Импрессионисты: до и после - Игорь Викторович Долгополов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, на фоне маленького прихода с устоявшимися веками порядками Ван Гог был неординарным мальчишкой, и когда пошел в школу, то скоро пастору пришлось взять его домой: так круто и нелепо повел себя сын.
Но несправедливо рисовать будущего художника как лишь злюку и неуживчивого грубияна.
Он любил природу.
Обожал своего младшего брата Тео, которому позже суждено было сыграть главную роль в жизни художника. Тео, славный, уживчивый, скромный, нес в себе добрые традиции Голландии.
Винсенту минуло шестнадцать лет, он провел несколько лет в пансионах. Много читал. Рисовал. Учился не блестяще. Семья решила, что юноше надо идти по стопам дяди Сента и работать продавцом картин. Получив рекомендательное письмо от дядюшки, он едет в Гаагу.
Вскоре пишет брату Тео:
«Это великолепное дело, чем дольше служишь, тем лучше хочется работать».
Эти слова сказаны уже новым Ван Гогом. Фирма «Гупиль» впервые свела его с искусством, и он был очарован картинами, полотнами, блестящим лаком, запахом красок. Быстро заразил этой привязанностью Тео, и брат идет по его следам, едет в Брюссель, в филиал той же солидной фирмы по продаже картин «Гупиль».
Так в ранние годы сложилась схема, определившая одно из самых оригинальных и ярких явлений конца XIX века, – искусство Винсента Ван Гога, которое едва ли могло появиться, не имей живописец поддержки в лице единственного и преданного «мецената» Тео, безоговорочно верившего в гений брата и помогавшего деньгами, скромными, но достаточными, чтобы жить и творить.
Но это было позже.
Пока будущий мастер проходил свою жизненную школу. А она была не проста. Ох как не проста!
В двадцать лет Винсент представлял фирму «Гупиль» в Лондоне. Это крепко сколоченный, широкоплечий, энергичный парень в хорошо сшитом костюме и цилиндре. Дела идут. Он любит искусство, живет им. Восхищается Констеблем, Гейнсборо, Тернером… Постоянная переписка с братом, к счастью, сохранилась. Читаем: «Находи красоту всюду, где только можно, – большинство людей не всегда замечают красоту».
Судьба предложила первое серьезное испытание Ван Гогу: он влюбился в Урсулу, дочь хозяйки квартиры, где снимал комнату. Когда после долгих дней идиллического ухаживания он набрался смелости объясниться в любви, она подняла на смех неуклюжего увальня из Брабанта. Первая драма в жизни Винсента, но далеко не последняя. Отчаяние, стыд и неостывшая страсть словно его подменили – он снова стал угрюм, рассеян, неприветлив. Хозяева фирмы узнали обо всем. Решили помочь юноше – посылают в Париж: пусть великая столица искусства, развлечений, флирта вылечит парня.
Париж. Монмартр. Первая выставка импрессионистов. Скандал вокруг Клода Моне и его друзей – все это не трогает Винсента. Он не может забыть Урсулу. История доходит до того, что хозяева освобождают нерадивого приказчика от работы. С 1 апреля 1876 года он уволен.
Начинается страдный путь Ван Гога к истинному призванию.
Он был проповедником в Англии, продавцом в книжной лавке Дордрехта и, наконец, отрешившись от жизни мирской, оказался в Амстердаме, в богословской школе, но вскоре бежал и от этой мертвой зубрежки. Не проходит года, как он уже читает евангелие бельгийским шахтерам.
Боринаж изгоняет его как безумца…
Рок предлагает Винсенту самые крутые повороты, и он приемлет их.
Кажется, катастрофа близка.
Один.
Не понят. Изгнан.
И тут появляется его ангел-хранитель Тео. Он уговаривает брата заняться искусством – писать, он высылает ему первые пятьдесят франков. Ван Гог начинает наконец дело своей жизни. Сперва вроде бы нехотя, а потом с неистовой страстью, которая дремала в нем.
В июле 1880 года художник Ван Гог пишет письмо Тео. Это послание-отчет. Пятьсот строк. Между ними мольба о помощи. Тео услышал ее. Отныне начинается жуткое и радостное десятилетие, перевернувшее потом мир искусства.
«Я не в силах выразить, – пишет он Тео, – как я счастлив, что снова взялся за рисование».
Дилетант, с огромным самомнением и мощнейшим темпераментом, он бешено трудится над овладением профессией: копирует, рисует с натуры, компонует. Сперва неуклюже, грубо, угловато. Но сила, ярость дарования пробиваются через оболочку неуверенности и ученичества.
Атака высот…
Перспектива, анатомия, рисунок, цвет, пластика…Земля обетованная лежала перед ним. С усилием гиганта Ван Гог делает шаг из небытия к мастерству.
В первых опытах, которые он показал своему дальнему родственнику Мауве, были такие данные, что модный художник был потрясен.
Взгляните на эти этюды Ван Гога: «Кузница», «Мельницы в Дордрехте», «Портрет отца» – вас оглушит звучание правды жизни, увиденной необычно, остро.
В замусоленных листах просматриваются, при всей их примитивности, мощь светотени, силуэта, первичность видения. Эти рисунки шагнули из мрака в свет мирового признания, правда, посмертно.
Судьбе было мало предложить Винсенту одно испытание, и она предлагает второе. Ван Гог влюбился в кузину Кее. А она была лишь дочерью Евы, дщерью своих родителей, буржуа, со всей присущей им слабостью – страстью к чистогану, текущему счету и прочим демонам суеты. Перед ними же был гений, ничего еще не создавший.
Отец Кее яростно крикнул будущему художнику:
«Ты никогда больше ее не увидишь!»
Винсент обезумел.
Боль отказа, неутоленная страсть – все это лишало утлое суденышко его судьбы руля и снастей. Он был смятен. Но не побежден.
С Ван Гогом оставалась вера.
Пусть его презирали и гнали, величали чудаком, пачкуном – всеми теми словами, которые может выдумать злой и недалекий ум провинциального мещанина.
О, этот мир мнимого благополучия и незыблемости, построенный на грошовом расчете, кастрированном чувстве, мечте, ограниченной домиком, садиком да кошельком с деньгой…Надо же было Ван Гогу столкнуться с этой квинтэссенцией провинциализма и убожества.
Ван Гог идет навстречу мраку и молниям своей судьбы, озаряемый мгновениями лучезарной радости творения…Буквально осязаешь всю нечеловеческую силу прозрения, которое наступило у взрослого, сложившегося человека, прожившего без малого тридцать лет, от касания с живописью, рисунком, композицией. Винсент Ван Гог пишет брату:
«Тео, какая великая вещь – цвет!»
В этом крике души – вся бездна отрадного и страшного опыта, который предпринял Винсент: он пытается осуществить мечту гётевского Фауста.
Зрелый мужчина как бы становится вновь юным по первичности взгляда на мир.
Винсент понимал, что судьба поставлена на карту успеха или провала этой несравненной по тягости задачи – одолеть мастерство сразу, без подготовки и школы. Но он верит, что «победоносно завершит» свою задачу.
Опыт происходил в реальной Гааге, в довольно ординарном художественном кругу с обычными представителями богемствующих резонеров, дельцов, карьеристов, пытающихся, фехтуя кистью и палитрой, пробиться в свет.
Этот мир неудачников и талантов, добрых и злых людей стал вскоре ясен
