Вызов принят - Владимир Дворцов

Сборная США оказалась прекрасно подготовленной физически, способной выдерживать высокий темп игры на протяжении всех трех периодов, ее игроки могут кататься за каждым из соперников, не давая им возможности вести комбинационную игру.

Тактика сборной США предусматривала борьбу за шайбу по всей площадке и силовое давление на советских защитников, чтобы вынуждать их ошибаться.

– Победа хоккеистов США, – по мнению обозревателя шведского телеграфного бюро, – благоприятно скажется на популяризации этого вида спорта в Северной Америке. Молодые хоккеисты США много взяли из европейского хоккея, особенно у сборной Советского Союза.

Одновременно обозреватель подчеркивал целеустремленность, настойчивость и дерзость молодых американских хоккеистов: «Они ничего не боялись, атаковали беспрерывно и с неистощимым оптимизмом».

По возвращении в Москву пришлось слышать множество разговоров о причинах неудачи наших хоккеистов. Помнится, заслуженный тренер СССР Юрий Баулин, участник матча сборных СССР и США на Олимпиаде 1960 года, восклицал: «В Скво-Вэлли была точно такая же игра, как в Лейк-Плэсиде! Мы атаковали, на нашей половине поля лед можно было вообще не заливать, вся игра около американских ворот шла. Пучков у нас в воротах совсем замерз. Но три контратаки – три шайбы, а мы Маккартану только две забросили…»

Писали, однако, на эту животрепещущую тему мало. После комментария, переданного автором этих строк в заключительный день из Лейк-Плэсида, долгое время единственной публикацией на сей счет было напечатанное в «Литературной газете» письмо декана актерского факультета школы-студии при МХАТе доцента О. Герасимова. Где автор, кстати, отнюдь не специалист хоккея, но внимательный зритель, высказывал ряд соображений, которые я, например, полностью разделяю. «В нашем же хоккее, – писал О. Герасимов, – практика формирования команд такова, что на многие матчи первенства страны ЦСКА выходит как на бой с тенью. Глядишь – и видишь: спортсменам скучно. Они «обречены на победу»… Команда отвыкла бороться. Ибо эта наука дается только в бою…Заокеанские тренеры продемонстрировали завидное умение учиться на ошибках, перенимать у противника все лучшее. Нас били нашим же оружием. Причем соперники не делают из этого секрета».

С появлением советских хоккеистов в начале пятидесятых годов на международной арене образовалась «большая пятерка» – Канада, СССР, ЧССР, Швеция и США. Потом отпали сначала хоккеисты США, а затем и Канады. Осталась «большая тройка». Короткое время вообще лишь сборные СССР и ЧССР практически соперничали за «золото».

Возьму на себя смелость утверждать, что после Лейк-Плэсида в хоккее впервые появилась «большая шестерка». Она не «застынет» в порядке мест, занятых на Олимпиаде, – США, СССР, Швеция, Финляндия, ЧССР и Канада, но в борьбе за высшие награды главных международных соревнований – на олимпиадах, чемпионатах мира, различных турнирах типа «Кубка Канады» – будут соперничать не две-три или четыре сборные, а все шесть перечисленных выше национальных команд. И это делает решение задачи советскими хоккеистами еще сложнее.

Закончить эту главу хочется кратким анализом.

От частного пойдем к общему. В ходе матча ЦСКА с «Буффало» наши хоккеисты допустили ряд просчетов. Повторены они, к сожалению, и в Лейк-Плэсиде во встрече со сборной США, Не готовы психологически оказались армейцы к разнузданной антисоветской истерии. Бурная недоброжелательная реакция трибун в Буффало их выбивала из колеи. То же было и в Лейк-Плэсиде.

В конце матча в Буффало Третьяк и С. Гимаев следили не за шайбой, а за секундной стрелкой часов и… получили шестой гол.

В конце второго периода встречи со сборной США наш вратарь и защитники тоже на доли секунды раньше сирены позволили себе отключиться от игры и… получили вторую шайбу. Счет стал 2:2, Третьяка (впервые в истории чемпионатов мира и олимпиад) отправили в запас. Эдварде блестяще защищал ворота «Буффало», армейцы к этому оказались не готовы, не предложили ему ничего головоломного, необычного. В то же время сами с каждой минутой теряли уверенность в атаках. То же самое случилось, когда четко начал матч вратарь сборной США Крэг. Матчи с «Буффало» и сборной США были в числе худших в спортивной карьере Третьяка. Это крайне отрицательно действует на наших хоккеистов. Они вратаря (как он их множество раз) не выручили.

