Дом незнакомцев - Вайолет Уинспир

Время подходило к трем, когда в офис спустился Пол, утомленный и подавленный. Ему не удалось спасти Аду. Она пришла в себя ненадолго, потом снова впала в кому и тихо умерла. Пол осторожно взял у Марни мальчика.

— Сестра Донкин приготовила ему другую комнату, — прошептал он. — Я отнесу его наверх.

Марни стояла, растирая затекшую руку.

— Я сейчас сделаю кофе, мистер Стиллмен. Думаю, вы не откажетесь выпить чашечку, нет?

— Да, пожалуйста, милочка!

Они пили кофе в его гостиной и вели печальный разговор об Аде, вспоминая ее любовь к хорошей шутке и великолепный голос, который она так и не утратила. Когда Марни собралась идти обратно в бунгало, Пол прошел с ней через офис к стеклянным дверям. Рассвет уже украсил небо прозрачным легким светом, в траве сверкала роса.

— Разговор с вами помог мне, Марни, — сказал Пол, и его рука обвила ее талию, когда они стояли рядом в открытых дверях. Девушка казалась трогательно маленькой по сравнению с ним. Ее голова едва доходила до воротничка его белой рубашки, и она чувствовала себя словно травинка в сильном кольце его руки.

— Поспите часа два, — улыбнулся он ей сверху вниз.

— Да…

Она стояла, подняв на него глаза, и никто из них не ожидал того, что произошло, но Пол внезапно обнял ее. Почти вслепую нашел ее губы… сладко… Боже, как сладко! Ему нужно было излить на эти мягкие губы все накопившиеся эмоции. Боль стычки с Иленой, горе потери старого дорогого друга.

Марни, затерявшаяся в волнах его напора, бесстрашно оставалась в его объятиях, позволяя ему обрести то успокоение, в котором он нуждался. Пол бурно целовал ее, и она ощущала жесткие толчки его сердца… потом он замер, словно вернувшись на землю, и, наконец, он понял, что делает.

Его руки опустились, и она с удивлением увидела, как горячая кровь залила его шею и щеки.

— Мне нечего сказать, Марни, — глухо, неловко проговорил он. — Извинения ничего не меняют, только усиливают оскорбление. Я могу только смиренно просить вас сейчас же забыть о моем поведении.

Она ничего не сказала, только сжала его руку, а потом ушла, скользя по траве так же беззвучно, как незаметно подкравшийся рассвет.

Марни не пошла на похороны Ады Баррингтон. Это было в пятницу, и Пол разрешил Эрролу Деннису отвезти Марни с Джинджером в Норфолк к ее родне. Идея, конечно, заключалась в том, чтобы в этот день Джинджера не было в клинике. Немногие оставшиеся родственники Ады жили в Южной Африке, но Пол решил, что, поскольку она считала клинику своим вторым домом, ее похоронная процессия должна будет отправиться оттуда.

Эррол позаимствовал на этот день «остин» Алека Гордона, и они двинулись вперед, остановившись на ленч в Ньюмаркете, чтобы Джинджер мог посмотреть на жокеев из близлежащих скаковых конюшен, и прибыли в Норфолк около двух часов дня.

Тетя Марджори была безмерно рада видеть Марни, хотя сразу же заметила, что она похудела, и много хлопотала вокруг Джинджера.

Позже, когда они пили чай в саду под одной из больших лип, Марни забавлялась, ловя оценивающие взгляды, которыми тетушка постоянно окидывала Эррола. На нем был элегантный темно-синий костюм, и он выглядел в нем красивым и одновременно на удивление респектабельным. Он учтиво и внимательно слушал, как тетя Марджори описывала недавние потрясающие гонки на яхтах по Бродсу, а после чая продемонстрировал неподдельный интерес к миниатюрным цветущим кактусам, которые принесли тетушке Марни первый приз на местной выставке цветов.

Когда дядя Ричард с сыном вернулись с работы домой, Дерек, не теряя времени, полностью завладел Марни.

Он хотел знать, насколько серьезны ее намерения в отношении этого «красивого ирландского субъекта в убийственном костюме от Уайтли». Он повел Марни наверх в их детскую игровую под крышей, и она села на старую лошадку-качалку, которая почти совсем облезла, и стала рассказывать Дереку о клинике, о пациентах, о том, как глубоко ее все это заинтересовало.

— Ну а как насчет этого ирландского малого? — зарычал Дерек, выдыхая сигаретный дым. Он считал, что на правах двоюродного брата, который сам когда-то был влюблен в Марни, он имеет право одобрить или наложить вето на выбор ее возможного спутника жизни. Собственно говоря, Эррол ему даже понравился. Малый много повидал, это было очевидно, но он слишком ласково обращался с Марни. Похоже, правда, она этого не замечала, но современные девушки не очень-то любят демонстрировать свои чувства.

— Эррол? — рассмеялась она и качнулась на своей старой лошадке. — Ты думаешь, это тот мужчина, который способен разорвать в клочки мою броню?

Дерек изучающе оглядел свою кузину. Он был согласен с матерью, что Марни похудела, а у девушек это иногда бывает признаком влюбленности.

— Броня не так крепка, как прежде, девочка моя, — констатировал Дерек.

Ее зеленые глаза расширились, потом она соскользнула с лошадки и подошла к комоду, в котором хранились ее детские игрушки. Она хотела подарить некоторые из них Джинджеру. Большой плюшевый медвежонок с висячим ухом, коробка с мраморными шариками, несколько игр и полная коллекция книжек «Уильям».

— Помоги мне, Дерек, — попросила она. Он подошел и взял у нее кипу книг.

— Как ты ладишь с Полом Стиллменом? — поинтересовался он.

— Прекрасно.

— Он и правда так крут?

Она смахнула пыль с коробочки с красками и положила поверх книг, которые держал Дерек.

— Полагаю, многим он кажется немного пугающим, — сказала она. — Он выглядит очень жестким человеком, но в глубине души он очень добрый.

— Большинство мужчин хотели бы быть добрыми с тобой, маленькая кузина, — засмеялся Дерек. — Ты еще больше похорошела, с тех пор как уехала, знаешь об этом?

— Дерек, ты не меняешься. — Она говорила сухо, с раздражением. — Если тебя не возьмет в руки какая-нибудь славная девушка, ты превратишься в форменного повесу.

— Вроде твоего Эррола Денниса? — нахально спросил он.

Ее щеки стали пунцовыми.

— Он не мой Эррол Деннис — что за дурацкая идея!

— Думаю, такая идея понравилась бы многим девушкам.

— Дерри, ты неисправим! — Марни прошла мимо своего кузена с большим медведем в руках и слышала, как он ухмыляется, спускаясь за ней по лестнице.

Когда Эррол отъехал от дома на «остине», по настоянию тети Марджори они взяли с собой пару гигантских кабачков, огромный букет цветов и большой ореховый торт.

— Мне понравилась ваша родня, — сказал Эррол, осторожно объезжая семейство уток, вышедших прогуляться на вечернем солнышке. — Тетя особенно милая, немного похожа на двух моих тетушек в графстве Майо. Две отважные славные старушки воспитывали меня, и только теперь я понимаю, что это была за мука.