i b90635967e15a791 - Unknown

потянулась к нему, но он взглядом ее остановил.

- Потому что ты всегда знала, как легко это было, - сказал он, и в его голосе было так много горечи, что она не могла себе представить, что он был на такое способен. – Заставить меня вертеться возле тебя, как собачонку.

- Боаз, ты знаешь, это не то, что я имела в виду.

- Да неужели? – Он покачал головой, медленно моргая. – Тэллоу к тебе ревнует потому, что знает, что я полжизни был тобою одержим, думая, что однажды ты увидишь во мне больше, чем друга. Ты,

должно быть, думала, что я тупой, да?

Джиннифер не могла проглотить комок, застрявший у нее в горле, чтобы ответить.

Боаз повернулся к ней спиной.

– Сделай мне одолжение и позвони вместо меня моей маме.

- Ты не...

- Я пойду на следующей неделе с Тэллоу и Бриз.

- Боаз…

Он помедлил, ожидая, что она что-то скажет. Но она не могла ничего придумать, чтобы не

сделало ситуацию еще хуже. Прямо сейчас он казался таким раздраженным, что его разозлят даже

извинения. Хотя не была уверена, хотела ли она сказать, что сожалеет.

Она слышала, как он презрительно усмехнулся. А когда он пошел к логову, то стукнул плечом в

плечо Зейна. Альфа повернулся и прищурился, глядя на Боаза, но Боаз не оглянулся назад, чтобы это

увидеть.

Когда Зейн подошел к ней, Джиннифер все еще стояла на том же месте, медленно перекатываясь

с пяток на носки.

- Ты в порядке?

Она чувствовала боль в желудке, и ее тошнота только усугубилась от того, что она знала – Зейн и

вероятно Индиго были свидетелями того, как Боаз подверг ее уничтожающей критике.

- Я в порядке, - сказала она, и ей удалось улыбнуться, когда услышала, как убедительно она

прозвучала. – Просто небольшая размолвка, ничего, с чем мы не сможем разобраться.

Зейн пальцем приподнял ее подбородок. Его кожа была теплой и немного шершавой. Большой

палец коснулся щеки, вытирая слезу.

* * *

Со своего насеста на горном утесе Зейн не видел ничего кроме заснеженной равнины. Он знал,

что через день пути они доберутся до южных лесов и окажутся на территории медведей.

Существовало несколько маленьких племен белых медведей, которые все еще жили севернее,

чем Седна. Однако ужасные территориальные войны предыдущего поколения выдавили большинство

из них на юг, в то время как люди, разрабатывая новые территории, вытолкнули племена бурых и

черных медведей дальше на север. Так что все они встретились посередине, заселив узкий, но длинный

участок территории, где леса еще не уступили дорогу тундре.

Медведи с большим трудом сосуществовали друг с другом, и непростые условия их жизни

сделали их весьма агрессивными. Они не выносили других оборотней на своей территории, в частности

волков, которые, помимо других медведей, были единственными, кто мог представлять для них какую-

то угрозу.

При встрече с медведем один на один, скорости и маневренности Зейна было бы достаточно,

чтобы одолеть медведя, обладающего средним боевым мастерством. Если же их будет больше, то ему

понадобится скоординированные действия стаи. Это означало, что, если они неожиданно столкнутся с

медведями, он будет полагаться на Энцо.

Зейн оглянулся на лагерь, где Энцо лежал на небольшом расстоянии от костра, прижав свое

длинное тело к спящей матери. Энцо был всего на несколько лет моложе Зейна, но с точки зрения

боевого опыта, возможно, был еще щенком. Но это была не его вина. Их территории редко угрожали.

Как правило, случались лишь мелкие стычки с Амарок, стаей, обитавшей на западе. И они не требовали

сил больше, чем участие Зейна и Кувы. Так что Энцо и большинство волков Силуит никогда не сражались

ни с чем кроме добычи.

Ему нужно было взять Куву.

Крупный бета-самец был частью более малочисленной стаи, которую уничтожили, когда на

западе стала набирать силу стая Амарок. Более десяти лет назад. Кува в одиночку выживал какое-то

время, пока Зейн не взял его к себе, и это было время, когда он отточил свои боевые навыки. Если кого-

то и следовало взять с собой для защиты от медведей, то это был Кува.

Это было бы слишком рационально.

Сейчас Зейн смотрел на Джиннифер. Она сидела возле костра, вертела пальцами кусочек

нанизанного на палочку мяса, но не ела его. Если бы Кува сейчас был здесь, то он был бы рядом с ней, вероятно, пытался накормить ее своей рукой. Когда ее веки начали бы смыкаться, Кува предложил бы

согревать ее теплом своего тела, и любой протест Зейна был бы болезненно очевидным.

