Изгой (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Наблюдатель сказал, что стрелка накопителя даже не дёрнулась, но часть хранилища наполнилась и он слил это в монету, — отдал он боссу принесённые деньги.

— Слишком быстрая смерть, — прокомментировал я устремлённые на меня взгляды, — давайте все винтовки, проведём последний эксперимент.

Подготовив и раздав оружие остальным палачам, мы остались дожидаться, когда из соседней комнаты стихнут массовые залпы. Практически через две минуты после установившейся тишины к лабораторию влетел запихавший помощник Пауля, который дожидался конца эксперимента в машине со станцией ретранслятором.

— Работает! Наполнители заполняются! — радостно сообщил он нам.

Взгляды четырёх пар глаз устремились на меня. Оставалось на это лишь сделать глубокой реверанс с отставленной вперёд рукой и шаркнуть ножкой.

Глава комиссии взмахнул рукой и вскоре все ушли из помещения, оставив нас вдвоём.

— Хм, Рэджинальд, — он заискивающе на меня посмотрел, — осталось решить тогда последний, самый главный вопрос. Как слепок вашей души будет попадать в выпускаемые нами винтовки?

— Перед отправкой состава с оружием на фронт, мне нужно будет побыть рядом.

— Сколько времени вам на это потребуется? — он сосредоточился, — ведь понимаете: открытый вокзал, охрана, прочие меры безопасности.

— Часа будет достаточно.

Он ошеломлённо на меня посмотрел.

— Я было подумал о днях и неделях, но час? Рэджинальд ты уверен в своих силах?

— Более чем, — усмехнулся я, не став говорить, что смогу сделать это и с километра от вокзала, главное, чтобы моя аура достала до поезда с вагонами. Но к чему ещё больше шокировать человека.

— Арон кстати предлагал рассмотреть ещё револьверы, сказал, что и их он смог бы модернизировать, если Френки соберёт устройство размером с рукоять.

— Дальше они могут работать без меня, — я пожал плечами, — я теперь нужен буду только на закачке слепков перед отправкой оружия на фронт.

— Первая партия будет готова уже через неделю, я сам поеду к своему давнему приятелю, который сейчас командует одним из фронтов и прослежу за полевыми испытаниями. Вы ведь не будете нужны при этом?

— Пауль, если что и может дать сбой, то только механизм, но не мой слепок, — улыбнулся я ему, — даю вам гарантию.

— Конечно я вам верю! — тут же засуетился он, — как кстати ваша работа над учебником продвигается?

— На удивление, Жули оказалась и правда хорошим слушателем и наборщиком, — не стал лукавить я, — но труд большой, а времени у меня как вы видите, не всегда очень много.

— Чем займетесь дальше? — он весь подобрался, словно перед прыжком.

— Вы уже рассчитываете, что я вам выдам следующую технологию? — удивился я, — едва закончив предыдущую? При этом с вашей стороны не сделано ничего. Книг как не было так и нет, душеприказчики контролируют каждое моё движение в лаборатории, не говоря уже про Мадлен.

Он поморщился, видимо рассчитывая на другой ответ и не став развивать тему.

— Хорошо, тогда будем ждать результатов полевых испытаний и затем я вернусь к вам с новостями, — быстро свернул разговор он.

Я лишь пожал плечами, в республике мне много что обещали на словах и мало что давали по факту. Это тоже я вслух не стал говорить, не портить же мне с ним отношения ещё больше.

Глава 17

Сэр Энтони убрал голову молодой жены от своего паха, едва увидев вошедшего без стука и приглашения человека.

— Что? Опять? — с тяжёлым вздохом спросил он, видя выражения его лица. Элиза, быстро собравшись, ушла из комнаты.

— Собирайся Энтони, — тот не стал ничего объяснять, — дело дрянь.

Позвонив в колокольчик, исповедник вызвал слуг и те быстро принеся зимнюю одежду, помогая ему одеться. Через полчаса кортеж с десятью машинами сопровождения, распугивая все машина на дороге громкими сигналами, ворвался в ворота императорского дворца. Старому исповеднику сразу стало грустно.

