Очерк и публицистика - Евгений Савченко

Но нам-то, городским, отчего так легко в крестьянском доме? Может быть, Россия — та самая улитка из детской зазывалки, когда приговаривали: «Улитка, улитка, высуни рога, дам тебе, улитка, кусочек пирога…»? Приговаривали-приговаривали — и приговорили…Выползла улитка за кусочком пирога и теперь — ни кусочка, ни домика? Может, наши ряженые предощущения — случайное или неслучайное возвращение улитки к себе домой, совпадение покинутой раковины и блудного тельца?

Как-то Леонард попросил девчонок расписать в крестьянском доме красками глинобитную печь. Они засомневались: мог ли крестьянин средней руки позволить себе подобное «баловство»?

— Я ведь не убогость России хочу показать, а её красоту, — молвил Постников.

В этой как бы ненароком сверкнувшей фразе — главный смысл его этнографического парка. Леонард стремится вызволить из небытия красоту, которая ушла, но из которой уходить не хочется.

Среди многочисленных паломников левого берега Архиповки я встретил одного чудесного странника. Войдя в старинную сельскую лавку, наполненную дореволюционными самоварами и часами, он с каким-то нечаемым наслаждением начал вдыхать её «могильно-золотой» (Иван Бунин) воздух и, когда ему намекнули, что пора, мол, из лавки ретироваться, сомнамбулически отмахнулся:

— Никуда я отсюда не пойду!

И так со всеми гостями-визитёрами государства в государстве. Там, во внешнем государстве, они, быть может, и руки бы друг другу не подали, унося в зобах негодование при встрече, но здесь, в государстве Леонарда, происходит нечто такое, что обращает самолюбие в братство, гордыню в детскость, «мировую известность» — в растворение в космосе русской избы и природы. Пусть не надолго, пусть хотя бы на время пребывания в государстве государства. Но вот уже актёр Зиновий Гердт выводит на стене постниковского кабинета: «Восхищён, изумлён, ничего подобного в смысле воспарения души никогда не встречал!» А поэт Евгений Евтушенко признаётся: «Здесь, на земле Леонарда, я себя чувствую русским!» А прозаик Виктор Астафьев вручает хозяину этих мест собственную книгу с надписью: «Леонарду Постникову — патриоту-чусовлянину от енисейского налима поклон и благодарение за всё то доброе, что он делает для людей и истории нашей разграбленной и исковерканной…» А певица Татьяна Петрова вспоминает: «Когда бываешь у Леонарда Дмитриевича, ощущаешь себя такой сильной!.. И, самое главное, ты чувствуешь себя дома! Дома я!»

Однажды на 136-м километре, где располагается этнографический парк, высадили за безбилетный проезд одного неизвестного. Он вышел, огляделся. Вокруг — сугробы, а из них часовни высятся. Неизвестный постучался в дом, но дверь оказалась незапертой. Человек вошёл в комнату, обставленную старинной на вид купеческой мебелью. Поднялся на второй этаж. Там горел камин. Человек присел у камина и стал греться. Наконец показался хозяин — высокий, седобородый, в художническом берете. «Где я?!» — округлив глаза, спросил его незнакомец.

Единственно возможный ответ возникает сам собой: «На Родине».

ВЛАДИМИР КРУПИН. ДУША У ВСЕЛЕННОЙ ПРАВОСЛАВНАЯ

Выступление на конференции общества «Русско-Сербский мост» в городе Банья Луки (Босния-Герцеговина)

Евангельская истина — мир во зле лежит — особенно чувствуется в наше время. Уже и зло за зло не считается. Тех, кто любил и любит сербов, ужаснули бомбардировки Белграда, но не менее ужасающим было то, что множество американцев одобряло это убийство. Бомбили Ирак, бомбили Ливию. Вот что стало с Соединёнными Штатами от обезбожености. Два последних факта. Первый: госсекретарь наблюдает в прямом эфире то, как осуществляется убийство, а в момент его свершения издаёт совершенно обезьяний торжествующий возглас: «Bay!» Второй: объявляется, что охрана прав гомосексуалистов является одним из приоритетных направлений деятельности правительства. Сексуальные меньшинства, их омерзительные парады становятся всё более многолюдными и назойливо рекламируются.

Что ж, вспомним точную пословицу: «Кошка скребёт на свой хребёт». Содомский грех назван по имени города Содом, который Господь уничтожил, как и Гоморру, в день гнева. А Карфаген? За что же призывал разрушить его сенатор Катон? Именно за содомитство. И разрушен был Карфаген. Как и Атлантида потоплена, как и Помпея за то же сотрясена и сожжена. Гомосексуализм и лесбиянство и всякое транссексуальство — это не право жить по своим желаниям, а разврат. Пять процентов этих развратников — больные, их лечить, а девяносто пять — мерзотники, их надо, для их же спасения, проучить.

