Последний праведник. Часть 1. Мирай - Джулия Рати

Пусть их последнее задание оказалось на редкость удачным, только это не спасало от ощущения тревоги, что так и прорывалось к душе праведника, стоило лишь ступить за высокие городские стены. Будто заходишь в темницу и за тобой вот-вот послышится скрежет задвигающейся тяжелой двери. А пустыня… Она давала ощущения свободы. Она сильна и опасна, но честна. А потому любила честность в других. Лицемеры в ней не выживали. Но это завтра, все завтра. Сегодня еще один рывок за городские стены.

Ребята легко бежали по знакомому пути. Вера наставника, что скользнула в его последнем напутствии, облепила ребят прочным панцирем. Утром они молча выскользнули из кабинета, обсуждать было нечего, все понятно без слов. Но чувство поддержки не отпускало ни на минуту. Потому день пролетел незаметно. Пробежка, полоса препятствий, завтрак, групповая тренировка с воинами Зеона. Потом обед и уже индивидуальные занятия. Там к ним присоединился книжник. На этот раз его тренировал Игнар. Выпад, удар, отражение, контратака. Книжник старался, с приходом в монастырь, он будто начал новую жизнь. Но двух дней тренировок было недостаточно и книжника решили оставить в надежных стенах. Известие подкосило новичка. Он жаждал направить оружие против врага. И то, что парень совсем к этому не готов, ничуть его не останавливало. Успокоить книжника удалось лишь, пообещав доступ в местную библиотеку. Глаза парня заблестели. Выписав пропуск, Мирай оставил парня за высокими рядами книжных полок. Сами ребята тут же выдвинулись «уладить свои дела». И вот перед ними замаячили высокие городские стены. Огромные тяжелые блоки обшиты прочным материалом. Кое-где не выстояв напор пустыни, появились трещины. Самые крупные, отражая заходящее солнце, блестят заклепками заплаток. Весь периметр стены венчают защитные орудия. Да, падальщикам в город не пробраться. Но близко их держать нельзя.

Ветер поднял пыль и взору открылась площадка перед входом. Побратимы подошли к небольшому пропускному пункту и, пройдя охрану, ступили на территорию города. Тяжелый воздух окраин тут же сковал легкие. Мирай поежился. Привыкать к затхлости надо было каждый раз.

– Ну, что сразу к девчонкам? – ноздри Игнара хищно раздулись, и отнюдь не от специфического запаха, что окружил ребят, – я уже соскучился.

– И на что ты только надеешься, – легкая усмешка легла на губы праведника, – нашел бы уже девчонку… Нет, сначала заскочим на станцию, а потом уже предупреждать беглянку, – и Мирай мотнул головой в сторону монорельса.

Это был единственный вид транспорта, что остался в городе. Потёртые разрисованные вагоны неслись над городом, помогая людям быстрее добраться до нужной точки. Глаза побратима мелькнули азартом. Игнорируя остановку, что располагалась не так уж и далеко, он взобрался на ближайшее здание и по крышам помчался к служебной башне. Она небольшим козырьком нависла над дорогой. Мирай подпрыгнул и ловко цепляясь за выступы, устремился за другом. Крыша встретила лёгким ветром. Тот выгнал напускную осторожность, мышцы напряглись, сознание обострилось, и праведник помчался вперед. В пролетах между крышами мелькали яркие огни вывесок. Люди, что суетились внизу ни обращали внимания на две темные фигуры, как и сами ребята на них. Последний прыжок и побратимы зависли, цепляясь за карниз одного из окон башни. Еще один рывок и друзья застыли над дорогой. Легкая вибрация повисла в воздухе. Постепенно гул, возвещая о приближении поезда, начал нарастать. Мирай втянул потяжелевший воздух и посмотрел сторону громыхающего поезда. Выброс адреналина заставил сердце биться быстрее, кровь помчалась по жилам с удвоенной скоростью. Мышцы, готовые разжаться в финальном прыжке, сплелись в тугие узлы. Бросок вперед и сильные пальцы цепляются за крышу вагона. Ветер выбил слезы из глаз. Сквозь влажную пелену праведник глянул на побратима. Волосы растрепались, довольная улыбка расплылась на лице.

Постепенно тело привыкло к скорости и друзья, поднявшись на ноги встретили безумный поток. Ветер выгнал из головы все тревоги и заставил ребят на мгновение почувствовать себя теми, кем они были на самом деле – мальчишками. Шальной крик вырвался из груди побратима. В этот момент Мирай почувствовал отголосок счастья, что дарила свобода. Свобода быть самим собой. Остановки сменяли друг друга, но ребята не спешили спускаться в вагон. Теснота людских тел вызывала отторжение. Ближе к центральной станции города, поезд уходил в туннель и выбора у ребят не осталось. Повиснув на крыше, парни ловко скользнули в открытое окно. Растолкав унылые лица, жмущихся к проему людей, ребята попали в салон и работая локтями двинулись в хвост поезда. Там народа было меньше. Но чем меньше становилось людских тел, тем неприятнее атмосфера. И без того душный воздух наполнился тяжелым запахом дурмана. Подростки, не обращая ни на кого внимания, жадно глотали какое-то пойло и зажёвывали его яркими полосками химии. Ругань, что прорывалась сквозь грохот поезда, чередовалась с громким смехом. Шальные глаза скользили друг по другу. В углу на парне пристроилась девчонка. Ритмичные движения не оставляли сомнений, чем заняты ребята. Девушка закинула голову. Грубые черты лица на потемневшей коже. Короткие волосы откинулись назад, стеклянный взгляд застыл на потолке. Из приоткрытого рта со стоном стекла струйка голубой слюны.

– Такую девчонку ты предлагаешь мне найти, – отвращение застыло на презрительно поджатых губах Игнара, – или может к себе вернуться?

Впервые за долгое время Мирай не смог ответить сразу. Что он мог сказать… Противоположный пол в их жизни был редкостью. Среди воинов не было девчонок. Жители города, вместе с чистотой крови потеряли и нравственность. Те же, кто уберег себя от скверны, тщательно прятались. О большой и светлой любви мечтать не приходилось. Да и не мог Мирай представить себе кого-то рядом с другом. Это точно внесло бы коррективы в их дружбу…

– Путь мирской любви слишком сложен для меня, мой друг, – печаль скользнула в глазах праведника, – а в нашем мире еще и полон страданий. Но если Господь сочтет нужным, Он обязательно сведет тебя с твоей половиной, – если уже не свел, мелькнула мысль. Перед глазами праведника возник образ беглянки, когда она смотрела на своего спасителя. Хорошая девчонка, чистая. Даже сам Мирай мог бы задуматься о продолжении рода с ней. Если бы видел смысл в этом самом продолжении. Пока мир стоит на коленях перед смертью, нечего об этом думать, – а если нужны плотские утехи, цветник Фло в твоем распоряжении, – то что другу эти самые утехи могут понадобиться, Мирай не исключал. Тягу к воспроизводству они получили вместе с телом, и она уже давно давала о себе знать. Только вот праведник чистотой своей души мог обратить вожделение в силу. Побратима пока спасала его неуемная тяга к приключениям, мощная