Братские узы - Денис Лукашевич

— Инквизицию, ха-ха! — невесело улыбнулся Веллер. — Мы догадывались. И что же понадобилось братьям-экзекуторам от простых наемников?

— Разве неясно? Все предельно просто: блюстителей Завета Верных всегда интересуют те, кто пытается проникнуть на территорию Святого Престола под видом монахов Ордена Странников. Тем более, как я думаю, одежда снята с невинно убиенных истинных братьев святого Казимира. А это, сами понимаете, тяжелое преступление и карается смертью путем сожжения. Да только…

Лицо Войцеха всегда немного наивное и простоватое, теперь таковым не казалось: оно стала жестким и непроницаемым, как камень.

— Но я догадываюсь, — добавил он голосом помягче, — что вы имеете к убийствам опосредованное отношение — сие деяние совершили совсем другие люди. Люди того, кто вас нанял. Я прав?

Веллер широко, по-простецки улыбнулся и кивнул. Рука незаметно сдвинулась поближе к поясу. Как, кстати, и рука Марко. Он же был мрачнее тучи, только пальцы чуть подрагивали, разглаживая ткань необычно удобной, но прочной и немаркой куртки, найденной в грузовике.

— Это хорошо, что мы вошли в конструктивное русло диалога. Так вот, мне поручено сделать вам предложение. Вообще-то, предложение должно было прозвучать уже в Санта-Силенции в окружении воинов Креста, но у меня возникло чувство, что тогда будет уже слишком поздно. Поэтому предложение прозвучит раньше: вы будете сотрудничать с Инквизицией против вашего нанимателя?

— Нет. — Сказано было просто и без особой интонации. Просто констатация факта, и ничего более. Ни презрения, ни ненависти, ни страха — лицо Марко абсолютно бесстрастно, словно высечено из мрамора. Красивое и жестокое лицо.

Слово прозвучало сигналом, взмахом красной тряпки перед быком, щелчком спускаемого курка, моментом, разделившим происходящее на «до» и «после», мир и войну.

Револьвер вырвался из плена кобуры, блеснул на огне сверкающей никелировкой и опоздал. Веллер, быстрее которого был лишь его брат Марко, прозванный в Бургундии Невидимой Рукой. И он давал сигнал, отвлекал внимание врага, как оказалось, тщетно.

Тело брата Войцеха выгнулось дугой, носки ботинок зачерпнули раскаленных углей и метнули в сторону только-только достававшего оружие Веллера. Облако огненных искр окружило его, и выстрел бесцельно пронзил пустое место, там, где еще долю секунды назад сидел монах.

Он двигался со скоростью и грацией настоящего хищника, несмотря на изрядные габариты. Марко успел немного сдвинуться в сторону, пропуская замах ногой, выхватил «кобру», но опять опоздал. На исчезающее малое мгновение, но позже, чем Войцех нанес очередной удар. Ребром ладони он ударил по запястью, выбивая оружие из рук, вторым ударом попытался достать лицо Марко, оглушить и обездвижить противника. Но у того был слишком большой опыт драк. Он предугадал движение, слегка сместился вправо и ответил оглушительным апперкотом. Тяжелая челюсть монаха лишь чуть-чуть дернулась, пронзительные глаза затянула мутная пелена, но тут же пропала, заставив их сверкать неудержимой боевой яростью.

Марко едва сдерживал град ударов, что обрушивал на него Войцех. Силы постепенно покидали его, пот катил градом, и он чувствовал, что вскоре не сможет сдерживать бычий напор — монах словно не знал усталости. Но спасение пришло с неожиданной стороны.

Наконец-то переставший кататься по земле, сбивая пламя, Веллер, воспользовавшись револьвером как дубинкой, ударил Войцеха по бритому затылку. Инквизитор тяжело опустился рядом с Марко, попытался встать, но ноги бессильно расползались, и он остался сидеть, широко их разведя. Обвел мутным взглядом братьев, прохрипел:

— Я рассчитывал на ваше благоразумие…

— Извини, брат Войцех, — Веллер постоянно морщился от ожогов на лице, с трудом говорил, но фразу закончил, — единственное, на что ты можешь рассчитывать — это моя пуля.

Длинный язык пламени вырвался из блестящего ствола, но сам выстрел инквизитор уже не услышал. Тяжелая пуля калибра одиннадцать и четыре миллиметров отшвырнуло беспомощное тело в темноту. Потом еще долго Веллер и Марко слышали, как катиться Войцех вниз, в черный овраг, ломая по пути кусты и небольшие деревца, пока, в конце концов, они не услыхали шумный всплеск.

— Контрольный? — предложил Марко, счищая песок и грязь со своего пистолета.

