Манифест Дзен. Свобода от себя - Бхагаван Раджниш

И в противоположность... он делает второе утверждение: «дзен это лекарство для болезненных результатов такой обусловленности».

Дзен это не лекарство. Дзен это взрыв здоровья. Лекарство необходимо только больным людям, но здоровье необходимо каждому — больше здоровья, больше сочной жизни. Дзен не лекарство, дзен это внутренний взрыв вашей целостности, вашего здоровья, вашего окончательного бессмертия.

Спрашивающий сказал: Возлюбленный Мастер, во-первых, я не вижу никакой нужды изучать социальные конвенции для подготовки к пути дзен — ты прав. Напротив, попытка изучить мертвые, старые правила демонстрирует глупость. Ты снова прав. Почему не отбросить их немедленно?Именно это предлагает вам дзен: «Почему не отбросить это сразу? Зачем двигаться по частям?»

Я рассказывал вам историю из жизни Рамакришны... Человек скопил десять тысяч золотых рупий. А в то время рупии были действительно золотыми; слово «рупия» просто означает золото. И таково было его желание — что однажды, когда их станет десять тысяч, он смог бы пожертвовать их Рамакришне, конечно, обретая заслугу в другой жизни. Когда отдают небольшие пожертвования и люди получают великие блага... за десять тысяч золотых вы можете купить даже собственный дом Бога!

Он пошел, бросил свою сумку с золотыми монетами и сказал Рамакришне: «Я хочу предложить их вам. Пожалуйста, примите их».

Рамакришна был странным человеком. Обычно традиционный саньясин не стал бы принимать. Он мог бы сказать: «Я отверг мир, я не могу принять». Но Рамакришна не был традиционен. Он сказал: «Ладно, принимаю. Теперь окажи мне любезность».

Человек сказал: «Я у твоих стоп. Все, что ты пожелаешь».

«Отнеси все эти монеты к Гангу», — который находился прямо позади храма, где жил Рамакришна — «и брось все монеты в Ганг».

Человек не мог этому поверить: «Что же это... десять тысяч золотых?» Но теперь он не может сказать, что это неправильно, он уже лишился права собственности на них. Теперь они принадлежат Рамакришне, и Рамакришна говорит «Просто окажи мне любезность. Ступай и выбрось их».

Нерешительно, неохотно, человек отправился. Прошли часы. Рамакришна спросил: «Что случилось с тем человеком? Он должен был вернуться через пять минут».

Рамакришна послал саньясина разыскать его...

Этот человек собрал большую толпу. Он сначала выкладывал каждую золотую монету на камень, а потом бросал их одну за другой. А люди прыгали в Ганг и собирали, и это превратилось в грандиозное зрелище, а человек наслаждался.

Когда сообщили Рамакришне, он сказал: «Этот человек идиот. Скажите ему: когда ты собираешь что-то, ты можешь вести счет, но когда ты выбрасываешь, какой смысл тратить время? Бросай весь груз».

Рамакришна простым путем указывал, что когда вы отбрасываете свою обусловленность, свои ментальные концепции, свои верования, не отбрасывайте постепенно. Они все взаимосвязаны; бросайте их все. Если вы не сможете отбросить их все в один момент, вам не удастся отбросить их вообще. Или сейчас, или никогда.

Во-вторых, ты спрашиваешь: Видишь ли ты в дзен лекарство для болезненных результатов обусловленности?

Я не вижу в дзен лекарства, потому что лекарство рано или поздно становится бесполезным. Когда ваша простуда кончилась, вы не носитесь с греческим аспирином!

Мукта держит их для каждого; она приняла ответственность. Будучи гречанкой, ей приходится носить греческий аспирин. И все знают — как только кому-то понадобится аспирин, надо разыскать Мукту.

Если дзен лекарство, то когда вы вылечились, что вам делать с дзен? Вам придется выбросить его или отдать «Клубу Львов». Но дзен не может быть выброшен, не может он и быть отдан «Клубу Львов». Прежде всего, там нет ни одного льва.

Дзен это сама ваша природа; Нет способа отбросить ее. Все, что вы можете сделать с дзен — это две вещи: вы можете вспомнить или забыть. Это единственная возможность. Если вы забываете свою природу, забываете о том, что вы будда... это единственный грех в мире дзен: забывчивость.

Последние слова Гаутамы Будды на земле нужно запомнить: саммасати. Саммасата означает правильное вспоминание. Вся его жизнь сконденсирована в одном слове — вспоминание — как будто, умирая, он конденсирует все свое учение, все свои писания в одном слове. Никто не произнес более значительного слова, когда умирал. Его последнее послание, все его послание: саммасати — помни. И когда вы помните, нет пути отбросить вашу сознательность.

