(Не)настоящий папа (СИ) - Адриевская Татьяна

— Разумеется! — и снова этот оскорбленный тон.

— В таком случае мы подадим на Громова жалобу на клевету, если он рискнет вас оговорить. Я буду представлять вас в суде.

Профессор стал белее чашки чая, что держал в руках.

— Предлагаете мне судиться с Громовым?

Я сжал челюсти. Ну конечно, это пострашнее будет, чем вгонять в долги беззащитную девушку, но выбора у Прохорова не остается.

Видимо, мой взгляд оказался еще красноречивее мыслей. Потому что ректор подскочил и поторопился распрощаться:

— Мне нужно хорошенько все обдумать, прежде чем принимать подобные решения…

Я тоже поднялся, спеша разъяснить положение дел раньше, чем он сделает ноги:

— Если вы решили рассказать все Григорию Владимировичу — можете не торопиться. Это сделаю я сам. И вам следует понимать, что договор на оказание юридических услуг заключен между вами и мной. А ваш наставник, мягко говоря, не при делах. Уверяю вас, это так и останется — горой за вас никто стоять не будет. — Видя, что ректор колеблется, я снова показал ему на стул. — Присядьте и дайте мне спокойно объяснить, почему этот вариант для вас — наилучший из всех зол.

Виктор Васильевич сглотнул, вновь промокнул мокрым платочком лоб и неуверенно плюхнулся на место. Так-то лучше.

— Во-первых, в ближайшем будущем у ребенка Марины появится законный отец. И это серьезно подорвет лживую легенду Громова, не позволяя ему поливать ваше имя грязью. Во-вторых, когда он поймет это и попытается надавить новыми угрозами, вы зафиксируете все разговоры, тем самым обезопасив себя от дальнейшего шантажа. Защиту, как ваш адвокат, я вам гарантирую. В-третьих, Громов всеми правдами и неправдами постарается избежать судебных разбирательств, потому что для таких людей, как он, важно сохранять свое имя незапятнанным в глазах общества. В-четвертых, вы сможете избежать ответного заявления от Марины и сохранить свою репутацию. Ну и наконец, в-пятых, вы самому себе докажете, что ваши хорошие отношения с покойным Константином Григорьевым стоят того, чтобы не очернять их ложными жалобами на его дочь.

Я буквально видел, как происходят все мыслительные процессы в круглой большой голове горе-ректора. Он достаточно долго молчал, краснел, бледнел, покрывался испариной, пока, наконец, не выдал вопрос:

— Вы действительно будете меня защищать?

— Даже не сомневайтесь. Вам нечего бояться.

— И то, что вы сказали про отца ребенка Марины, — правда?

Я кивнул. В подробности углубляться не стану.

— Тогда я готов рискнуть. Что нужно делать?

— Замечательно, — ответил я, понимая, что первый раунд за мной. — Первым делом вы напишете расписку, что Григорьева Марина ничего вам не должна.

32

Марина

Я смотрела на счастливого сына, занятого сбором нового конструктора «Лего», и не могла спрятать от Владимира улыбку. Постоянно на меня поглядывая, последний проверял все действия Кирилла согласно инструкции. Меня уже давненько не удивляла хорошая усидчивость сына, если в его руках оказывались новенькие детали. А вот папа был поражен. Он-то готовился если уж не собирать за сына самолет, то как минимум помогать, а тут только и слышно: «Вова, смотри, как я сделал».

Большое здание аэропорта уже нашло место среди ряда самых любимых игрушек в комнате, и сейчас к нему элемент за элементом собирался не меньших размеров самолет, у которого открывались все двери и люки, имелось два пилота и пять пассажиров.

Пошла вторая неделя с того момента, как во время очередного визита в лагерь Владимир вручил мне заверенную расписку о возврате долга и самым строгим тоном объявил, чтобы впредь я уделяла больше внимания таким важным моментам даже в отношении самых близких людей. Про то, как складываются его переговоры с отцом Сергея, мне не рассказывали, но меня не оставляло ощущение, что я взвалила на своего бывшего (если можно так выразиться) мужчину непосильные проблемы. Вот смотрела на его красивый профиль и жалела о том, что я далеко не экстрасенс и не умею читать мысли.

