Бог из машины - Людмила Астахова

– В общих чертах, патрон.

– А подробности? – и предстоятель по-птичьи склонил голову набок, подарив секретарю еще один острый взгляд.

– Пока еще нет, патрон.

– Тогда мы успеем его опередить. – Тив Алезандез резко подскочил в кресле и прошелся по кабинету странной прыгающей походкой, взмахивая широкими рукавами своего ритуального одеяния. – Да! Готовьте к публикации наш догмат «О душах нечестивых», Форхерд. Пора! Если Херевард всерьез надумал пустить пузыри, то мы не должны утонуть вместе с ним и всем синтафским Кругом. Да-да, дорогой мой Форхерд! Синтаф обречен. Что не скогтит Эск, то догрызут ролфи. При таких условиях выживает самый шустрый. Манифест об отделении от синтафского Эсмонд-Круга подготовьте также. Вам все понятно, Форхерд?

Он остановился напротив своего высокого красавца-помощника – толстенький, какой-то даже маленький для диллайн, этакий забавный пухлячок, – и эсмонда-секретаря прошиб ледяной пот. В круглых вороньих глазках тива Алезандеза светилась истинно диллайнская одержимость Силой, и вставать на его пути Форхерд Сид не посоветовал бы никому. Воздух в комнате ощутимо сгустился, и красавец-тив непроизвольно потянулся к шелковому узлу галстука.

– Да, патрон, – незаметно сглотнув вязкую и горькую слюну, просипел он.

– Вот и славненько, – улыбнулся тив Алезандез. – Но прежде мы с вами выпьем по стаканчику молочка и закусим свежим рогаликом, дорогой мой Форхерд! Вы же не откажетесь составить мне компанию за завтраком, верно?

Джона

Моросящий дождик ничуть не помешал очередной прогулке дамы-шуриа и студента-ролфи. Тепло же, совсем весна, а тропинки университетского парка – это вам не проселочные дороги. Они усыпаны мелким гравием и ничем не напоминают раскисшее болото, пусть хоть как из ведра льет. Уговаривать Джону погулять не пришлось, она и рада была вырваться из затхлой атмосферы пансиона. К тому же общение с юным Акэлиа становилось все более интересным и познавательным. Никогда прежде Джойане не встречались подобные экземпляры человеческих существ. Волей-неволей она чувствовала себя препаратором вроде тех, что резали несчастных квакушек для электрических опытов. Шуриа с изумлением взирала на открывшуюся ей картину и не верила глазам своим. Тив, не верящий в Предвечного, ролфи – глухой к гласу богинь, человек, не допускающий мысли о посмертии, мужчина, искренне презирающий женщин… Теперь, даже встретив на парковой аллее ожившего вдруг ископаемого монстра, подобного выставленному в университетском музее, Джона бы не удивилась. Впрочем, не совсем так. Эгнайр Акэлиа сумел все же поразить шуриа в самое сердце, когда рассказал о готовящемся визите господина Тиглата.

Пришлось незаметно ущипнуть себя за бедро, чтобы не взвизгнуть от злобного восторга. Сам явился! Сам! Поначалу с перепугу Джона решила, что это либо ловушка, либо ошибка. Не может мстителю так отчаянно повезти, просто не может!

Но потом, когда леди Янамари успокоилась, когда умерила бешеный галоп сердца, то сообразила, что ничего удивительного тут нет. Ициар ведь не просто университетский городок, а гнездо, свитое тивом Алезандезом, вторым после Хереварда Оро эсмондом. Самые могущественные диллайнские маги после отделения нескольких провинций и возникновения Конфедерации аккуратно очертили сферы влияния на верующих. Границы границами, но вера-то одна, Предвечный тоже один, а следовательно, эсмонды нужны и в Свободных Республиках. Но судя по тому, какие порядки развел тив Алезандез в Идбере, замыслы его радикально отличались от генерального плана Эсмонд-Круга. И очаровательный Эгнайр Акэлия тому живой пример. И если уж в Идбере привечают господина Тиглата, то отчего бы ему не вертеться возле эсмондов?

Джона вполуха слушала, как наследник Вилдайра вещает об освободительной борьбе на острове Шанта, а сама пристально оглядывалась вокруг, примечая требуемые ей растения и духов. Тех самых, в которых не верил Эгнайр. А между тем, они не обманывают никогда. И если шуриа уловит тончайшее присутствие искомого, то уж точно не пройдет мимо. Как не упустит, пожалуй, первый и последний шанс разделаться с господином Тиглатом. Судьба слишком капризная дама, чтобы щедро раздавать шуриа несколько возможностей отомстить. А лучшего способа мести, чем отравить жертву, дети Шиларджи не представляют. Это такая же традиция, как ношение ножа-скейна хёлаэнайями. Высшее мастерство и подлинное искусство…

– Разве я сказал что-то смешное? – слегка обиделся студент.

– О! Нет, конечно. Почему вы так решили?

– Вы хихикнули, сударыня.

– Вовсе нет! – притворно ахнула Джона. – Я икнула. Прохладно как-то здесь. Может быть, сходите в ту милую кадфэру, где мы завтракали, и попросите напрокат пледы?

Кустики, под которыми выросло несколько подходящих грибочков, шуриа уже приметила, а пока услужливый юноша бегал по поручению, сорвала и спрятала их в кошелечке, соблюдая все меры безопасности. Его, конечно, придется сжечь потом, но чем только ни пожертвует шуриа ради мести. Даже кошельком из тонкой замши.

– А вот и пледы!

– Кажется, я промочила ноги… – пролепетала леди Янамари с видом виноватым и смиренным.

Эгнайр скрипнул зубами от досады, но виду, что недоволен капризами дамы, не подал.

«Стало быть, тебе тоже, мальчик, от меня что-то нужно», – догадалась шуриа. И обрадовалась. Взаимный интерес, он обычно ведет к обоюдному компромиссу.

– Меня, безусловно, порадует встреча с господином Тиглатом, я так давно хотела познакомиться с этим мужественным человеком, – ворковала Джона и видела, как светлеет с каждым произнесенным словом лицо будущего гражданского тива.

– О, господин Тиглат – настоящий борец за свободу. Вы не пожалеете. Уверяю вас, сударыня.

«Главное, чтобы я успела подготовиться. Полутора суток должно хватить», – решила шуриа.

Частично в высокое искусство отравительства Джону посвятила ее мать, кое-что леди Янамари почерпнула из арсенала придворных дам, да и на Шанте с нею щедро поделилась знаниями Эндрита.

«Неприлично, чтобы шурианская дева знала менее десяти верных способов свести человека в могилу, – наставляла Элишва пятнадцатилетнюю дочь. – Еще неприличнее, когда шурианская дева бросается на обидчика с ножом. Это вульгарно и недостойно дочери Шиларджи. Пусть хёлаэнайи пускают обидчику кровь, кипя от бешенства. Тщательно выбрать яд, приготовить его, незаметно подлить, а затем наблюдать за мучениями врага – лучший из способов пробуждения донджеты, запомни это».

Из всех этих специфических шурианских «удовольствий» Джоне виделось доступным только одно – незаметное подсыпание смертоносного яда, ибо она решила высушить грибочки, а затем истереть их в порошок. Другого способа нет. И время поджимает.