Ковчег. Исчезновения — 1. - Вадим Сухачевский

При всей неприятности этих слов Еремеев не мог не признать правоту старика.

— Следственно, — подвел итог старик, — о какой-либо действенной помощи с вашей стороны она едва ли помышляла. Нет, цель ее была другая — как-то выйти на Вольного Охотника.

— Но зачем же она тогда обратилась ко мне? — удивился Еремеев. — Ведь, надеюсь, она не думала, что Вольный Охотник это я?

— Вот уж воистину, сами согласитесь, нелепое было бы предположение! — по привычке ворчливо отозвался Шмаков.

— Но зачем я ей в таком случае понадобился? — не отставал Еремеев.

— Тут могу выдвинуть лишь гипотезу, — сказал старик. — Полагаю, вы и сами, если бы дали себе труд мало-мальски задуматься, пришли бы к тому же выводу, что и я. Просто Ниночка каким-то образом вычислила, что вы попали в орбиту внимания Вольного Охотника, и решила этим воспользоваться. Связавшись с вами, она могла рассчитывать, что Вольный Охотник незамедлительно сам выйдет на нее. Думаю, так оно в конце концов и произошло.

— А меня как ни на что более не пригодного решила использовать в качестве живца, — угрюмо заключил Еремеев.

В ответ Шмаков только развел руками.

Еремеев, хоть и задетый, решил все-таки не задерживаться мыслями на своей незавидной роли в этом предприятии. Спросил:

— Вправе я знать хотя бы, что это за Вольный Охотник такой?

— Вправе-то вы, конечно, вправе, — вздохнул Шмаков, — только слишком темна сия фигура, так что исчерпывающую о нем информацию, боюсь, все равно не сумею вам дать. Слушайте, а дальше уж ваше дело — верить или нет.

За несколько минут он поведал Еремееву всю довольно замысловатую легенду об охотнике из допотопного рода рефаимов, якобы пробравшемся к Ною на его ковчег. То, что род этого охотника мог просуществовать до наших дней и какой-то его далекий отпрыск вознамерился нынче повторить подвиг своего мифического пращура, при других обстоятельствах не вызвало бы у Еремеева ни малейшего доверия, но с недавнего времени он оказался в круговерти еще более, пожалуй, фантастических событий, и потому как—то сразу поверил во все. Да он и не в такое уже, наверно, поверил бы!

— И по-вашему, — лишь спросил он, — у этого нынешнего Охотника могла сохраниться память о столь давних событиях?

Шмаков сказал нравоучительно:

— Ах, молодой человек, скажу вам как старый антиквар: никакие тысячелетия не могут стать заслоном для памяти людской, и пути ее воистину неисповедимы. К примеру, вы, быть может, слышали о мальчике из штата Коннектикут?.. Впрочем, по лицу вашему вижу — ни о чем вы таком не слыхали. Эх, у вас, похоже, только этот ваш интер-шминтер на уме! Между тем удивительнейший случай, о нем не раз писали. Родился мальчик в патриархальной квакерской семье, до четырех лет вовсе не разговаривал, но однажды вдруг взял да и залепетал, но только на каком-то никому непонятном языке. Лишь спустя изрядное время специалисты из тамошнего университета определили, что малыш говорит на чистейшем хеттском наречии. Добавлю, что последние хетты исчезли с лица земли не позднее чем две с половиной тысячи лет назад! Убедительное подтверждение моих слов, не правда ли?

— По-моему, — возразил Еремеев, — это скорее подтверждение реальности переселения душ. Как бишь это? Метамопсихоза.

— Да называйте вы как хотите! — отмахнулся Шмаков. — Главное — что память о древнем народе сохранилась где-то в недрах его души, дошла до нашего времени, совершенно не расплескавшись! Два с половиной тысячелетия оказались для нее ничуть не более надежным заслоном, чем рыбацкая сетка для воды!.. Правда, в случае с потомком того Вольного Охотника Ога из племени рефаимов речь идет о сроке в шесть или даже в семь тысяч лет, однако не думаю, что это существенным образом так уж многое меняет. Затрудняюсь что-либо сказать о том юном жителе Коннектикута, не знаю всех обстоятельств, но вообще-то мое предположение таково: память о таких давних временах прорезывается в человеке при определенных обстоятельствах — когда она ему действительно необходима.

— Например, если говорить о нынешнем Вольном Охотнике, то — накануне второго потопа? — догадался Еремеев.

— Вы не так уж безнадежны — что-то все-таки, смотрю, понимать начинаете, — впервые за время разговора удостоился он какой-никакой похвалы старика.

Еремеев спросил:

— Так все же этот второй потоп — дело предрешенное? Нина что-то говорила насчет тех двенадцати недостающих табличек. Я так понял — они что-то меняют во всех предначертаниях.