Но что мы о них? Мы — православные, значит, самые счастливые люди на земле. Почему? Потому что наиболее из всех приняли в свои сердца Сына Божия, Христа. «Посадите меня в темницу, — говорит Василий Великий, — я там буду со Христом. Убейте меня, скажу спасибо убийцам, пойду ко Христу». Для православных день земной кончины — это день рождения в жизнь вечную. И нас не соблазнишь ни деньгами, ни сытостью, нам важно одно: какую судьбу готовим себе в потусторонней жизни?

Славяне получили кличку унтерменшей от кого? Ведь это именно западные правители и католическое священство не хотели давать славянам грамотность, противились трудам святых Кирилла и Мефодия. А что, мы какие-то недочеловеки? Давайте представим мир без русской литературы, без славянской музыки, живописи, архитектуры, без изобретений, и что? Мир потускнеет, оглохнет, обезголосеет, просто поглупеет. Ведь Сорос не просто богат, он ещё и далеко не дурак, его эмиссары ездят по славянским странам, по всяким интеллектуальным олимпиадам и жадно вербуют победителей ехать на Запад.

Почему же мы талантливее остальных? Потому что наука и культура славянства выращены Православием. Другого ответа нет. Католичество низвело Христа до уровня туфли папы, протестанты думают о комфортности жизни и тоже обезбожились. Одних сект в Америке триста, и все кричат, что спасение только у них.

Кто в мире главный? Неужели Международный валютный фонд? Смешно. Главный в мире Тот, Кто создал мир — Господь Бог. А уже потом идёт земная иерархия. И ближе к Богу те, кто наиболее принял в своё сердце Христа. Это, конечно, Россия и Сербия. И когда нам говорят, что надо встраиваться (интегрироваться) в мировую цивилизацию, то спросим, в какую? В ту, в которой венчают извращенцев, где молятся на евро и доллар? Нет уж, спасибо. Встраивали уже.

Марксом увлеклись да Энгельсом, а они Россию ненавидели, вот и революция. Захотели Конституцию — получили безправие. Захотели выборную, а не наследственную власть — получили море крови. Захотели рынка — получили нищету. Захотели демократию — получили увеличение преступности, наркомании, проституции, безпризорности, коррупции, смертности, уменьшения рождаемости. «Западом наказал нас Господь», — писал святитель Феофан Затворник как раз в то время, когда Библейское общество протащило в Россию «вульгатовский» перевод Библии, которому святитель очень противился. И добавлял: «Вот и нам приходит срок вступать в открытую полемику с Западом. Латиняне высят гордое око своё. Самообольщённая уверенность не даёт им внимать истине».

Католики и протестанты ненавидели не просто Россию, а Россию Христа. Ненависть ко Христу — главный двигатель ненависти к России и Сербии. Обезбоженный мир нас всегда ненавидел и будет ненавидеть. И старался, и старается заразить нас своими болезнями: барахольством, бездумностью, безразличием ко всему, кроме своего благополучия. За всем этим стоит скрытая зависть к славянам, для которых высшая ценность — порядочность и жертвенность. И не надо лукавить в поисках других объяснений.

Образ сегодняшнего мира — его предстояние перед Голгофой. Крест Христа посреди, по бокам разбойники. Один кается и спасается, другой упорствует в гордыне и гибнет.

Никакой истории нет, кроме одной — мир или приближается к Христу, или удаляется от Него. И времени нет, как постоянно нет прошлого — оно уже прошло, как нет и будущего — оно ещё не наступило. Но прошлое — урок для поведения в будущем. А в прошлом много радостного для православных и много печального для их врагов. Сказано же: не в силе Бог, а в правде, а за кем правда веков и тысячелетий? За православными. Или снова напоминать о победах в Невской битве, на Чудском озере, на поле Куликовом, под Полтавой, Бородино. А Великая Отечественная? Победы под Москвой, Сталинградом, Прохоровкой, знамя Победы над Берлином? Мы же не только с Гитлером воевали, со всей Европой. С сытой, не знающей, что такое взорванные и разрушенные церкви, убитые и заключённые священники. Мы не коммунистов, ненавидящих русский дух, защищали, нет, свои святыни, главное в которых Православие, Фаворское его сияние. И на Косовом поле мы победили. Да, ибо побеждает сила духа, а она после Косова у сербов только выросла. И то, что эта сила духа никуда не исчезла, показали дни пребывания Пояса Пресвятой Богородицы в Москве. Где ещё люди будут стоять в очереди по четырнадцать-шестнадцать часов на холоде, под дождём и ветром, чтобы только на секунду прикоснуться к великой святыне? Секунда эта наполнит всю остальную жизнь высоким смыслом приобщения души к вечности.