Со стороны Владимир выглядел таким же спокойным и уверенным в себе. Он мягко улыбался нашему сыну, внимая каждому его слову. В награду за совместную игру ему были торжественно вручены два крыла от самолета, которые можно было прикрепить самостоятельно. Совру, если скажу, что мне не нравилось смотреть на эту парочку. Сын светился от радости: глазки сверкали, улыбка не уходила со щек, а смех разливался на всю игровую.

Только вот сейчас Кириллу пора спать. Владимир в этот вторник приехал позже обычного, навестил Оксану и пришел к нам. В любом другом случае я бы уже давно дала Кирюше щетку в зубы и готовила ко сну, но он с таким нетерпением ждал каждого приезда Владимира, что я просто не могла увести его раньше, чем он достроит подаренный самолет.

Оксана знала — Владимир нас навещает. После одной из репетиций она подошла ко мне и сказала:

— Я знаю, что, когда папа приезжает ко мне, он потом навещает вас.

— Хорошо, — только и смогла ответить я.

— Почему?

— Потому что мы дружим. Это ведь неплохо, правда?

Девочка отвела взгляд и пожала плечами. А мне показалось, что такому раскладу не больно-то рады. Особенно это было заметно вчера, когда Кирилл подошел к Оксане в столовой и спросил: «А когда приедет твой папа?»

Я поймала на себе очередной взгляд Владимира и решила, что нам обязательно нужно обсудить эту ситуацию. Меньше всего мне хотелось становиться причиной душевных терзаний его дочери.

— Мама, смотри! — восторженно призывал сынок, показывая мне готовый самолет, который он держал сразу двумя руками. — У меня получилось!

— Очень красивый, — похвалила я. — Теперь пора срочно готовиться ко сну!

— Но мамочка, я ведь еще не играл…

— Поиграешь завтра, сейчас уже поздно.

— Но завтра не будет Вовы!

Владимир опустил голову, пряча довольную улыбку. Спустя всего пару мгновений он поднял внимательный взгляд на сына и задал провокационный вопрос:

— Хочешь, чтобы я приходил чаще?

— Да! — тут же воскликнул сынок, подпрыгивая на месте.

Вот так и хочется надрать уши хитрому взрослому!

— У Вовы и без того много дел, Кирилл.

— Не проблема. Если твоя мама не будет возражать, я могу приезжать чаще, — тут же пресек мои отговорки Владимир.

— Мамочка, можно?

— Мы поговорим с Вовой, когда ты ляжешь в кровать.

Сын подошел ко мне и заговорщически прошептал:

— Мамочка, а можно тогда Вова вместе со мной послушает сказку? Ты же потом будешь с ним говорить? Пожалуйста.

Хитрец. Ну вот и как возразить? И главное — на что? К тому же шепот оказался ну очень громким, и Владимир все прекрасно слышал.

— Ну… — Я покосилась на Владимира в надежде, что он мне подыграет. — Если Вова хочет послушать сказку…

— Конечно, он хочет, — хитро прищурился тот, а я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть в голос.

— Ура! — снова воскликнул Кирилл и, подхватив большую мужскую ладонь, потянул отца к двери.

А уж с каким воодушевлением сынок показывал свою кровать и все игрушки, даже не подозревая, что Владимир уже тут бывал! Весь свой вечерний туалет Кирилл тоже успел продемонстрировать: и как сам зубы умеет чистить (то, что мама дочищает, — не в счет), и как умеет быстро пижаму надевать после купания, и как сам одеялом накрывается. Ну а когда Владимир, предатель, предложил лично почитать Кириллу сказку, я была отправлена в ряды слушателей. Ловко же он нас местами поменял.

Правда, я успела послушать лишь вступление сказки про трех поросят. Мой телефон пиликнул входящим сообщением. Сергей. Вряд ли в мире существуют более настырные мужчины, нежели он. Мы встретились на следующий день, как и планировали, и я, стараясь не обидеть, пояснила, почему считаю, что у наших отношений нет будущего. Только вот результата было ноль. Сергей одолевал меня звонками и сообщениями с просьбой встретиться. Вот и сейчас он призывал выйти к воротам, параллельно вгоняя меня в ступор. Он что, приехал к лагерю? Уже больше десяти часов вечера! Меня за подобное точно по головке не погладят! Особенно учитывая, что пускать моего молодого человека на территорию лагеря запретил сам Владимир.