— Увы, — вздохнул Шмаков, — Ниночка, вы же слышали, еще сама толком не разобралась, а куда уж нам, с нашими сирыми мозгами? Во всяком случае, покамест многие отдали бы все, чтобы обеспечить себе место на ковчеге, а уж Вольный Охотник — в первую очередь. Возьму на себя смелость предположить — вы тоже были бы не прочь.

Вот уж о чем Еремеев в эту минуту, право же, вовсе не помышлял!

— Плевать я хотел на весь этот "Ковчег"! — огрызнулся он. — Нину выручать надо — с ней там сейчас черт знает что делают!

— Неразумно, неразумно рассуждаете! — воскликнул старик. — Так вы можете помешать планам Вольного Охотника, а у него несравнимо больше возможностей, чем у вас! — И, видя, что Еремеев достает из-за пояса картошкинскую ракетницу, запричитал: — Что вы делаете?! Постойте, да постойте ж вы! Нельзя же вот так вот, совершенно не подумавши!.. — Даже попытался вцепиться в ракетницу своими хилыми ручонками.

Не слушая причитаний старика, Еремеев вырвался, распахнул окно и пальнул во тьму. Зеленая ракета высоко взмыла в ночное небо.

— Сейчас Картошкин с архаровцами будет здесь, — сказал он.

— Вот и пеняйте потом на себя, — поджав губы, сказал старик. — Как бы только тогда поздно не было.

— О чем вы? — не понял Еремеев.

— Что толку объяснять, — буркнул Шмаков обиженно, — если ваш стиль — сначала действовать, а только потом думать. Ну к примеру спросить: давно ли вы этого Картошкина знаете?

Из-за густоты сегодняшних событий Еремеев давно утратил сколько-нибудь четкое представление о времени.

— Уже часов шесть, я так думаю, — прикинув, сказал он.

— Уже! — восхитился старик. — Колоссальный срок, тут ничего не скажешь! Ох, молодежь, молодежь!.. Ну а что он собой представляет, с чего вы, собственно, взяли, что он на вашей стороне?

— Но он же — вы сами были свидетелем — на деле доказал…

— Гм-м, уж не знаю, что он там покамест доказал… Где вы его вообще нашли такого, при каких обстоятельствах?

— Совершенно случайная встреча. Остановился на шоссе, подвез меня, когда я сбежал от Небрата из Неваляева, — стал объяснять Еремеев, но старик перебил его:

— Случайная! O, sancta simplicitas! [Святая простота! (лат.)] Неужели в ваши годы вы действительно верите в подобные случайности?! Не думайте, что там, на "Ковчеге", все лопухи! Допустить рядом со своей базой эдакую случайность, наподобие этого вашего Картошкина!.. Сомнительно, крайне сомнительно! А по поводу того, что он, по-вашему, что-то там доказал на деле, то скажу вам: лично мне, Фоме неверующему, он ровным счетом ничего такого не доказал!

В душе у Еремеева зашевелились сомнения: и вправду слишком уж кстати подвернулся этот Картошкин со своими архаровцами.

— Но ведь нагрянули же они сюда, — оправдывающимся голосом проговорил он. — Всего на несколько минут опоздали.

— Как раз на те самые несколько минут, — желчно вставил старик, — которых с лихвой хватило, чтобы Небрат со своей гоп-компанией преспокойно умыкнул Ниночку. Засаду, как вы, надеюсь, помните, они устраивать не стали, да еще вдобавок одного из ковчеговских опричников с собой увезли. И после этого вы мне еще будете говорить про какие—то совпадения, про какие-то там доказательства!

— Так что же, — спросил Еремеев, — по-вашему, и они тоже работают на "Ковчег"?

— Уж не знаю, — сказал старик, — на "Ковчег" или на Вольного Охотника, но в подобные совпадения мне верится с трудом. Во всяком случае мне кажется, вызвав этого Картошкина, вы сейчас поступили весьма и весьма опрометчиво. Что ж, сами кашу заварили — сами теперь и расхлебывайте… А, да вон они уже, кажется, и подоспели…

Действительно, уже слышался рев грузовика. Еремеев бросился вниз встречать архаровцев, пока те не пошли на штурм виллы.

Грузовик въехал во двор через уже проделанный им в прошлый раз пролом в заборе.

— Ну что, — спросил Валера Картошкин, теперь одетый в камуфляжную форму, с автоматом в руках выходя из машины и взводя затвор, — вовремя мы? Щас всех тепленькими возьмем!

Из кузова выпрыгнули трое архаровцев, тоже в камуфляже, с охотничьими ружьями наперевес.

— Никого нет, — поспешил сказать Еремеев, пока бравые афганцы с ходу не открыли пальбу из всех наличных стволов. — Заходите спокойно.

Через минуту архаровцы заполнили гостиную. От них пахло ружейной смазкой, ваксой, чем-то еще вроде псины, но сквозь это — еще и такой какой-то надежностью, что все сомнения, которыми заразил Еремеева старик, теперь казались ему совершенно вздорными.