Изгой (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Ты хочешь сказать, что есть шанс, что он может вселить кого-нибудь в тело, например нашего императора? — едва слышно и боясь того, что он произносит, спросил его сэр Артур.

— Повторюсь — это не возможно, — сэр Энтони почесал затылок, но внезапно смутился, — но с другой стороны, ещё вчера я думал, что невозможно вытягивать из людей не извлекаемые души.

От его слов, император и бывший глава тайной полиции схватились за головы.

Глава 18

— Таким образом мы реализовали духовной энергии на дополнительные сто миллионов франков, увеличив внешний экспорт сразу на десять процентов, — человек в отглаженном сюртуке и очках, понял взгляд от доклада, — и это всего за месяц, с официального доклада главы комиссии по армии о начале перевооружения частей. Мы решили, что для страны такое количество духовной энергии не нужно в подобных объёмах, так что излишки пошли на продажу. На эти деньги мы смогли купить необходимые нам объёмы серебра и золота, подняв золотовалютные резервы на один процент. Если текущие объёмы поставок от армии сохранятся, у нас есть все шансы к середине следующего года стать второй страной по экспорту духовной энергии. У меня на сегодня всё граждане. Вопросы?

Он аккуратно и неторопливо собрал бумаги, которые положил в папку.

— Э-м-м, Николя, я далёк от всех этих цифр, что ты на нас обрушил, понял только то, что наша страна внезапно стала богатой? — поинтересовался с места глава комиссии по культуре.

— Да. Планируемый ВВП на следующий год, при текущих темпах доходов мы пересчитали на более оптимистичный, подняв его до четырнадцати миллиардов франков.

Поднятая рука из зала привлекла внимание Председателя.

— Да, слушаем вас гражданин, — дал он слово главе комиссии по армии.

— Хочу поднять вопрос, почему всем известные главы комиссий воспользовались своим привилегированным положением близкого знакомства со Жнецом и вооружение изготавливаемое по новой технологии, производится только на их заводах, оставляя всех остальных без работы! Это вопиющая наглость и безответственность!

Вверх понялась сухая, старческая рука.

— Есть возражения гражданин Габриэль?

Получив утвердительный кивок, Председатель Сената ответил.

— Вам слово.

— Хочу напомнить всем присутствующим, что именно мы были инициаторами работы Жнеца на Республику. Мы со своих бюджетов комиссий обеспечили ему быт и лабораторию, доставку преступников и прочее. Уважаемые коллеги, не вложили в это ни сантима, так что весьма странно слышать теперь от них заявления, что мы имеем какие-то приоритеты в получении технологий, особенно после того, как нас заставили установить над ним тотальный контроль, который ему очень не понравился. Настолько, что он заявил, что ничего нового в наши руки пока не собирается предоставлять, поскольку мы ещё не выполнили своих прошлый обещаний.

В зале раздались возмущённые выкрики, которые были подавлены стуком молотка Председателя.

— Да гражданин, — дал он слово прошлому оппоненту главы комиссии по душеприказчикам.

— Возмутительная наглость чужака, которому мы предоставили кров, еду, а также полная неспособность глав комиссий, связанных с ним напрямую, обеспечить его лояльность. Я голосую за перевод Жнеца в более охраняемое и менее роскошное место. А то у меня от сумм, которые мы тратим на его обустройство и содержание, скоро все оставшиеся волосы выпадут.

— Граждане, — после поднятой руки, встал глава комиссии по правде, — вам не кажется, что мы повторяем ошибку, которую прошлый раз допустили имперцы? Они сделали его жизнь невыносимой и он просто сбежал к нам. Вы готовы к этому?

Сенаторы тут же забурлили, высказывая слова негодования к подобным высказываниям. Ведь республика приняла, обеспечила всем, пусть и талантливого, но всё же человека, который стал просто наглеть, требуя от принявшей его страны повышенных льгот. Чёрная неблагодарность с его стороны! Он должен работать и как все остальные граждане страны приносить пользу!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тишина! Прошу всех успокоиться и высказываться поочерёдно! — удары деревянного молотка никак не могли призвать зал к порядку. Голос Председателя стал срываться и он не выдержал.

