Не в силах забыть - Шерри Томас

Брайони плотнее запахнула накидку: наверху оказалось холоднее, чем она ожидала, хотя Лео предупреждал, что у перевала гуляет ледяной ветер.

— Вот, выпейте это.

Не снимая перчаток, она взяла из рук Лео кружку с горячим чаем:

— Спасибо.

Определенно Лео был опытным путешественником и умело распоряжался людьми. Удивительно, как ему удалось устроить так, чтобы повар первым добрался до вершины и приготовил всем горячий чай?

Порыв ветра заставил Брайони съежиться. Несмотря на обжигающий напиток, ее пробирала дрожь. Сняв плащ, Лео набросил его ей на плечи. Вскоре его голос раздался чуть поодаль. Обернувшись, Брайони увидела его возле каравана мулов: Лео разговаривал с одним из кули, тот что-то объяснял, бурно жестикулируя.

Ей захотелось расплакаться. В ее воображении проступок Лео превратился в порок. Три долгих года она жила в уверенности, что во время помолвки и после женитьбы Лео изменял ей с многочисленными любовницами, рассеянными по всему Лондону. А на самом деле все было иначе. Лео и впрямь поступил дурно, у нее были все основания его оставить, однако она не отменила свадьбу и вышла за него замуж. Неужели брачные клятвы оказались всего лишь конфетти, яркими искорками, блеснувшими в воздухе и выметенными, как мусор, на следующий день? Разве Лео не заслуживал большего, чем ледяное презрение и закрытые двери?

И разве не могло все выясниться давным-давно, когда их брак был еще в силе, если бы этот ужасный, но необходимый разговор состоялся сразу после свадьбы?

Брайони не знала ответа. И теперь никогда не узнает.

Черные скалистые стены ущелья возносились ввысь почти отвесно. Сезонные ливни смыли с крутых склонов почву и едва ли не всю растительность. Далеко внизу виднелось каменистое дно без малейших признаков воды, сильно изменившей ландшафт местности.

Тропинка перешла в узкий проход, врезавшийся в толщу утеса. По одну его сторону высилась каменная стена, по другую зияла пропасть, обрыв высотой примерно в полторы сотни футов. Идти приходилось по узкой, грубо выдолбленной в скале тропе, рискуя вывихнуть лодыжку, а то и сорваться вниз.

Около часа назад путешественники потеряли мула. Несчастное животное споткнулось и рухнуло на дно ущелья. После падения, длившегося, казалось, целую вечность, раздался ужасающий грохот, почти человеческий рев и треск разорвавшихся мешков с мукой.

Самое ужасное, что мул не погиб, а корчился в предсмертной агонии. Стоя на обрыве, Брайони беспомощно смотрела на его мучения, прижав ладонь ко рту.

Потом прогремел ружейный выстрел, и на лбу мула с пугающей точностью, ровно посередине, между глаз, расплылось кровавое пятно. Бедняга дернулся и замер.

Обернувшись, Брайони увидела, как Лео извлекает из ружья стреляную гильзу. Она смутно припомнила, что слышала о его охотничьих подвигах. Сэр Роберт, страстный охотник, не имея других сыновей, постоянно брал с собой крестника, обучая его охотничьим премудростям. Однако Брайони ни разу не доводилось видеть Лео с оружием в руках. Даже заметив, что Лео возит с собой две винтовки, она не придала этому значения.

Ее поразила необычайная меткость выстрела. Этот мужчина был ее мужем, а она всегда считала его светским баловнем, любимцем женщин, который изредка пишет малопонятные труды, посвященные захватывающим тайнам математики.

Возможно, ее испугала гибель несчастного мула, или дорога действительно стала труднее, но когда они продолжили путь, подъем показался Брайони сущим кошмаром. Она напомнила себе, что два года назад шестнадцать тысяч мужчин прошли по этой самой тропе на север, спеша на помощь осажденным защитникам Читрала, вдобавок этим путем постоянно пользовались почтовые рассыльные и курьеры, и все же с каждым робким шагом ее охватывал страх. В ушах все звучал протяжный жалобный рев мула, бившегося далеко внизу, на острых камнях, и навеки застывшего с пулей между глаз. Тропа, следуя за рельефом утеса, сделала резкий поворот. И без того узкая, она истончилась до каких-то восемнадцати дюймов, почти сойдя на нет. Мало того, всегда неровная, на изгибе тропинка клонилась к обрыву. Брайони предстояло пройти по наклонной поверхности.

Она остановилась, призывая на помощь последние остатки мужества. Умом она понимала, что дорожка тянется дальше, огибая зазубренную скалу, преградившую ей путь, и что Лео с проводниками уже благополучно преодолели поворот. Но перед собой она видела лишь голый каменный выступ. Брайони никогда не увлекалась скалолазанием, и при виде наклонной тропинки, с которой так легко соскользнуть вниз, в разверстую ощеренную пасть ущелья, ее охватила дрожь.

Из-за поворота показался Лео, вернувшийся за ней.

— У вас все в порядке?

Как и она, Лео предпочел пройти пешком трудный участок пути. Но если Брайони казалось, что она ступает над пропастью по натянутой проволоке, Лео двигался легко и непринужденно, словно прогуливался по площади.

Брайони привычно кивнула, а потом подавленно покачала головой.

Не сказав ни слова, Лео протянул ей руку. Помедлив всего мгновение, Брайони ухватилась за нее. Ее страх тотчас утих.

Лео осторожно перевел ее по узкому наклонному уступу, огибавшему скалу. Оказавшись за поворотом, Брайони сильнее сжала его ладонь: коварная, полная опасностей тропинка тянулась дальше. Один неверный шаг мог стоить путнику жизни. Они шли, взявшись за руки, пока дорожка снова не превратилась в обычную козью тропу.

Брайони готова была целовать землю от радости. Выпустив руку Лео, она стянула перчатки и сжала пальцы, почти онемевшие от напряжения, а когда подняла глаза, встретила взгляд Лео.

— Я слышал, что за последние годы тропа стала намного безопаснее, — заметил он.

— Да уж, — фыркнула Брайони.

Лео тихонько рассмеялся.

— Спасибо, — добавила она.

Лео улыбнулся, и у Брайони мучительно сжалось сердце.

— Не такой уж тяжкий труд держать вас за руку, — сказал он.

Верхний Дир казался суровым и неприступным. Лишь изредка здесь встречались крошечные поселения, разбросанные по склонам гор. На земле виднелись длинные глубокие трещины, расселины и обвалы — следы землетрясений, временами волновавших Гиндукуш. Сезонные ливни несли с собой обломки камней, покрывая наносами изрезанную землю. И все же временами между острыми голыми скалами попадались небольшие плато, одетые пышной растительностью, почти как в Альпах, а однажды путешественникам довелось увидеть целый склон, поросший яркими пурпурными астрами.

— Теперь, когда вы поправились, стало намного легче, — заговорила Брайони, отпив глоток чаю. Время клонилось к вечеру. Любуясь ковром из астр, она снова перенеслась мыслями в долину по ту сторону хребта Хиндурадж, перебирая в памяти события минувшей ночи и утра.