Украденное дитя (СИ) - Сакрытина Мария

И тут окутанный ночной тишиной замок огласил крик.

…- Я её так нашла, так нашла, — причитала одна из кухарок, когда Фрида, преследуемая Ричардом, ворвалась на кухню. — Так, вот так, так…

Это «так-так-так» стучало в ушах Фриды, как тиканье часов. У открытой двери ледника, откуда вырывался пар, столпились слуги. Фрида стряхнула руку Ричарда со своего плеча и попыталась пройти — ей всё ещё было ничего не видно. Но попала в объятия графа Цевета.

— Леди, вам не стоит это видеть. Эй! Проведите герцогиню наверх.

Конечно, даже несмотря на волнение и несомненно интересное зрелище, рядом с Фридой встали лакеи, подхватили под локотки. Фрида вырвалась.

— Я пока хозяйка в этом доме, — холодно отозвалась она. — И приказываю здесь я. Пропустите!

Граф то ли не нашёлся с ответом, то ли предпочёл промолчать. Фрида прошла вперёд — теперь перед ней расступились. Она остановилась у дверей и, вздрогнув, прижала ладони ко рту, давя крик.

На льду, словно прилегла отдохнуть, лежала Аннет. Кто-то порезал ей запястья, шею и нарисовал на лбу кровавую руну. Кровь замёрзла, и девушка, если бы не странная бледность, казалась спящей.

— Расходитесь, расходитесь, — говорил за спиной Фриды Цевет. — Это по нашей части. Джек, где тебя снова носит?

Фрида машинально обернулась и встретилась взглядом с полукровкой. Они оба понимали, что именно случилось со служанкой, и какой проводили здесь ритуал.

Джек опустил взгляд и прошёл к мёртвой девушке.

— Кажется, мы нашли орудие убийства вашего мужа, — довольно сказал Цевет. — А вы говорили, пожар.

Фрида сглотнула.

— Кто? — вырвалось у неё. — Я не…

— Леди, вам не нужно это видеть, — повторил Цевет. — Кто-нибудь да уведите же её! И объясните мне, почему до сих пор никто не заглядывал в этот проклятый подвал?

Почему он сам не заглянул в этот «проклятый подвал», когда осматривал замок и залез, безусловно в каждый угол, графа как будто не интересовало.

Джек что-то тихо сказал, граф громко переспросил:

— Что это значит? Не понимаю!

А Фриду подхватил на руки Ричард и понёс к лестнице. Замелькали украшенные резьбой деревянные панели, пейзаж — охота на оленя. Собаки бежали, дули в рожки охотники, загнанный зверь запрокинул голову и тоскливо смотрел на синее-синее небо.

Ричард отнёс её в спальню, что-то поискал в секретере, нашёл ларец, открыл, занялся кубком, водой и травами — её травами, для колдовства. Фрида смотрела и чувствовала себя куклой, которой больше ничто не важно, ничего не нужно.

Напиток был сладко-кислым, и Фрида выпила его весь, прежде чем в комнату постучался лорд Валентин. На Ричарда он посмотрел с подозрением и резко спросил, глянув на пустой кубок на подносе:

— Что вы дали моей дочери?

— Успокоительное, господин, — тихо ответил Ричард. — Леди нужно поспать.

Спорить лорд не стал. Засыпая, Фрида чувствовала его руку, сжимающую её пальцы.

— Фрида, дорогая, тебе нужно вернуться в столицу. Домой. Вернись к нам.

Что-то сказал Ричард, что-то про столичный особняк Виндзоров. Валентин поморщился — а больше Фрида ничего не видела.

На следующий день карета с беременной герцогиней вместе с её опекуном и отцом отправилась в столицу. Дорога была длинная и половину её Фрида провела на ещё одном зелье заботливого Ричарда, укрытая пледом и с подушкой в обнимку. Проснулась она ближе к вечеру, когда солнце уже низко висело над горизонтом, и порывами ветра гнуло чахлые придорожные деревца. С полей доносился сладко-пряный запах покоса и — верно откуда-то из ближайших садов — палых яблок. Фрида потёрла глаза и подняла голову. Ричард и Валентин сидели напротив и смотрели каждый в своё окно — очень сосредоточенно.

— Миледи, как вы себя чувствуете? — поинтересовался Ричард, поймав её взгляд и встрепенувшись.