Дзен это не медитация. Дзен это именно саммасати — вспоминание своей окончательности, вспоминание своего бессмертия, вспоминание своей божественности, своей священности. Вы вспоминаете это, радуетесь этому и танцуете от радости того, что вы укоренены, так глубоко укоренены в существовании, что нет повода для вас, беспокоиться и волноваться.

Существование внутри вас и снаружи вас — единое целое.

Второй вопрос:

За всю историю человеческого сознания ты первый оказываешь величайшее уважение женщинам, и предоставляешь все возможности, вырасти в просветление. Но почему мастера дзен сознательно игнорировали женщин веками? Существует лишь несколько примеров женщин просветленных, но нет мастеров дзен!

Верно ли то, что женщина от природы не слишком заинтересована в росте своего сознания? Не будешь ли ты так добр, включить этот большой вопрос прекрасной половины в твой Манифест дзен?

Вследствие несчастной случайности все религии нашли простой способ порабощения людей, и это было безбрачие. Либо вы принимаете безбрачие и идете в монастырь, либо, если вы не приняли безбрачия, в вас создана вина. Вы знаете, что не делаете того, что ожидается от вас. А внутри монастыря разница тоже невелика; они страдают от той же беды.

Сексуальность — это естественный феномен. Если бы религии приняли сексуальность как естественный феномен, так как вы принимаете дыхание, мир был бы совершенно иным; женщину уважали бы точно так же, как и мужчину. Вследствие этого вопроса о безбрачии религии настроили весь мир против женщин. Во-первых, принявший безбрачие должен был опасаться женщин. Это не меняет его сексуальности, он просто становится гомосексуальным.

Сейчас один из епископов Англии, который является третьим в иерархии... Есть возможность, что он скоро станет архиепископом; только один человек между ним и архиепископом. Он приходит с декларацией, что безбрачие означает лишь, что вы не должны вступать в любовные отношение с женщинами, оно не включает гомосексуализм. Грандиозная идея. Однако не он пионер и основатель новой истины — гомосексуализм рождался в монастырях всех религий. Так должно было произойти, если вы держите мужчин и женщин порознь. Тогда женщины становятся лесбиянками, а мужчины становятся гомосексуалистами.

Сейчас даже некоторые страны допускают гомосексуальные браки и лесбийские браки. Они считают это очень прогрессивным шагом. Существуют тысячи лесбийских пар, соединенных церковью, но только в Америке. В этом году в Америке появится новый вид рождения: через искусственное оплодотворение, потому что эти женские лары, как бы они ни любили друг друга, как бы ни поедали друг друга, не могут создать ребенка. Но им доступны клиники, а мужчина — это не что иное, как впрыскивание!..

Существуют, к тому же, идиоты, которые пытаются найти какой-то способ рождения ребенка мужчиной. Ведь если это продолжается, — а лесбийские пары продолжают существовать, и они могут иметь детей, — как же насчет гомосексуалистов? Бедняги!.. Должна быть изобретена какая-то искусственная утроба, — она уже изобретена — и тогда гомосексуалисты могут тоже иметь детей. Тогда гетеросексуалы будут выглядеть очень традиционными, устарелыми. Прогрессивные люди!..

Весь этот вздор произошел вследствие единственной нездоровой, больной идеи безбрачия. Поэтому религии стали бояться женщин, и монахи, которые следовали, стали бояться. Даже мужчина с отвагой Гаутамы Будды в продолжение двадцати лет не допускал к посвящению ни одной женщины. А когда, в конце концов, он допустил — ему пришлось допустить, потому что женщина, которая пришла просить у него посвящения, была не обычной женщиной.

Мать Гаутамы Будды умерла сразу же после того, как родила его. Эта женщина была младшей сестрой матери Гаутамы Будды. Она не вышла замуж, просто чтобы быть в состоянии заботиться об этом маленьком ребенке. Теперь эта женщина стояла перед ним, прося у него посвящения. Он отказывал ей двадцать лет беспрерывно. В тот день он заколебался. Эта женщина принесла в жертву всю свою жизнь... без нее он мог бы не выжить. Она была больше чем мать для него, и он не смог отказать.

Благодаря этому импульсу он посвятил первую женщину, но с очень печальным объявлением. Он сказал десяти тысячам монахов, которые всегда двигались с ним: