Честная игра - Кэтти Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Условия? О чем ты говоришь? Какие условия? — Он оперся о локоть и посмотрел на нее, озадаченно хмурясь.
— Я не хочу жить в Лондоне. Я приехала сюда только потому, что хотела куда-нибудь сбежать и изменить жизнь после рождения Люка. Но я предпочитаю жить в деревне. Я не говорю о том, что хочу вернуться в Ирландию, но я желаю жить там, где много зелени. Может быть, где-нибудь за пределами Лондона, чтобы тебе не пришлось долго добираться до работы.
— Согласен.
— Ты согласен? Так сразу?
— Ты считаешь, что для забавы мне следовало с тобой поспорить? — Габриэль лег на спину, заложил руки за голову и уставился в потолок. — Какой дом тебе хочется: деревенский особняк, коттедж с соломенной крышей, переделанную часовню, особнячок в георгианском стиле? Намекни мне, чтобы мои люди подыскали такой дом.
Алекс терзалась от изумления и раздражения. В мире Габриэля все желания исполнялись сразу же, стоило только щелкнуть пальцами.
— У меня еще одно условие, — осторожно произнесла Алекс, удостоившись очередного хмурого взгляда Габриэля.
— Что еще? — спросил он, с трудом сдерживая раздражение. — Хочешь научить меня, как прыгать через обруч? Должен тебе сказать, что я не готовился к такому развитию событий.
— Брак предполагает компромиссы. Я пошла на большие уступки, согласившись стать твоей женой, ибо считаю, что так будет полезно для Люка. И я хочу, чтобы ему прививались те же ценности, что и мне. Уважение к другим людям и желание усердно работать. Я не хочу, чтобы он думал, будто лучше остальных из-за того, что его отец оказался весьма богатым.
— Я больше чем весьма богатый.
— Люк не усвоит должного урока от жизни, если дом появится из ниоткуда, по волшебству.
— Ты самая придирчивая женщина в мире! Ты хочешь переехать в деревню. Я согласен. Но тебе этого недостаточно. — Он выпрыгнул из кровати, и Алекс испуганно села.
— Куда ты идешь?
— Принимать душ.
— Но я разговариваю с тобой!
— Ты со мной не разговариваешь! — Габриэль направился в смежную со спальней ванную комнату — единственная роскошь, которая была в доме Алекс. — Ты устанавливаешь правила и условия.
— Так поступают те, кто заключает деловое соглашение!
— С каких это пор секс считается деловым соглашением? — бросил через плечо Габриэль.
Она свирепо уставилась на него. Даже сердясь на Габриэля, Алекс находила его порочно привлекательным и едва могла отвести от него взгляд.
— Секс относится к дополнительным льготам.
Габриэль мог шумно захлопнуть за собой дверь ванной комнаты, но боялся разбудить Люка. Деловое соглашение! Дополнительные льготы! Он счел ее слова невыносимо оскорбительными, хотя сам в прошлом применял такие определения для брака.
— Я не предполагал, что моя женщина будет употреблять такие понятия, — холодно информировал он ее и закрыл за собой дверь ванной комнаты.
Прошло несколько секунд, прежде чем Алекс начала действовать. Она выбралась из кровати, поспешно надела облегающий топ и эластичные шорты, затем открыла дверь ванной комнаты и оказалась встречена стеной пара.
— Я сожалею, что тебе не нравятся понятия, которые я использую, — ее голос дрожал, костяшки пальцев побелели, когда она вцепилась руками в унитаз, который был единственным сооружением в маленькой ванной, на что можно было присесть, — но я очень стараюсь все продумать наперед. Я не хочу, чтобы такое солидное приобретение, как покупка дома, прошла без нашего участия. Люк должен иметь право голоса и увидеть дом, который мы собираемся ему предоставить. Дом должна также увидеть я. Деньги могут дарить удобства, но время бесценно, и я хочу, чтобы именно так строился наш брак. Я знаю, что тебе будет трудно, ведь ты привык делать именно то, что хочешь, но… — Ее голос стал неожиданно очень громким, когда Габриэль выключил душ и вышел из кабинки.
Он неторопливо вытерся, затем обернул полотенце вокруг бедер.
— За прошедшие несколько недель я потратил на отдых столько времени, сколько не тратил за всю мою жизнь. И если это так много значит для тебя, то мы можем посмотреть дом вместе.
Алекс улыбнулась с облегчением и последовала за ним из ванной.
— Это здорово. Итак…
— Итак?.. — Он надел ее мешковатый старый халат, который висел на крючке за дверью, присел на туалетный столик и скрестил на груди руки.
— Еще одно условие.
— Еще одно? Я в шоке. Я думаю, мы застрянем здесь на всю оставшуюся ночь, пока ты будешь оглашать список соглашений и условий.
Алекс покраснела.
— Это касается других женщин.
— Других женщин? — Габриэль не мог поверить в то, что слышит.
После воссоединения с Алекс он и думать не мог о других женщинах.
— Да. Других женщин. Ты должен обещать мне, что их у тебя не будет.
— Какие обещания? — Габриэль разочарованно всплеснул руками. До чего невыносимая женщина! Никто и никогда, даже Кристабель, не переступала границы, диктуя ему свои условия.
— Я думаю, что если мы хотим серьезно подойти к вопросу брака, то…
Разговор с каждой минутой становится смешнее.
— Кто знает, что произойдет в будущем? По-твоему, у меня есть хрустальный шар, с помощью которого я узнаю грядущее?
Алекс молчаливо покачала головой и вспомнила слова Кристабель о том, что она не знает психологию испанцев вроде Габриэля. Сейчас он испытывал к ней физическое влечение и относился к сексу как к бонусу, прилагаемому к обязательному в их ситуации браку.
Но Габриэль был человеком, привыкшим к разнообразию. Он жил так, словно ехал по скоростной трассе, и последние несколько недель, проведенные с ней и сыном, были, вероятно, самыми спокойными в его жизни.
Изо всех сил стараясь не поддаваться чарам Габриэля, Алекс не заметила одну важную деталь. Он не выносил, когда кто-нибудь, особенно женщина, ставит ему условия. Тем более женщина, к которой у него нет сильной эмоциональной привязанности, хотя у них имеется общий ребенок.
Алекс осознала, что ей остается лишь втайне любить Габриэля и ждать того дня, когда она либо наскучит ему, либо добьется невозможного — взаимной любви. Ей придется либо стать покорной жертвой обстоятельств, либо бороться за своего мужчину.
Глубоко и прерывисто вздохнув, она в конце концов одарила его печальной, примирительной улыбкой:
— Ты прав. Я была сумасшедшей, требуя от тебя невозможного.
— Ты хочешь сказать, что не веришь в мою способность сохранять верность? — агрессивно проворчал Габриэль, и Алекс поборола желание сказать ему, насколько иногда бывают невыносимыми мужчины. Он был непредсказуемым человеком. За это она его и любила — рядом с ним Алекс чувствовала себя счастливой.