«Вашими стараниями», — подумала Фрида и улыбнулась. Чувствовала она себя отлично — отдохнувшей и полной сил. Правда, немного голодной, но, судя по окрестностям, они уже недалеко от столицы, так что ужин наверняка её ждёт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Доченька, тебе вредно волноваться, — наклонился к Фриде отец. — Как только доберёмся до города, нужно сразу ехать к нам, там тебя никто не побеспокоит. — Он бросил взгляд на Ричарда, намекая, кто этот «никто».

Фрида зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой.

— Ричард, вы же закончили ремонт нашего столичного особняка? — «Нашего» всё ещё звучало неестественно, но нужно привыкнуть. Пока её ещё не родившийся сын не приведёт жену, хозяйка в этом доме и в любом другом, принадлежащем Виндзорам, она, Фрида. Конечно, под присмотром Дикона. Забавно.

— Да, миледи. И я уже отправил туда письмо, нас ждут.

Валентин снова бросил на него косой взгляд.

— Фрида, дорогая, ты же не собираешься?..

— Отец, мой дом там. — Фрида улыбнулась как можно ласковее. — Прости. Я непременно приеду к вам, как только разберусь со всеми делами.

— Фрида, ты же будешь там совершенно одна!

«Плюс-минус два десятка слуг», — подумала герцогиня.

— Я присмотрю за госпожой, милорд. — Очень не вовремя вставил Ричард.

— Вы! — вспыхнул Валентин. — Если вы только посмеете! Хоть пальцем! Тронуть мою дочь!..

— Не посмею, милорд, — спокойно пообещал Ричард.

— Не посмеет, — повторила Фрида. — Отец, со мной всё будет в порядке. Мне нужен свой дом. Ты же знаешь. Матушка…

Это был аргумент, который даже взволнованный Валентин принял. Он вздохнул, признавая поражение, и только заставил её пообещать:

— Ты должна непременно поскорее нас навестить.

— Обещаю, отец.

Больше они до самой столицы не проронили ни слова.

Запах полей скоро сменился дымом с многочисленных фабрик, а шелест листьев — перестуком копыт и скрипом колёс. Фрида прислонилась к обитой бархатом стене и слушала, стараясь ни о чём не думать. Мерные звуки города, как прибой, укачивали. «Снова, — пронеслось в голове. — Снова». Столица никогда не была к ней ласкова.

Проехав насквозь Нижний город, а потом и Средний, карета въехала, наконец, на нужную улицу и остановилась у дома, ничуть снаружи не изменившегося. Лорд Валентин окинул его хмурым взглядом и, выйдя из кареты, успел помочь дочери быстрее, чем Ричард.

— Вы ведь переночуете у нас? — улыбнулась Фрида, стараясь на дом совсем не смотреть. Не так давно демон здесь рычал на неё, а потом Грегори…

— Нас? — мрачно повторил Валентин.

— О, отец… — Фрида вздохнула.

Зато внутри дом было не узнать. Ричард, прекрасно осведомлённый о её вкусах, сумел совместить их со вкусом (точнее, безвкусием) Эша. Зелёного цвета уж точно поубавилось.

— Должен отметить, у твоего покойного мужа был стиль, — сказал Валентин, отдавая дворецкому шляпу, плащ и перчатки. — Дорогая, разве не ты должна приветствовать прислугу?

Ричард как обычно обходил выстроившихся в холле слуг, приветствуя их от лица теперь уже хозяйки и одаривая шиллингами.

— Ох, отец, оставьте, — вздохнула Фрида. — Уилсон, проводите моего отца в его комнату, пожалуйста. И через полчаса подавайте ужин.

— Да, мадам. Позвольте выразить мои соболезнования…

— Благодарю, Уилсон.

Валентин хмыкнул, со вздохом огляделся на дочь, но потом отправился следом за дворецким.

— Простите, миледи, я надеюсь, я не превысил свои полномочия, — сказал Ричард пять минут спустя.

Фрида с улыбкой подала ему руку.

— Боги, Ричард!.. Вы прекрасно потрудились над домом. Вы точно различаете больше цветов, чем Эш.

Ведя её по лестнице на второй этаж, Ричард улыбнулся — быстрой болезненной улыбкой.

На самом деле Фрида слишком устала, чтобы рассматривать обстановку: голова кружилась, а в мыслях царил туман. Она вытерпела переодевание, заставила себя улыбаться кому-то из горничных и, кажется, экономке. Та что-то говорила про соболезнования и финансы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Заминка вышла во время ужина: накрыли на двоих. Лорд Валентин усадил дочь, сел сам и начал хвалить черепаховый суп, когда Фрида заметила замершего в сумраке дальнего угла Ричарда.