Везёт же людям... - Владимир Леви

Минимум сочетаний. Все, что говорилось о сочетаниях пищевых, справедливо и для лекарственных. Препарат плюс препарат плюс препарат… Что происходит при взаимодействии в организме, в котором все связано и ничто друг другу не безразлично? Нечто неизвестное в лучшем случае. Комбинирование препаратов — одно из величайших врачебных искусств. Есть превосходно себя зарекомендовавшие, чудодейственные комбинации; некоторые препараты нуждаются в препаратах-спутниках; но большинство лекарств друг друга не любят, и справедливо.

Старый друг лучше новых двух. Как-то еще можно понять тех, кто гоняется за модной одеждой. Но предпочитать какое-то лекарство только потому, что оно новое, — это уже не смешно. И обидно за старые, добрые, давно проверенные средства, незаслуженно забываемые.

Так же как и за старые книги, за музыку, за старых людей, за добрые мысли…

Неостановима победная поступь вечно юной старушки глупости.

Лекарственная самопомощь — в каких пределах?

Лучше всего — ни в каких.

Но конечно же принять несколько капель валерьянки на ночь или пососать валидол при сердечном приступе — не преступление.

Многие безрецептурные аптечные средства (аскорбиновая кислота, легкие болеутоляющие, спазмолитики и т. п.) могут применяться по личной инициативе, если только при сем присутствуют маломальский опыт и здравый смысл. Также не грех, если нет возможности посоветоваться с врачом, самостоятельно возобновить лечение препаратом, которым уже лечились с успехом раньше. Нельзя только ни в коем случае назначать себе препарат, о котором узнали из медицинской литературы или на том лишь основании, что он помогает Ивану Ивановичу. Даже врачу перед подобным решением желательно посоветоваться с другим.

Особая статья — траволеченне и народные средства типа прополиса, медвежьего жира, мумиё… Древний, огромный, могучий мир, малоизвестный большинству нынешних врачей, чем, к сожалению, пользуются шарлатаны. Несведущие энтузиасты действуют наугад.

Может помочь что угодно — была бы вера, но…

Оборотная сторона. От незнания шаг до перестраховки. От перестраховки — до привычки чуть что хвататься за пузырек, глотать то и се. От привычки — до привыкания. От привыкания — до зависимости. От зависимости — до болезни, уже лекарственной. Начинаем глотать лекарства от лекарств…

Слишком важная и слишком сложная вещь лекарство, чтобы можно было сказать «принимайте» или "не принимайте" и на том успокоиться. Вокруг лекарств создалась целая психология.

Когда я начинал работать психиатром, в почет входили так называемые психотропные средства — новые (теперь уже относительно старые) препараты с мощным (теперь уже относительно слабым) воздействием на психику. Сообщали о фантастических результатах, говорили, что это революция в психиатрии. Казалось, еще немного, и с психическими заболеваниями будет покончено.

Психотропные средства в обиходе и нынче, их стало гораздо больше, они действуют сильнее, прицельнее, разветвленнее. Есть люди, живущие на них годами и даже десятилетиями, для них это действительно решающая поддержка. Но увлечение уже меньше. Уже поговаривают, что неплохо бы ограничиться тем-то и тем-то; что побочные эффекты иногда перевешивают эффект лечебный; что и эффект лечебный ограничивается лишь воздействием на симптомы, но не устраняет причин; что в препаратном буме забыли о таких испытанных средствах, как человеческое слово, человеческий взгляд, человеческое прикосновение…

"Только не назначайте лекарств. Наелся. Больше не могу".

Такое все чаще слышишь от пациентов. Видишь — в надежде, появляющейся в глазах, когда отодвигаешь подальше пузырек с препаратом; в опасливом взгляде на рецептурные бланки…

Встречаются еще и такие, среди пожилых в основном, кого отпустить без рецепта никак нельзя: сочтет шарлатаном, обидится. Работает и так называемый плацебоэффект; любой препарат, даже дистиллированная водичка, действует нужным образом при надлежащем «оформлении» назначения, при авторитете и обаянии назначающего. Внушение, переходящее в самовнушение. Но и плацебо, этот давний дружок эскулапов, в последнее время как-то скисает.

