Бортовой журнал 6 - Александр Покровский

Правда, в некоторых странах – Италии, Греции, например, предел уже наступил. На очереди остальная Европа – ее мусорные бунты мы еще увидим.

России до всего этого далеко – у нас просторы, гадь – не хочу, но особо обольщаться не стоит.

Сегодня любой товар упакован не в одну, а сразу в несколько упаковок, и для того чтоб сохранить среду своего обитания, надо снять и отдельно утилизировать каждую. Пока в этом больше всех преуспевают шведы и японцы, остальные предпочитают мусор сжигать, увеличивая количество углекислого газа, выброшенного в атмосферу.

Кстати, метан, о существовании которого человечество не очень сильно осведомлено, в 21 раз (по некоторым источникам в 23) превосходит углекислый газ по парниковому эффекту. И еще он может находиться в атмосфере 12 лет.

Получается он при любом гниении органики, и мусора прежде всего. То есть предоставленный сам себе мусор – это бомба замедленного действия.

И замок в Сан-Тропе никого не спасет. Мы все под одним колпаком. Бури, ураганы, цунами, наводнения, землетрясения – во всем этом есть уже доля человеческого пренебрежения мусором, и она будет только увеличиваться.

В идеале рядом с заводом по производству автомобилей где-нибудь в Усть-Волю-пинске надо строить завод по утилизации старых автомобилей.

Аобычный, бытовой мусор надо немедленно направлять не на специальные полигоны гнить под открытое небо, а на специальные заводы по сортировке и переработке, прежде всего в биогаз, который после очистки от углекислого газа в основном состоит из метана.

Еще две тысячи лет назад некоторые германские племена могли собирать метан от гниющего мусора. Они накрывали выгребные ямы кожаным колпаком, а потом по сшитым из кожи трубам переправляли его к своим жилищам. На нем готовили пищу, с его помощью они обогревали свои нехитрые хижины. То есть все уже было.

И сейчас существуют такие установки. Они способны переработать навоз, пищевые отходы, птичий помет, отходы боен, жмыхи, стоки канализации в прекрасное удобрение и биогаз. Биогаз – это электричество и тепло. На нем могут работать машины, сельскохозяйственная техника. И не надо тянуть за тысячу километров к коровнику трубы Газпрома, он сам себе Газпром.

Что для этого нужно?

Нужно, чтоб человечество испугалось. Оно должно испугаться. За свою жизнь и за жизнь своих детей, потому что Лазурный берег, повторимся, никого не спасет – мы все находимся в одном бульоне.

А бури, ураганы, таяние льдов, потепление, наводнения, пожары и землетрясения – это все с каждым годом будет только увеличиваться.

А человечество при этом будет заниматься болтовней – поговорили о глубокой переработке мусора и повезли его на очередную свалку.

Звонит корреспондент:

– Вы не могли бы ответить на вопросы?

– По какому поводу?

– По экономике.

– Ребята, я уже говорил – я не экономист.

– Но нам хотелось бы услышать ваше мнение.

– Хорошо, спрашивайте.

– Как бы вы охарактеризовали сегодняшнюю экономическую ситуацию в мире?

– Ростовщичеству приходит конец. Оно сегодня охватило уже весь мир. Дальше идти некуда. Не открыты еще те марсиане, которых можно было бы привлечь к продаже мыльных пузырей. Так что придется остановиться.

– А экономика в России? Как бы вы охарактеризовали экономику в России?

– А экономика в России – это то, что с трудом можно назвать экономикой. Это что-то иное. Это вне арифметики. Если ежегодный рост ВВП составляет три процента, банки кредитуются под два процента, а инфляция при этом составляет один процент, то это можно называть экономикой. А если в России прирост ВВП шесть процентов, кредит можно получить под шестнадцать, официальная инфляция – двенадцать, а неофициальная – двадцать четыре, то это, по-моему, не экономика. У всего этого другое название, чаще всего неприличное.

А если все это длится не один год, то впору задуматься о разуме.

– Но вот снизили налог на прибыль.

– Не стало прибыли – снизили налог? Так ее вообще не стало. Нет ее. Так что снижение – это только для детей, а вот повышение единого социального налога – это для взрослых. Нет налога в одном месте – возьмем в другом. То есть не послабление налогового бремени для предприятий, а его увеличение. Во всем мире снижают все налоги, снижаются ставки рефинансирования, снижается НДС. У нас все повышается. Так мы доживем, на мой непросвещенный взгляд, только до лета. У нас нет производства, а то, что есть, – это доживает свое. НДС—это самый губительный налог для производителя. Чем сложнее производство, тем больше в конечной цене доля этого налога.

– Но он же возвращается государством.

– А вы пробовали его вернуть у государства? Это под силу только крупным компаниям, торгующим сырьем на вывоз. Остальным три месяца будут возвращать, а перед этим все ваше производство встанет, потому что вы будете проверяться налоговыми органами на правильность начисления НДС. Вы закроетесь раньше, чем вам НДС вернет государство. И это все для крупных производителей – строителей самолетов или ракет, например. Про мелких я молчу. Эти выживают чудом. Вот об экономическом чуде выживания малого и среднего бизнеса можно поговорить, но только это бесполезный разговор. В России – бесполезный. Тут война идет с малым и средним бизнесом. А в войну все средства хороши. У России практически не осталось своего производителя. Станки – из-за рубежа, сырье – оттуда же. Квалифицированных рабочих рук нет – страна менеджеров, экономистов и юристов. Экономики нет, зато есть армия экономистов и финансистов. Огромные пространства – нет продовольствия. Где здесь экономика? Где разум? Своего хватает на полдня. Как это можно назвать экономикой? Деньги есть, но на них купили валюту, после чего начинаются разговоры о том, как бы нам перейти во взаиморасчетах на рубль. Черт его знает, а вдруг это действительно экономика?

– То есть вы не видите перспективы?

– Вижу. И этим летом ее увидят все остальные.

Меня спросили, как я отношусь к тому, что нашему начальству мешают «праворукие» машины.

– Знаете, – ответил я, – однажды я говорил с одним англичанином, и разговор зашел о машинах.

– Машину придумали в Англии, – сказал он, – а потом весь мир из ненависти к англичанам начал их переделывать. Так и появились «леворукие» машины и движение по правой стороне.

– А правильно…

– Аправильно так, как придумали мы: праворукие и движение по левой стороне.

– А если «праворукие», но движение по правой стороне?

– Это лучше, чем «леворукие» по той же стороне.

– Почему?

– Потому что руль надо держать правой рукой (далее следовало английское выражение с упоминанием их английской матери), а вы выдержите левой. Вы все левши (то же самое выражение)?

– Не все.

– То есть вам, правшам, легче держать руль левой?

Я тогда не нашелся что ответить.

Сейчас, когда вы меня спросили, я вспомнил того англичанина.

А вообще, все речи чиновников надо случать с частицей «не». И тогда все совпадет.

То есть события в Божьем мире совпадают с тем, что говорят и делают чиновники только в том случае, если ко всем их разговорам и действиям прибавлять частицу, отрицающую их разговоры и деятельность.

То есть мир чиновника – это мир обычного человека с частицей «не».

То есть если чиновники пытаются запретить «праворукие» машины, то правда Божья на стороне тех, кто борется за них.

Убили Маркелова и Бабурову. Среди бела дня. Пистолет с глушителем. Через десять дней самое наше все пригласило Диму Муратова и долго говорило, что, мол, соболезнует. Теперь это все обсуждают, будто не понимают, что им все равно. Убили и убили. Машину, лишенную человечности, мы пытаемся наделить этой человечностью. А у нее все гладко, все соскальзывает. Ничего там ни привить, ни приладить.

Игры это все. Отметились. Галочку поставили. Муратов примерно 24 января в каком-то интервью западникам сказал, что все позвонили ему и выразили сочувствие. Даже главы государств зарубежных, вот только наши не позвонили. Ну вот и позвонили. Здесь человека убить ничего не стоит. Гниль. Гниет. Не остановить. У них все гниет. Нельзя из гнили что-то строить. Во всяком случае, государство на этом не воздвигнуть.

Валерий Саблин родился 1 января 1939 года в Ленинграде в семье военно-морского офицера. Окончил ВВМУ имени Фрунзе. До 1969 года служил на строевых должностях и с должности помощника командира сторожевого корабля Северного флота поступил в ВПА имени В. И. Ленина, которую с отличием окончил в 1973 году. По должности аттестовался положительно. Женат. В 1962 году в его семье родился сын.

БПК «Сторожевой» прибыл в Ригу для участия в параде по случаю 58-й годовщины Великой Октябрьской революции. Около 19.00 8 ноября 1975 года заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Саблин, вызвав командира корабля капитана 2 ранга Потульного в гидроакустический пост, закрыл его там на замок и выставил для его охраны вахтенного матроса Шеина.