— Ты не доверяешь моей руке, братец? — удивился Веллер, заменяя в револьвере опустевшую гильзу на маслянистый на ощупь новый патрон. Барабан с щелчком встал на место.

— Доверяю, братец, конечно же, доверяю.

Глава 8. Добро пожаловать, или все только начинается

— И как же ты собрался преодолеть это? — Марко выразительно посмотрел на хмурящегося Веллера.

— Надо подумать. — Веллер потер ладонью давно небритый подбородок. Жесткая колючая борода была что наждак. — Надо подумать. С тех пор, как мы были здесь, многое изменилось.

Конечно, изменилось. Да еще как. Тогда, пять лет назад здесь была лишь неглубокий ров, заполненный гнилой водой, и колючая проволока, кольцами свернувшаяся в невысокий заборчик, на котором колыхались прицепившиеся к нему разнообразные обрывки, бумажки и листки. И вышки с пулеметами каждые два километра. Редкие патрули на легких ходких багги. Тогда не стоило большого труда пересечь границу и раствориться на землях Теократии. Тогда, но не сейчас.

Граница здорово изменилась. Заматерела, что ли. Исчез ров, исчезла «егоза», зато выросла четырехметровая бетонная стена, уходящая на многие километры во все стороны. Появились стражники, расхаживающие по стальной галерее, прицепившейся с той, цивилизованной стороны, к стене. Через каждые пятьсот метров крупнокалиберные пулеметы «Грендель», названные по имени древнего чудовища, дабы показывать свою свирепую мощь врагам. Да только те, кто мог прийти из пустоши, вряд ли бы оценили символичность названия. Иногда попадались автоматические гранатометы — новенькие, только что появившиеся на вооружении санмарианской армии и инквизиции. Они могли за несколько минут превратить территорию на сотни метров вокруг в безжизненную, перерытую снарядами пустыню. В Клейдене были подобные, да только они не выглядели столь угрожающе. Или просто тогда так казалось.

На солдатах, патрулирующих стену, не обычная армейская серая форма, а строгие длиннополые инквизиторские мундиры глубокого черного цвета. На рукаве у каждого зеленая повязка — Зеленая Стража. Отдел самой страшной организации в Новой Европе, что занимался противостоянием мутам и чудищам, порожденным гнилью. Опасные, тщательно обученные стрелять сразу и без разговоров, им, однако, было далеко до Алой Стражи и даже Черной, но большие неприятности они доставить могли.

От стены на километр тянулась полоса отчуждения, выжженная, перерытая гранатами и пулями. Ни одной живой души, и, видимо, каждая тварь в пустоши была приучена к тому, что возле границы ее ждет неминуемая гибель. Но это не прошло легко. Стена во многих местах носила следы починки и ремонта, свежей замазки и давних подпалин от взрывов и беснующегося пламени огнеметов. Как раз возле того места, где притаились Веллер и Марко — развалин древнего дома — лежало несколько обугленных костяков. А те существа, которым они принадлежали, не были из мирных и безопасных, о чем говорили по-крокодильи длинные и зубастые челюсти.

Кроме всего этого картину довершали мощные прожекторы возле каждой огневой точки, так что и ночью граница не оставалась без надзора. Граница под замком, одним словом. Веллер недовольно сплюнул.

— Думай! Мать твою, думай, дурак! — шептал он сам себе как своеобразную мантру. — Всегда есть выход. Всегда есть решение… Еще один вариант! Не нахрапом, так хитростью…

Моонструмец что-то яростно зашептал, будто споря с самим собой. Марко смотрел на него с испугом и настороженностью. Такое поведение сильно смахивало на помешательство.

— Конечно же, нахрапом! — Веллер громко хлопнул себя по лбу. — Как же еще, черт возьми! Ха-ха-ха!

— Ты меня пугаешь, братец!

— Пугаю?! Ха-ха! Еще как! Помнишь, братец, тех здоровенных вепрей в неком подобии брони, что мы видели недавно. Помнишь, а?

— Ну. — Марко смотрел уже с недоумением. — К чему ты ведешь? Зачем нам эти свиньи?

— Поверь, у меня есть замечательная идея! Помнишь лесных свиней из Моонструма, на которых мы охотились в детстве?

Марко осторожно кивнул, помолчал, а после в голос расхохотался.

— А ты, братец, молодец! Невероятно, великолепно молодец!

Через минуту они спешили к скрытому грузовику. Пришлось пожертвовать маскировкой, дабы машина опять послужила. Новая идея в полной мере овладела братьями. Как им казалось, великолепная идея.

Массивный кулак с силой опустился на столешницу, заставив подскочить пустые кружки. Кости, выпавшие перед Казимежом, показывали две единицы. Две чертовых, проклятых единицы. Ненавистные единицы.