Некоторые защитники в проигранных матчах сыграли с грубыми ошибками еще и потому, что явно переоценили собственные возможности. Не исключено, что этому способствовали и руководители сборной, слишком ограничившиеся в выборе игроков обороны.

Соперники, прессингуя, старались заставить советских хоккеистов перейти на индивидуальный стиль игры. И в обоих матчах это им, в общем-то, удалось. Наш козырь – комбинационная игра – использовался значительно реже, чем требовалось для победы.

В Буффало Боумэн применил новинку– использовал в игре радио. В матче с американцами на Олимпиаде то же сделал Брукс. И снова это оказалось сюрпризом.

Многие наши хоккеисты рассчитывали, что после триумфа в «Кубке вызова» противники падут перед нами ниц и в матчах «Суперсерии-80». То же повторилось месяц спустя. Некоторые в нашей сборной полагали, что после поражения 3:10 в Лейк-Плэсиде американцы рано или поздно сдадутся чемпионам четырех последних олимпиад.

На Олимпиаде в Лейк-Плэсиде впервые на международной арене возникла «большая шестерка». Надо было психологически на это настроиться в матчах с финнами, канадцами и особенно американцами, а наша команда нацелилась на бой со сборной ЧССР и перестроиться до конца так и не смогла.

Травмы отдельных хоккеистов – дело, к сожалению, не редкое, слишком выбивают из колеи наши команды.

Отлично выступила в «Суперсерии-80» тройка Макаров – Жлуктов – Балдерис. Стоило ли ее разбивать в Лейк-Плэсиде?

В «Суперсерии-80» защитники в пяти матчах не забросили ни одной шайбы. В решающей встрече олимпийского турнира игроки обороны также не смогли результативно участвовать в атаках, что было необходимо в условиях вязкой опеки соперниками наших форвардов.

После проигрыша (и досадного!) в Монреале в матче в Буффало у некоторых наших хоккеистов ощущалась нервозность, неуверенность. То же самое произошло во встрече со сборной США, после нервотрепки в битвах с финнами и канадцами, после огорчений от проигрыша некоторых наших «верных» чемпионов в других видах спорта.

Сказалось и длительное проживание в «тюрьме», и волнение от того, что олимпийское «золото» – для многих первый и последний шанс – рядом.

Тренеры правы, предлагая перед выездом на матчи с профессионалами немного позаниматься в Москве на площадке североамериканских габаритов. Но, думается, мы сами себе усложнили задачу, отправив за полтора месяца до начала Олимпиады на матчи «Суперсерии-80» не сборную СССР, а два клуба и проводя игры этого этапа подготовки на площадках меньших размеров.

В клубах выезжало за рубеж по 24 игрока. Ранее в «Кубке вызова» в распоряжении тренеров тоже было две дюжины хоккеистов. На чемпионатах мира можно иметь двух вратарей и два десятка полевых игроков. А в олимпийском турнире необходимо обходиться всего двадцатью хоккеистами, из которых двое – вратари.

К этому тоже не сразу приспособишься.

В «Кубке вызова», в «Суперсерии-80», на чемпионатах мира имелась возможность взять реванш за проигрыш у соперников в повторной, третьей встречах или очки, потерянные, скажем, в Монреале или Буффало, компенсировать победами в Нью-Йорке и Квебек-сити. На Олимпиаде один проигрыш с разницей в одну шайбу исправить негде. К такой цене одного гола психологически многие в нашей команде готовы не были.

Больше внимания необходимо было уделить «столпам». Третьяку – в обороне, Михайлову – Петрову – Харламову – в атаке. Ввод Мышкина в игру в решающем матче «Кубка вызова» был смелым и мудрым решением В. Тихонова. Однако в дальнейшем, зная характер Третьяка, требовалось провести с ним определенную работу, внушить, что он был и остается вратарем № 1 советского и мирового хоккея. Пораньше надо было определиться и с тройкой Петрова, поставив перед ними цель – блеснуть могучей, комбинационной игрой на Олимпиаде, не дергая их при подготовке к Лейк-Плэсиду, если какие-то встречи они и проводили посредственно, а возможно, от каких-то матчей и освободив их вовсе.

Взаимоотношения тренеры – «звезды» – дело тонкое. Особенно, как подмечено, когда они сотрудничают продолжительное время. С одной стороны, утрачивают эффект слова руководителя команды, ранее воспринимавшиеся игроками как откровения и кладезь мудрости, а с другой – «премьеры», добившись больших успехов, начинают слишком уж тщательно оберегать свой авторитет от критических замечаний. Взаимоотношения ухудшаются, и в такой обстановке возможны срывы с обеих сторон, что отнюдь не на пользу делу.