Сэр Артур молча повёл его по лестницам и коридорам, туда, где был малый приёмный зал императора, а также его личный кабинет, в который мог попасть не каждый. Ремесленник бывал там и не раз, и каждый раз эти встречи не заканчивались ничем хорошим. Вот и сегодня, судя по тому, с какой скоростью убирались слуги с их дороги, он догадался, что традиция скорее всего не нарушится и в этот раз. К своему сожалению, он похоже не ошибся. Не доходя даже до двери личного кабинета, который охраняли шестеро гвардейцев, вздрагивающие каждый раз, когда из-за двери прилетали шестиэтажные матерные конструкции, сказанные слишком знакомым голосом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дверь перед ними открыли и они оказались внутри, сразу попав на глаза взбешённому правителю, перед которым стояли бледные и промокающие лоб, все его нынешние советники.

— Бездари! Ёбанные тупые выблядки портовых шлюх! — император с налитыми кровью глазами, продолжил орать на советников, — лишены всех званий и должностей. Даю вам два часа на то, чтобы убраться из столицы в свои имения. Если только увижу вас или ваших родственников, развешу сразу всех на дорожных столбах! Вон из дворца, куски собачьего дерьма!

Едва не сбивая друг друга, те бросились из кабинета, а взор властителя обратился на пришедших.

— Артур, ты тупой ебанат или прикидываешься? — ласково поприветствовал он главу тайной полиции.

— Ваше императорское величество, я не идеален, но обо всём становившемся мне известным, всегда докладывал вашим советникам, — глава тут же склонил голову, — у меня есть копии всех переданных отчётов.

— Ну ка! — в его направлении протянулась рука и в неё тут же опустилась кипа бумаг. Император отвернулся от них, сел в огромное кресло напротив камина и стал читать, кидая прочитанные листы сразу в огонь.

— Пидары! Бесполезные, никчёмные пидорасы! — через десяток минут Валериан встал со своего места.

— Но ты мог! Мог прийти ко мне на прямую! Ты имеешь на это право!

— Я не очень хочу спорить с вами Ваше императорское величество, но согласно эдикту номер двенадцать дробь восемьдесят семь, моя должность не входит в перечень лиц, имеющих прямой доступ к вам.

— Что? — от гнева у императора даже задёргалось правое веко, — и он у тебя конечно тоже с собой?

Глава тайной полиции не зря занимал своё место столько времени и эта копия показалась на свет из недр его бездонных внутренних карманов.

Силы покинули Валериана и он скомкав указ, подписанный собственноручно, с яростью кинул его в огонь.

— Садитесь, — уже спокойным голосом произнёс он, направляясь к двери. Приоткрыв её, он отрывисто приказал.

— Тайрон!

— Да ваше имперское величество! — гаркнул в ответ глава его охраны.

— Пока мы тут беседуем, повесь напротив моих окон эту безродную собаку О’Нила.

— Сейчас будет исполнено ваше императорское величество!

Дверь закрылась и император вернулся в кресло, не мигающим взглядом уставившись на двоих людей перед собой.

— Энтони, ты вроде всегда был адекватнее остальных. Расскажи мне с самого начала, кто такой этот Жнец и почему он работает не на нас, если именно мы его нашли, воспитали и сделали исповедником?

— Хм, ваше величество, а можно прежде чем я начну, спрошу вас, что произошло? Я ещё не закончил прошлый проект, с частицей души Рэджинальда. Артур мне ничего не рассказал, пока мы ехали сюда.

— Пока это государственная тайна, но покажи ему, — кинул головой император в сторону Артура. Тот поднялся подошёл к столу на котором лежал какой-то длинный предмет обёрнутый в ткань и вернулся, протянув Энтони винтовку.

Тот, понимая, что всё не спроста, достал очки. Одев их, взял оружие в руки. Пять минут напряжённого осмотра и он восхищённо присвистнул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Гений!

— Ага спасибо, мы уже тоже это поняли, — ехидно ответил император, — давай рассказывай!

Исповедник, поняв, что предел терпения правителем достигнут, прокашлявшись, начал с самого начала, давая вставить слова Артуру там, где за жизненным путём подающего большие надежды парня, следила тайная полиция.