Сели попробовать оглянуться еще дальше назад, то можно заметить, что в лекарства особенно горячо верили в 20—30-е годы, после появления первых сильных иммунных и гормональных препаратов, и два десятилетия после войны, когда восторжествовали мощные антибиотики. Сейчас вера эта пошатнулась, хотя должно бы наоборот: никогда еще мы не знали такого изобилия лекарств — и хороших! — чуть ли не на все случаи жизни.

В чем же дело?

Люди ко всему привыкают. Всякое увлечение имеет подъем, за которым следует неизбежный спад. Всеобщий закон волнообразкости, неискоренимый маятник. От этого зависит и отношение к любому средству, и результат применения.

Побочные эффекты выясняются постепенно. Зависимости боятся, и тоже с перестраховкой.

"Для человека нет ничего полезнее человека". Люди не хотят, чтобы врачи закрывались от них лекарствами (равно как и приборами, аппаратами, иглами и прочей амуницией). Люди хотят живого общения и непосредственного влияния. Как и в стародавние времена, они хотят видеть во враче Человека, Которому Можно Верить. Чтобы он на них смотрел, слушал, чтобы разговаривал. Они ждут живого прикосновения и улыбки, хотят — ну не осталось ли? — ласки, немножко врачебной ласки. Им необходимо, понимаете ли, чтобы с ними возились. Таблетка же, будь это даже великий, знаменитый и всемогущий веломотоциклин, — таблетка безлична…

И наконец, есть люди, которым недостаточно и общения с Человеком, Которому Можно Верить. Те, кому хочется не просто верить, но знать. Чтобы одно поддерживало другое. Таких любознательных все больше, и они правы.

Заглянуть же в инструкцию, прилагаемую к препарату и написанную, как правило, далеко нехудожественно…

Вот поэтому и выходит, что лекарства, прекрасные лекарства, помогают уже не так, как хотелось бы и как помогали недавно. И поэтому же не принимаются даже, когда назначаются Человеком, Которому Можно Верить.

Будем соавторами своего здоровья. Вчера и позавчера действовало прекрасно; но сегодня переменилось питание, и в организме возникла другаи ситуация; изменилась погода, а вслед за ней и кровяное давление, состав крови и реактивность мозга; вчера приняли еше что-то, совсем от другой болезни, но в сочетании с данным препаратом в организме образуется принципиально иной продукт; сегодня доза достигла критического порога — и общая картина резко меняется; наконец, в самом организме, независимо ни от чего, произошло некое изменение — настало тому время, — и вот все уже по-другому.

Не все можно учесть.

Наблюдая за собой, тактично и сколь возможно спокойно постараемся помочь доктору понять нас и, если уж так случилось, исправить недоучет или ошибку.

Есть десятки препаратов, спасающих жизнь, восстанавливающих работоспособность, улучшающих самочувствие; есть лекарства, сделанные с великолепной точностью, попадающие в цель практически без отклонений; есть и прекрасные доктора, оперирующие этими лекарствами, как хирурги скальпелями…

Но будем все-таки помнить, что лекарственная химия — это экспериментальная хирургия организма; будем относиться к ней с благоговением и не применять всуе.

В мире, где мы живем, переходы от естественного к искусственному и к противоестественному неуследимы.

Заменим атом, положение иона в молекуле, и вот свое вещество превращается в чужое, фермент — в антифермент, лекарство — в яд и наоборот. Никакое лекарство ни стопроцентно «естественно», ни стопроцентно «искусственно» — у каждого есть некое родство с химией жизни, корни, связующие с естеством мира. Круговорот веществ, этот грандиозный мировой рынок, несравненно таинственнее и богаче, чем можно себе представить.

Я верю в потенциальное могущество химии точно так же, как в самотворческую предназначенность разума, которому в схватке за вечность придется пересоздать Природу, и не в последний черед — собственную. Все должно стать, да простится невольная игра слов, сверхъестественным. Человек — фантазия Природы, и если только удастся фантазии этой выжить, границы между «искусственным» и «естественным» окажутся лишь памятными отметинами нашего сегодняшнего невежества.

Еще о чудеса!

В. Л.

Вам пишет группа студентов-медиков, членов научного студенческого общества Н-ского медицинского института. Мы прочитали все ваши книги. (…) Рассказывая о гипнозе, вы касались и телепатии. В последнее время много говорят о лечении парапсихологическими методами. Нам хотелось бы узнать ваше мнение о лечении биополем, об операциях филиппинских хирургов, о диагностике по фотографиям… (.)