карлович Райсп

нарцисс, ― как-то раз сказала мама. ― Ему только и выступать с концертной программой на фестивале «Алябьевская осень» в нашей Тюменской филармонии.

Теперь Коля решил, что клетку с щеглом можно выносить во двор, чтобы все ребята слушали не только «Пионерскую зорьку», но и нашего нарцисса щегла.

Воздушный винт

Лето выдалось жаркое и знойное. Щеголиная трель звучала ярко и сладострастно только в первой половине дня, до того самого момента, когда по радио начиналась детская передача «Пионерская зорька». Коля, забыв про все свои дела, вбежал в дом и, усевшись поудобнее на диван, стал внимательно слушать передачу, стараясь не пропустить последние пионерские новости.

Особенно его увлекала история, которая приключилась с мальчуганами Яшкой и Валькой из повести Аркадия Гайдара «На графских развалинах». Фрагменты этого произведения звучали в конце каждой передачи. Коля мечтал найти себе такую книжку. Школьная библиотека во время летних каникул не работала. А бежать в библиотеку Дворца пионеров по такой жаре тоже не хотелось. И тут Коля вспомнил, что ещё не успел доделать воздушный винт, когда задумал привить щеглу тягу к пению. Винт Коля тоже относил к силе воздуха, как и любовь к этой стихии, которую испытывал щегол.

В тот раз он только отыскал жестянку для винта, которую пришлось вырезать из консервной банки. Банка нашлась не сразу, пришлось бежать в овраг, куда сбрасывали с дворов разный мусор, и искать её там. Ещё с занятий в авиамодельном кружке во Дворце пионеров он помнил, как надо правильно рассчитать контур винта, чтобы у него появилась подъёмная сила. Колин винт будет взлетать вертикально вверх, при этом крылатый мотор должен издавать поющие звуки. Примерно такие, которые возникали при полёте нарцисса щегла. Вид винта из консервной банки Коле не понравился. Он не желал принимать форму «поющего» пропеллера. И тут Коля вспомнил про дядю Мишу. Как-то однажды с отцом он ходил в сигнальную мастерскую, где делался ремонт железнодорожных фонарей, находилась она возле путей паровозного депо и располагалась в старом деревянном доме, срубленном из брёвен, которые со временем обветшали и приобрели неказистый вид. В мастерской над разными приборами, необходимыми для безопасного движения поездов, колдовал мастер дядя Миша. Он ремонтировал сигнальные фонари, звуковые рожки для путейских рабочих и даже делал ключи для амбарных замков, на которые закрывали стрелочные переводы, чтобы мальчуганы-шутники ненароком не перевели стрелку железнодорожных путей. Иначе поезд вместо главного пути мог попасть на другой путь, второстепенный, занятый уже другим составом. Тогда уж точно могла случиться авария. Вагоны и локомотив могли сойти с рельсов. Вот тогда-то Коля и заприметил в мастерской у дяди Миши слесарный инструмент и различные приспособления, пригодные для изготовления заветного воздушного винта. А ещё он заприметил блестящие тоненькие пластинки из металла, которые стопкой громоздились на рабочем верстаке дяди Миши. Они были ровные, как раз бы сгодились для его поделки.

Сбегать к дяде Мише для Коли ― пара пустяков. Дядя Миша обрадовался, когда заметил Колю, стоящего на пороге мастерской. Его лицо сияло доброй улыбкой.

― Проходи, рассказывай, каким ветром занесло? ― произнёс дядя Миша, вытирая о фартук большие натруженные руки.

Услышав фразу про ветер, Коля сразу представил воздушный винт.

― Воздушный винт задумал сделать, ― поспешил ответить он, ― а вот подходящей жестянки не нашёл.

― Поди, как у Карлсона, с моторчиком? ― поинтересовался дядя Миша и, сдвинув со лба на нос очки, закреплённые на голове бельевой резинкой, разглядывал Колю почти в упор весёлыми глазами, которые смотрели из-под густых, косматых бровей.

― Нет, у меня моторчик деревянный будет из катушки из-под ниток. А воздушный винт из жестянки.

Дядя Миша улыбнулся и стал рыться среди металлических обрезков на верстаке, подбирая подходящую жестянку.

― Такая жестянка подойдёт? ― спросил он, протягивая на вид подходящий по размерам кусок металла.

― Подойдёт! Только ножницы теперь хорошие надо, ― сказал Коля, повертев заготовку из жести в руках.

― Ну, рисуй свой воздушный винт, а я пока отыщу ножницы.

― Конечно, я мигом!

И, расположившись у верстака, как заправский мастер, Коля стал рисовать на металле узор, похожий на часть крыла стрекозы, затем пририсовал вторую половинку. Он покрутил пластинкой над головой, вытянулся, встав на носочки, и, словно раскрученный пропеллер, потянулся вверх, в воздух, и громко прожужжал: жу-у-у-у!

― Кажись, в самый раз! Не хуже, чем у Карлсона, ― с улыбкой произнёс он.

― Ну, я побежал! Мне ещё катушку из-под ниток раздобыть надо.

Дома на полке Коля нашёл мамину шкатулку с нитками и стал рыться в ворохе ниток, пуговиц и резинок.

― Вот такой чурочек, похоже, сгодится.

И он выбрал самый большой, с ниткой серого цвета.

«Теперь надо успеть распустить нитки, ― подумал Коля, ― пока мама не вернулась из города». Он уселся на крыльцо, потянул конец нитки и стал распускать катушку. Катушка в руках зачертыхалась, нитки вначале неохотно сматывались с катушки, путались, пока ажурная паутина из ниток окончательно не сплела его ноги. Коля испугался, попытался встать и убежать, пока мать не застала его за этим занятием. Но ноги почему-то не слушались, как обычно, и он стал походить на стреноженного коня. Коля решил было сделать маленький шажок, чтобы позвать на помощь Валерку, но не удержался на ногах, словно кто-то прижал его к земле. Он присел, облокотился на руки, как бы готовясь преодолеть стометровку с низкого старта, да с места не смог оторваться. Получился фальстарт.

«Нет, ― решил он, ― так может произойти конфуз, скорей надо самому выпутываться