Роковая татуировка - Мелисса Марр

— Может, у Эш найдется что-то.

— Ее вещи мне не подойдут, Сет.

Лесли встала, взяла сумку.

— Если что понадобится, звони, — сказал он. — Айслинн или мне. Забей в мобильник и мой номер.

Она достала телефон, он продиктовал цифры. Потом, опасаясь дальнейших проволочек, Лесли быстро произнесла:

— Мне пора, не то опоздаю на работу.

Сет открыл дверь и внимательно осмотрел пустой двор. Сделал странный жест, словно подзывал кого-то.

— Вы тут случайно грибы не едите, Сет? Или еще что-то? — Лесли старалась говорить шутливым тоном, чтобы не обидеть его, так заботившегося о ней.

— Не едим, — усмехнулся он. — Ничего не нюхаем и не лижем.

— С чего же все в пространство таращатся?

Сет пожал плечами:

— Может, ради единения с природой? В поисках связи с невидимым?

— Ха-ха, — недоверчиво отозвалась она.

Сет по-братски положил ей руку на плечо. Сжал легонько.

— Поговори поскорее с Эш, ладно? Тогда многое станет понятным.

— Бесит меня все это, — призналась она.

Он вновь махнул рукой неведомо кому.

— Помни, что я сказал про Айриэла. Держись от него подальше, если увидишь.

И не успела она сообразить, что ответить, вошел в вагон и закрыл за собой дверь.

Добравшись до дому и увидев на кухне толпу наркоманов, Лесли ничуть не удивилась.

— Сестренка! — возопил Рен, и сразу стало ясно, что он уже сильно под кайфом.

— Привет, — сказала она с самой дружелюбной улыбкой, на какую была способна.

Осмотрела всю компанию, пытаясь понять, собрались ли тут одни торчки — приятели Рена или кто-то из них — дилер. Ни на ком не задерживала взгляд надолго и жалела, уже не в первый раз, что невозможно определить это, совсем на них не глядя. Под кайфом люди ведут себя непредсказуемо. А при ломке — и того хуже.

Дело осложнялось тем, что Рен употреблял самые разные наркотики, а потому вокруг него собирались наркоманы всех видов. Сегодня, правда, Лесли не пришлось гадать, чем развлекались гости, — кухню пропитал тошнотворный запах крэка.

Ей улыбнулась изможденного вида девица с сальными волосами. Она сидела на коленях у парня, на вид совершенно нормального. Особой наркоманской худобой он не отличался. Парень, не спуская глаз с Лесли, отнял у своей подружки трубку и притянул ее руку к своей промежности. Девица ничуть не смутилась. Работая рукой, она смотрела только на отнятую у нее трубку.

Лесли поняла, кого надо бояться.

— Курнешь? — Парень протянул трубку ей.

— Нет.

Он похлопал себя по колену:

— Присядешь?

Лесли попятилась:

— Нет.

Он подался вперед, собираясь схватить ее за руку.

Лесли отпрянула. Выбежала из кухни, быстро поднялась по лестнице на второй этаж, слыша за спиной смех и грубые шуточки, и заперлась у себя в спальне.

Она переоделась и открыла окно, перекинула ногу через подоконник. Вздохнула.

Здесь было не слишком высоко, но однажды Лесли приземлилась неудачно. Повторения не хотелось — с подвернутой щиколоткой работать невозможно.

Может, все-таки попытаться выскочить из дома бегом?

Она сбросила вниз сумку. Перекинула за окно и вторую ногу, потом осторожно развернулась, легла животом на подоконник. Вцепилась в него покрепче, заскользила носками туфель по наружной обшивке дома.

Как же ее тошнит от всего этого.

Приготовившись к удару о землю, Лесли разжала руки.

Но удара не случилось. Ее поймали на лету, не дав коснуться земли.

Лесли, повернутая спиной к поймавшему ее человеку, лягнула его наугад:

— Отпусти!

— Спокойно. — Ее поставили на ноги. — Нужно же было тебе помочь. Тут высоковато для такой малышки, как ты.

Лесли повернулась к нему. Чтобы увидеть его лицо, ей пришлось задрать голову.

Это оказался совершенно незнакомый пожилой мужчина. Дедушкой не назовешь, но выглядел он намного старше большинства приятелей Рена. И совсем на них не походил. На нем были джинсы с прорехами на икрах, поношенные армейские ботинки. На руках татуировки до самых локтей — стилизованные псы. На запястьях тяжелые серебряные браслеты в виде цепочек.

Наверное, ей следовало испугаться. Но вместо этого неожиданное спокойствие снизошло на Лесли, словно окружающий мир перестал вызывать у нее какие-либо эмоции.

Она показала на татуировки:

— Красиво.

Человек улыбнулся — вполне дружелюбно.

— Сынишка делал, Кролик. У него свой салон.

— Вы отец Кролика?

Лесли вытаращила глаза. Этот человек ничем не походил на хозяина салона или его сестер — ведь им он, естественно, тоже должен был приходиться отцом.

Он улыбнулся еще шире.

— Ты его знаешь?

— Да. И Тиш, и Эни.

— На мамочек своих похожи, все трое. Я Габриэл. Приятно познакомиться.

Он неожиданно нахмурился, и Лесли торопливо попятилась. Но не от страха — даже сейчас, — а из простой осторожности.

Но дело было не в ней. Из-за угла в этот момент вышел мерзкий дилер. Он приказал Лесли:

— Марш домой.

— Не пойду.

Она дрожащими руками подняла с земли сумку. Стараясь не смотреть ни на дилера, двинувшегося к ней, ни на Габриэла. Вот теперь нахлынул страх — запоздалый, притуплённый. Ей захотелось бежать.

Не к Рену ли пришел Габриэл? Кролик об отце никогда не рассказывал, Тиш и Эни тоже. Может, он торгует наркотиками? Или сам наркоман?

Габриэл преградил дилеру дорогу:

— Девушка уходит.

Тот все же попытался ее достать.

Не успев ни о чем подумать, Лесли схватила его за протянутую руку. И не позволила себя коснуться.

«Я могу с ним справиться», — поняла она вдруг.

Помедлила, привыкая к этой мысли. Вновь почувствовала странное спокойствие. Небывалую уверенность.

«Сломаю ему руку запросто. Пущу кровь».

Чуть усилила хватку, нащупывая хрупкую кость. Стоит только захотеть…

Дилер пока ничего не понял. Он говорил Габриэлу:

— Остынь, дядя. Она живет здесь. Ее никто…

— Девушка уходит, — повторил Габриэл. Взглянул на Лесли, улыбнулся. — Верно?

— Да, — ответила она, не спуская глаз с руки дилера. Усилила хватку.

Тот дернулся.

— Сука, больно!

— Не ругайся при девушке. Это неприлично. — Габриэл возмущенно засопел. — Никакого воспитания у нынешней молодежи.

Что-то непонятное происходит, думала Лесли.

Она сжала руку дилера еще сильней, и глаза у него закатились. Хрустнула кость, мелькнуло что-то белое под рвущейся кожей.

Не настолько же она сильна!

Тем не менее дилер потерял сознание от боли. Он стал падать, и Лесли отпустила его.