— Заседание переносится на час, поскольку работать в таких условиях невозможно. Если через час порядка не будет, я прикажу охране выводить самых буйных из вас.

С этими словами он закрыл заседание и гордо удалился в свой кабинет. Сенат тут же разделился на группы и все стали жарко обсуждать, как действовать дальше. Стоявшая у окна троица привлекала всеобщее внимание, но к ней никто не подходил, многие просто боялись, что остальные воспримут это как их поддержку.

— Ну что Пауль, ты получил что хотел, — старый душеприказчик прикрыл рот перчаткой, чтобы его губы не были видны, — как думаешь из этого выпутываться?

— Очень просто, ещё месяц и на моих счетах будет столько, что хватит на затыкание ртов самым крикливым, — легко усмехнулся собеседник, — а дальше, мы сможем и вовсе составить большинство.

— Если уж говорить об этом, — женщина развернулась к залу спиной и одними губами прошептала два имени, — ко мне обратились жёны некоторых глав с вопросом о возможном сотрудничестве. Но всех интересует цена.

— Ого, — удивились оба, — приглашай на встречу всех, обсудим. Пятеро гораздо лучше трёх.

— Я тоже так подумала, — улыбнулась она, — так что через два дня, у меня, в восемь часов вечера.

Оба мужчины согласились.

* * *

— Но мистер Рэджинальд — это невозможно, — который раз уже за время совместной работы пролепетала девушка со своего места, прекратив печатать, — все учебники прямо и категорично об этом говорят!

Я хмыкнул и прямо на её душе показал, как приживить сразу десяток разных душ, собрав по кусочку от присутствующих в доме слуг.

— Если бы мне было не лень, я бы сделал больше, как это можно на самом деле, — я с удовольствием смотрел как Жули, потрясённо смотрит на себя через мой паинит.

Девушка оказалась любознательным, очень умным учеником, который не только впитывал в себя знания, которые я диктовал, она раз за разом останавливалась и уточняла непонятные для неё моменты. Сначала меня это раздражало, отвлекая от работы, но поскольку вопросы и правда были только такие, какие могли знать только высшие посвящённые в ремесло, типа имперских исповедников, то я вскоре просто отвечал на них, решив, что так будет проще.

— Мне нигде ничего подобного не рассказывали, — она слегка взгрустнула, — жаль, что мы с вами так мало времени проводим вместе.

Я удивлённо повернулся, а Жули сначала непонимающе на меня посмотрела, но затем поняв, что сказала, краска стыда стала заливать её шею, затем щёки и коснулась даже ушей.

— Я..я..я не то хотела сказать! — залепетала она, — вы как учитель, как душеприказчик находитесь для меня на таком недосягаемом уровня, что я жалею, что так мало времени с вами провожу! Даже ребята из моей группы говорят…

Тут она поняв, что сболтнула лишнего, прикусила язык, а меня наоборот это зацепило.

— Какие ребята и какой группы? — я подошёл ближе и попытался посмотреть ей в глаза, но девушка тщательно избегала моего взгляда.

— Жули! Одно моё слово и ты вылетишь отсюда словно пробка! — строгим тоном напомнил я, — рассказывай! Даже я помню, что этот учебник должны сначала посмотреть твои учителя, и уж точно он не должен был стать предметом свободного прочтения или обсуждения.

Девушка замялась, но было видно, что моя угроза её проняла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как хочешь, — я повернулся, но меня тут же ухватила хрупкая девичья рука.

— Мистер Рэджинальд! Умоляю!

— Просто расскажи, — я снова обернулся, — как ты знаешь, я не сильно горю желанием помогать твоим учителям.

— Вы наверно не знаете, но многие студенты, обучающиеся ремеслу, вас практически боготворят, — она тихо заговорила, отпуская рукав, — все новости с фронта с вашим участием тут же облетают все курсы и вызывают море обсуждений. Когда стало понятно, что вам для сбора душ не нужен контакт с телами, многие пытались воспроизвести вашу технику, но не имея информации в учебниках и не получая подробностей от преподавателей, некоторые стали пробовать практиковаться на мёртвых.