Садись, пять! (СИ) - "Sand Princess"

Когда танцовщица окончательно расслабилась, Кадзу спокойно предложил:

— Спать пойдём, обидчивая. Вставать рано.

Мэй уложили спать первой. Сам хозяин квартиры предпочёл сначала отправиться в душ. Укрывшись тонким одеялом, девушка устроилась у стены, повернувшись к ней лицом, и, вдыхая горьковатый запах, впитавшийся в постельное бельё, ожидала, когда мужчина присоединится к ней. Его аромат приятно расслаблял, проникая в кровь, разнося по телу приятные разряды тока и пробуждая в каждой клеточке странное желание. Прикасаться к нему, ощущать его поцелуи на своей коже. Чем дольше она оставалась рядом с Фудзиварой, тем сильнее стиралась грань «преподаватель — учащийся». Ещё немного — и совсем растворится под натиском связавших их чувств.

Тихо скользнула в сторону дверь, и в комнату еле слышно вошёл Кадзу. А через несколько мгновений свет в комнате погас, и девушка ощутила, как он опустился на постель позади неё. И ничего. По позвоночнику пробежал холодок разочарования. Даже не обнимет её? Или просто боится спугнуть?

Правильно ли будет обнять его первой? А вдруг сам не хочет? В голове созрел простой план, как это проверить.

Притворяясь спящей, девушка лениво перевернулась на другой бок и уткнулась носом ему в грудь. Психолог не пошевелился. Борясь с лёгким смятением, Мэй неуверенно положила руку ему на талию. Ладонь мужчины скользнула по волосам, и Мэй блаженно улыбнулась. Как же она млела от его прикосновений.

— Думал, уснула уже, — произнёс приятный шелестящий голос.

— Тебя ждала, — так же тихо ответила ему студентка и немного отстранилась. Их взгляды соприкоснулись.

Мэй не заметила, как первой потянулась за поцелуем. Рука мужчины сразу же опустилась на талию девушки, притягивая её ближе. Разум сдался в плен вожделению, даже не попытавшись сопротивляться. Поддаваясь неожиданно охватившему чувству, танцовщица скользнула языком между его губ, делая ласку откровеннее, раскованнее. И когда она успела так осмелеть? Или это так на неё влиял полумрак и близость Кадзу?

Пальцы психолога сильнее впились в талию девушки, когда она слегка прикусила его нижнюю губу. Ей до безумия нравилось, как Фудзивара реагировал на её простую ласку, пусть даже Хаттори до сих пор не могла поверить, что способна вызывать такие эмоции у мужчины. После того, как Сатоши ушёл от неё к парню, она растеряла всю уверенность в себе. Теперь же, находясь рядом с Кадзу, Мэй осознала, насколько глупой была.

Ускоряющее бег сердце и сбившееся дыхание мужчины распаляли разбушевавшееся в груди танцовщицы желание, побуждая заходить дальше.

«А что, если…?» — хитрая улыбка на мгновение промелькнула на губах девушки. Слегка приподнявшись, Хаттори подалась на мужчину, заставляя того лечь на спину. Рука смело проникла под его футболку. Мэй провела по накачанному прессу кончиками пальцев, наслаждаясь рельефом мышц. От прикосновений к его прохладной коже начинала приятно кружиться голова.

Ладонь девушки поднялась выше, слегка приподнимая ткань. Хаттори уже собралась припасть губами к обнажённой коже, однако в следующий миг мужчина перехватил её запястье прямо через футболку. Второй рукой крепко прижал Мэй к себе.

— Тише, пылкая, — хрипловато произнёс Кадзу, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — Не сейчас. Увлечёмся — не сдержусь.

От его слов пьянящий дурман вмиг отступил. И только сейчас Хаттори поняла, что она пыталась сделать. Стало невыносимо жарко. Несколько часов назад она говорила, что не готова к близости с Фудзиварой, а тут сама залезла ему под футболку. И собиралась зайти ещё дальше.

«Дура… Теперь решит, что ты легкодоступная… Откуда такая несдержанность?»

Танцовщица лежала, от стыда не решаясь поднять глаз на мужчину. Хоть и понимала, что в темноте ему мало что удастся разглядеть. Невольно вспомнила, как мужчина сам без стеснения демонстрировал ей свои чувства. Не боялся, что поймёт не правильно. Почему тогда она должна что-то скрывать, если они вместе? Ведь для пары это нормально, открыто говорить о желаниях. А они — пара. Стоило это осознать, как напряжение тут же схлынуло.

