Хроники Раздолбая - Павел Санаев

Раздолбай захлопнул Библию и засунул ее в корзину между бутылкой шампанского и толстой связкой бананов. Если бы Миша не предупредил, что книгу надо вернуть, он оставил бы ее в электричке, и теперь думал, как спрятать ее в гостинице, чтобы ни в коем случае не попасться с ней на глаза Мартину.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Сначала Раздолбай хотел спрятать Библию в шкафчик пожарного шланга, как поступал с сигаретами, чтобы родители не обнаружили их в кармане куртки, но ценность книги и данное Мише обещание не потерять ее предполагали более бережное обращение, чем с пачкой «Родопи». Побродив по коридорам гостиницы в тщетных поисках надежного тайника, Раздолбай в конце концов завернул книгу в газету и отдал ее на хранение администратору.

— Другу сюрприз на день рождения купил, не хочу, чтобы нашел раньше времени, — пояснил он.

Избавившись от компромата, Раздолбай подхватил фруктовую корзину, которая здорово надоела ему за весь день, и поднялся на свой этаж. Мартина он увидел, как только раздвинулись двери лифта, — выйдя в коридор в одних трусах и растянутой майке, тот оскорблено кричал в спину горничной:

— Принесите жалобную книгу, а остальное не ваше собачье дело!

— Что случилось? — удивился Раздолбай.

— Зашла некстати и много хамить стала. Люмпен совковый распустился вконец — вместо того чтобы делать уборку, начинает учить жизни. В любой цивилизованной стране за это выставили бы вон, а я даже жалобную книгу получить не могу. Скрипач пренебрег презентом? Очень кстати!

Мартин взял из фруктовой корзины персик и, откусив от него половину, вернулся в номер. Раздолбай вошел следом и в первую секунду подумал, что они ошиблись дверью. Номер выглядел так, словно в нем проводили ремонт. Пол, мебель и местами даже оконные стекла сплошь покрывал тонкий слой белой пудры. Этой же пудрой была осыпана брошенная на кресло одежда Мартина. Стеклянный столик был разбит вдребезги, и его осколки валялись на полу вперемешку с окурками и пеплом из расколотой пепельницы.

— Что… Что здесь случилось? — спросил потрясенный Раздолбай.

— Хотел сделать весело.

— Кому?!

— Валере.

Валера появился в следующую минуту и был шокирован сильнее, чем Раздолбай, потому что ходил в бар за сигаретами и покидал чистый прибранный номер.

— Боец, твою мать, что ты сделал?!

— Валдайскую шутку.

Оказалось, Мартин и Валера ездили в дом отдыха на Валдае и там развлекались, обрушивая на приятелей клубящиеся облака углекислоты из огнетушителя. Углекислота вырывалась из раструба с оглушительным шипом, рассеивалась в воздухе и не оставляла следов. Когда Валера отлучился, Мартин нашел в шкафу огнетушитель и вспомнил эту шутку. Он решил сделать пробный пуск, но вместо углекислоты из раструба вырвалось облако порошка. От неожиданности Мартин выронил огнетушитель на столик, разбив его, а порошок рассеялся по комнате и опустился тонким слоем на все поверхности. Мартин разделся, чтобы вытряхнуть одежду, и тут в комнату постучали. Думая, что это Валера, он открыл дверь, но это была уборщица, которая забыла положить новое мыло.

— Так и не положила, кстати, — оскорблено закончил Мартин. — Начала обзывать меня свиньей, грозить выселением… Дерьмо! Новое мыло сейчас дико по кайфу было бы.

— Ладно, надо убирать это быстро! — деловито сказал Валера.

— Не кипиши, для этого есть специальные люди. Повесим на дверь номенклатурную табличку «уберите комнату» и пойдем ужинать.

— Март, это перебор. Боец, помогай!

Валера зашел в ванную и вынес оттуда намоченные полотенца. Одно он бросил под ноги Мартину, другое дал Раздолбаю, а третьим стал вытирать белую пудру с мебели. Пудра оказалась водоотталкивающей и упорно не желала покидать насиженные поверхности. Раздолбай включился в помощь. Мартин стоял, скрестив руки на груди, и взирал на лежавшее у его ног полотенце с брезгливым недоумением.

— Давай, бизнесмен, шевелись! — поторопил Валера. — Окурки собери с пола.

— Может, мне еще на улице их собрать? — взорвался вдруг Мартин. — Я не буду ни фига шевелиться, потому что здесь существуют уборщицы, которые должны отработать деньги, заплаченные за этот номер. И предлагаю тебе перестать демонстрировать при посторонних свою дикую правильность. Я этой правильностью наелся еще вчера.

— Какая «правильность»? — начал злится Валера. — Ты погром устроил!