Он не хотел быть так близко к Джиннифер, но также не хотел, чтобы это делали другие мужчины.

Он знал, что она не хотела Куву, но он так же понимал, что Кува ее хотел. И это настолько сильно его

разозлило, что он, по-видимому, был готов поставить под угрозу ее безопасность, если мог оставить ее

только для себя.

Я обеспечу ее безопасность, сказал он себе, шагая по направлению к лагерю.

Джиннифер не взглянула на него, когда он изменился и когда сел рядом с ней. Однако не было

похоже, что она откровенно его игнорировала, потому что была такой целый день. Настолько

поглощена собственными мыслями, что несколько раз споткнулась о свои собственные ноги.

Когда тем утром Боаз толкнул Зейна, ему очень сильно захотелось его схватить и сжимать шею до

тех пор, пока он не извинится перед Джиннифер. Он никогда не видел, чтобы она плакала, а теперь она

делала это весь день, но изо всех сил старалась это скрыть.

- Ты должна поесть, - сказал он ей. – Это последняя ночь, когда у нас будет свежее мясо.

Как только они попадут на территорию медведей, его целью будет пройти ее как можно быстрее.

И он бы не хотел привлекать к себе внимание, охотясь на их добычу.

- Я не голодна, - сказала она, все еще вращая палочку с мясом.

Он положил на нее руку, чтобы остановить и прикоснуться.

– Ты не ела весь день. Если не хочешь это сделать для себя, сделай для меня.

Она, наверное, подумала, что он просто был к ней добр. Но с другой стороны, откуда она могла

знать, как сильно беспокоился его волк, когда она не ела? Она понятия не имела, что его животная

половина считала ее своей самкой, независимо от того, как сильно он этому сопротивлялся. И что у него

была мощная потребность обеспечивать ее.

И поставить на ней свою метку.

Понимая его беспокойство, Джиннифер сделала несколько укусов. Но ее глаза все еще были

печальны и холодны. И он в который раз пожалел, что не вмешался в ее спор с Боазом. Он хотел

облегчить ее страдания, но знал, что ее рана была глубока, и несколько утешительных слов ее не

успокоят.

- Ты не должна позволять ему возлагать на тебя всю вину, - наконец, сказал Зейн.

Джиннифер посмотрела на него снизу вверх. Ее подбородок вздрагивал, но голос был спокойным.

– Как я могу его винить? Ты не понимаешь. Мы с Боазом были друзьями с детства. И он всегда

меня поддерживал. Он научился снимать, потому что так он мог помочь снять мой первый

документальный фильм. Когда я, наконец, решила бросить колледж и следовать за своей мечтой о

создании фильмов, он был рядом со мной и защищал меня, когда моя мама меня ругала.

- Я с ним, как за каменной стеной, и все эти годы я знала, что он… - в ее глазах начали собираться

слезы. – … что он был в меня влюблен, а я притворялась, что не знала. Потому что понимала, в тот

момент, когда кто-то из нас произнесет это вслух, между нами уже ничего не будет по-прежнему. Я так

боялась его потерять, что позволяла ему верить, что у него был шанс. Как же это не моя вина?

Зейн смахнул слезы с уголков ее глаз.

– Я не говорю, что то, что ты сделала – правильно. Я говорю, что вы виноваты оба. Если он

действительно был так долго в тебя влюблен, то должен был тебе об этом сказать. Независимо от того, на что он может претендовать, мужчина знает, когда он желанный или нежеланный. Если бы он хоть на

секунду подумал, что ты хотела быть с ним, он бы никогда не ждал так долго, чтобы признаться в своих

чувствах.

- Ты не знаешь его так, как знаю его я. Он стеснительный, он...

- Это не твоя проблема. Вводила ты его в заблуждение или нет, он тебе это позволил. Он хотел

сохранить твою дружбу так же, как и ты. И он не должен заставлять тебя брать всю вину на себя.

Зейн смотрел на ее мокрые глаза и дрожащие губы, и его не волновало, что они были не одни.

Ему ужасно хотелось ее поцеловать, но его волку хотелось еще больше, и он не был уверен, что сможет

сдержаться. Пока он колебался, она положила голову на его плечо и закрыла глаза.

- Спасибо, - тихо сказала она. – Могу я сегодня лечь с тобой? Стало по-настоящему холодно.

Зейн кивнул, хотя знал, что она этого не видела. Он обернул их обоих своей шкурой, притянул ее

поближе и положил подбородок ей на макушку. Энцо изобразил незаинтересованность, хотя Зейн знал, что он за ними наблюдал. Однако это не помешало ему гладить ее спину, пока она, прислонив голову к