— Спи, хорошая, — ласково прошептал Фудзивара и принялся, убаюкивая, бережно поглаживать её по спине.

— Спокойной ночи, Кадзу, — промурчала в ответ Мэй. Рядом с ним было так уютно. Пригревшись в объятиях Кадзу, девушка и не заметила, как провалилась в сон.

Хорошо, что сегодня она осталась с ним.

***

Направляясь по залитым вечерними огнями улочкам в сторону своего дома, Масамунэ пытался понять, как одна маленькая девочка смогла всего за несколько недель устроить хаос в его подчинённой жёстким правилам жизни. Одежда всё ещё хранила запах её духов. Кожа помнила, как её руки обвивали шею, как распущенные волосы щекотали кожу. Масамунэ казалось, что ещё немного — и эти ощущения впитаются в его память, душу, сердце. И лишь висящее тяжёлым грузом на душе осознание того, как серьёзно он попал, портило сладкое послевкусие, оставшееся внутри после необычного, но определённо приятного вечера.

Всё началось несколько часов назад. Он проводил со своим танцевальным клубом очередную тренировку, к которой наконец смогла присоединиться Сино. Араи было приятно видеть, как легко девушка смогла влиться в коллектив, хотя сама училась в другом университете. С другой стороны, она знала, как расположить к себе других: на первую совместную репетицию принесла низкокалорийные сладости, которые сама же и сделала. Масамунэ вообще сомневался, что в этом мире существует хоть кто-то, кого приготовленная Сино еда оставила бы равнодушным.

Всё шло нормально. Мужчине нравилось, как новая участница смотрелась в деле вместе с остальными членами его клуба, как ребята сами помогали ей. Но ближе к концу тренировки Сино, сходя с пилона, оступилась и подвернула ногу. Конечно же, он не мог бросить её… Не мог позволить возвращаться домой одной, особенно когда кроме каблуков другой обуви у Сино с собой не было. Даже несмотря на то, что травма не была тяжёлой. А, когда они поднимались на этот склон, так жалко стало прихрамывающую танцовщицу, что он взял её на руки. Всю дорогу девушка переживала, что мужчине тяжело тащить и её, и сумку. А он в один момент поймал себя на мысли, что в какой-то степени рад её травме. Ведь с каждой тренировкой возможностей касаться Сино становилось всё меньше.

Когда они добрались до квартиры, девушку пришлось отпустить. Он сделал это нехотя. Однако с сумкой расставаться не спешил, настояв на том, что сам занесёт внутрь.

— Тебе пока не стоит нагружать ногу, — произнёс мужчина, стоило танцовщице отпереть дверь. Масамунэ и не заметил, как начал хвататься за возможность побыть рядом подольше. На минуту, на секунду, на долю секунды…

И, пока она не успела опомниться, вновь подхватил на руки и занёс в квартиру. Сбросив обувь, проследовал в гостиную, к дивану. Опешившая от такой смелости Сино, вцепившись руками в его плечи, заикаясь, подсказывала, куда нужно идти. Араи осторожно опустил девушку на мягкую поверхность и замер, не спеша отстраняться. Между их лицами оставалось всего несколько сантиметров. Он планировал просто приложить ей лёд к ноге, покормить, а в итоге не может оторваться от неё. Не хочет.

«Восемь лет разницы», — продолжал сигналить разум, но мужчина вдруг перестал его слушать. Сердце с ума сходило, когда эта девушка была рядом.

Масамунэ уже собрался забить на все приличия и поддаться чувствам, но вдруг боковым зрением заметил, как по спинке дивана ползёт что-то большое и чёрное. Перевёл взгляд в сторону. На ярко-красной обивке был огромный чёрный паук. По позвоночнику пробежало отвращение. Мужчина нецензурно выругался, искренне надеясь, что не сделал этого вслух. Стараясь сохранить невозмутимый вид, он медленно отошёл от Сино, хотя очень хотелось, подобно испуганному котёнку, отскочить на другой конец комнаты.

— Ой, Куро{?}[Куро в переводе с японского означает «чёрный цвет».], ты опять сбежал! — воскликнула танцовщица и спокойно взяла членистоногого хищника на руки. — Я же просила тебя так больше не делать! Какой ты непослушный!