— Я что, разбил зеркала, бросил в ванну телевизор и помадой вчерашних шлюх расписал матюгами стены? Когда Мик Джаггер громит в отелях апартаменты, его целуют в жопу и пишут об этом в таблоидах. Кит Мун одних только унитазов в гостиницах на полмиллиона взорвал.

— Ты не Джаггер.

— Тебя мой статус не устраивает? Будь я Джаггером, ты рассказывал бы всем, как круто со мной кутить и громить отель, но раз я всего лишь твой друг, можно отчитывать меня как школьника и заставлять убирать пол? Так? Признайся! Почему-то бить по моему самолюбию стало последнее время твоим любимым занятием. Вчера ты взял сторону той компании, прекрасно зная, что драку начал не я. Сейчас ты предлагаешь мне подбирать окурки и презрительно бросаешь «шевелись, бизнесмен». Что будет завтра? Шнурки завязать попросишь?

— По-моему, ты не в себе.

— Нет, просто меня взбесила твоя «правильность». Может, перед малознакомыми людьми, как, например, перед ним, — Мартин указал на Раздолбая, — ты и сойдешь за «правильного», но я слишком хорошо знаю, что правильность эта деланая. Когда на Валдае ты заблевал коридор, тебя не смущало, что это убирали другие. Но сейчас почему-то нужно изображать себя диким джентльменом и навязывать мне приличия. Хотя бы со мной будь таким, какой ты есть!

— А ты не веди себя слишком свински!

— Тебе что, очень неудобно из-за меня?

— Да, неудобно!

— Что ж ты ездишь со мной отдыхать? Так номенклатурно, что неудобства по фигу?

— Все, достал!

Валера швырнул на пол мокрое полотенце и подхватил свой чемодан.

— Бабки верну потом, — сказал он Мартину, стараясь на него не смотреть, и вышел из номера.

— Боец, что за дикие обиды?! Я просто… — крикнул Мартин вдогонку, но его перебила хлопнувшая дверь.

Раздолбай растерянно мялся посреди комнаты. Он считал, что Валера прав, но не хотел вмешиваться в чужие отношения и переживал, что ссора друзей между собой лишила его дружбы с одним из них. Валера был ему симпатичен, но уйти из номера следом за ним казалось ненужным позерством.

— Зря вы так, — сказал он Мартину. — Поссорились из-за фигни.

— Это не фигня, а лицемерие, которое я ненавижу. Когда он бухой и веселый, то может шутки ради поссать в чужом подъезде, и ему это дико в кайф. Но сейчас почему-то надо выставлять себя комильфо. Не было бы здесь тебя, он бы так не выпендривался. Мне убраться не западло, я показной правильности не люблю.

Мартин опустился на корточки и стал собирать в руку рассыпавшиеся окурки. Раздолбай продолжил вытирать мебель. В дверь постучали.

— Вот он — король. Дверью хлопать горазд, но куда он денется?

Вместо Валеры на пороге номера оказался худощавый мужчина в деловом костюме и круглых очках, делавших его похожим на филина.

— Was soll es sein, sehr geehrter Herr?[48] — осведомился Мартин.

— Разрешите войти? — строго потребовал мужчина.

— Verstehe kein Russisch. Sprechen Sie Deutsch?[49]

— Сэрэтэм кирандульми! — крикнул из комнаты Раздолбай, решив, что раз Мартин заговорил по-немецки, то ему тоже следует повторять вчерашнюю роль.

— Все они понимают! — послышался голос горничной. — Русская морда, пусть не придуривается, свинья! Весь номер загадили, сволочи, посмотрите!

— Ich verstehe gar nichts… Я нье знай этот жьенщин… Wo drängen Sie sich nach, sehen Sie denn nicht, ich bin nicht angezogen?[50]

Мужчина, закованный в броню костюма, двинулся на полуголого Мартина как танк, отодвинул его в сторону и вошел в номер.

— Та-ак, — протянул он, оглядев комнату.

— We are going to clean it, don’t worry,[51] — все еще цеплялся за образ иностранца Раздолбай.

— Я главный администратор отеля, — отчеканил мужчина. — Вы заплатите сейчас за разбитый стол, заплатите штраф в размере суточного проживания и покинете гостиницу в течение получаса.

— Ich bin ein Vertreter der Firma Siemens. Wir bieten Melkan-lagen an.[52]

— Bieten Sie Ihre Anlagen in einem anderen Hotel an. Und kein Wort mehr auf Deutsch oder ich spreche lettisch und rufe die Polizei damit man es Ihnen übersetzt. Alles klar?[53]

— Сколько стоит стол? — спокойно спросил Мартин, переходя на русский.

— Сто рублей.

— Это чешское говно тянет на сорок, а ваша кляузница будет счастлива вылизать комнату за десятку. Я дам вам пятьдесят рублей под расписку, или вызывайте милицию, а я вызову представителя компетентных органов, который, в свою очередь, задаст пару вопросов.