Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

Рон мысленно дал себе по лбу: Оборотное зелье перестало действовать, и «кузен Барни» испарился.

— Вы брат Дамблдора, — уверенно произнёс Гарри. — Аберфорт.

Мужчина не ответил.

Брови обоих Уизли взлетели вверх.

— Да, — сказал Поттер. — Дож рассказал мне о вас.

Дамблдор усмехнулся в бороду.

— Жив ещё старый пень? Приятно слышать. Везунчик ты, Поттер. Я ведь сегодня к Розмерте собирался в картишки перекинуться. Встряхнись, сейчас тебя на ноги поставим.

— Почему ты не разожгла костёр? — Рон накинулся на сестру сердитым шёпотом. — Вы оба продрогли до костей.

Джинни уставилась на него, будто он сморозил глупость.

— Я не могла.

— Ты же сказала, что у тебя есть волшебная палочка!

— Разумеется, она у меня есть, но, стоит мне произнести заклинание, Пожиратели смерти сию секунду узнают, где мы. Мне нет семнадцати, Рон. Я под Надзором!

Аберфорт потемнел лицом.

— Почему это Пожиратели смерти должны засечь вас?

— Люди «Сами-Знаете-Кого» ворвались в «Нору», нам удалось бежать, — сказал Рон. — Похоже, Министерство сейчас в глубокой заднице.

Дамблдор сплюнул.

— Скверная новость.

В воздухе запахло настойкой бадьяна и дымом, завитками поднимающимся к небу.

Все молчали, пока рана Гарри мучительно медленно затягивалась. Друг скрывал боль как только мог, ни разу не пожаловался.

Аберфорт захватил с собой свалявшееся стёганое одеяло. Пахло оно не очень, но всё лучше, чем мёрзнуть. Рон набросил его на плечи Джинни, и она тут же в него закуталась.

— Ну, что ж, — сказал Дамблдор, когда Гарри смог сесть на поваленное дерево, — теперь обсудим, как вам выбираться. Аппарировать на большие расстояния с такой рукой опасно, но оставаться рядом с Хогвартсом ещё хуже. Если вы правы и Министерство в руках «Сами-Знаете-Кого», то уже завтра окрестности школы будут кишеть Пожирателями смерти и остальными.

— Остальными?

— Да, Поттер. Риддл начал набирать себе сторонников с начала лета. И это не всегда добровольцы. Старина Стэн то и дело наведывался ко мне с мелочью от силы на пару рюмок, но в последнее время стал навещать всё реже. Рассеянный взгляд, неловкость в движениях. За пинту пива отсыпал целую гору монет. Я сразу понял, что-то с ним не так.

— Империус! — догадался Рон.

Дамблдор кивнул.

— Нам некуда идти, — подавленно сознался Гарри. — Я подумывал о площади Гриммо, но туда может заявиться Снейп. Неподалёку отсюда у подножия горы есть пещера…

— Промозглая, сырая и пропахшая плесенью, — недовольно добавил Рон.

— В мире магглов вы будете в большей безопасности, — авторитетно произнёс Аберфорт и посмотрел на Гарри. — По-хорошему, тебе надо бежать из страны, Поттер. Утром ты проснёшься самым разыскиваемым человеком в Британии.

— Я знаю, но ваш брат… он поручил мне одно дело.

— Да неужели? — откликнулся Аберфорт. — Хорошее дело, надеюсь? Приятное? Лёгкое? Такое, что его можно поручить ещё не окончившим школу детишкам?

Рон мрачновато хмыкнул. Стыдно признаться, но подобные мысли крутились в его голове каждый божий день.

— Бросай это, парень, пока не поздно. Спасайся!

Гарри посмотрел на друзей. Джинни ободряюще улыбнулась.

— Не могу.

Дамблдор тяжко вздохнул, прежде чем ответить.

— Я провожу вас в Годрикову Впадину.

— Куда? — ошеломлённо спросил Гарри. — Это что, шутка?

— Ты не ослышался, Поттер. Там был и наш дом. Похоже, Альбус не потрудился поделиться с тобой.

— Нет, я… Там живёт Батильда Бэгшот, верно?

— Да. К ней-то мы и отправимся.

========== Глава 14 — Сирена ==========

Министерство Магии навевало скуку. Мрачное место с претензией на роскошь. Стены и полы из тёмного мрамора, позолоченные двери лифта, лепнина на каминах и прочие элементы декора не могли её обмануть: Атриум походил на большой гулкий колодец.

Сирена нервничала. Огромная толща земли незримо давила ей на плечи и вызывала лишь одно желание — поскорее выбраться наружу.

Поздним вечером людей в Атриуме почти не было, но встречающиеся Сирене маги непременно обращали на неё внимание: сложно не заметить женщину в алой мантии, украшенной золотой нитью. Безусловно, красивую женщину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ах, детка, ты безнадёжная воображуля, — в шутку журил отец.

Он был добрым, немного чудаковатым человеком.

«Мягкотелым», — сказала бы мать. Она редко была им довольна.

Сколько родительских ссор довелось пережить Сирене — не сосчитать. Да и ссоры ли это были? Мать отчитывала папу, а он изображал китайского болванчика.

Маг в зелёной мантии остановил Сирену для проверки палочки и густо залился краской, получив очаровательную улыбку. Он так смутился, что забыл спросить её о цели визита в Министерство, и напоследок поблагодарил за потраченное время.

Она вжилась в роль светской красавицы, питающейся комплиментами и жадными мужскими взглядами, наплевав на шепотки за спиной на тему её вопиющей распутности, грязные слухи матрон-моралисток вроде Августы Лонгботтом, и чувствовала себя как рыба в воде.

Забини зашла в лифт, прислонилась к стене и приготовилась к очередной пытке — спуску под землю в тесном вертикальном туннеле. Металл кабинки приятно холодил спину, но мешал забыться.

В теле сжалась каждая мышца.

Магглы называют это клаустрофобией. Когда одиннадцатилетняя Сирена упрашивала Распределяющую Шляпу выкрикнуть вердикт «Слизерин», та сказала: «Девочка, опомнись, ты же до трясучки боишься подземелий».

Лифт дрогнул, будто вышел из спячки, и медленно пополз вниз. Так медленно, что Сирена успела пропеть пару строчек детской песенки, прежде чем створки снова разъехались.

Рано радоваться — только пятый уровень.

В лифт влетела одинокая служебная записка, и спуск возобновился. Теперь выцветшая жёлтая бумажка с помятыми краями вилась под потолком, наматывая круги вокруг лампы.

Сирена невольно схватилась за горло, наблюдая за бумажной птичкой.

«Мне нечем дышать!»

Она кляла себя за то, что так щедро надушилась перед выходом.

— Уровень третий, — объявил женский голос. — Отдел магических происшествий и катастроф, включающий в себя Группу аннулирования случайного волшебства, штаб-квартиру стирателей памяти и Комитет по выработке объяснений для магглов.

Сирена вышла в коридор и зашагала знакомым путём к кабинету Арнольда Миргурда.

Конечно, он ждал её. Куда ему деваться?

— Вы приходите слишком часто, — с порога сказал Миргурд. — Некоторые могут догадаться.

Он подвинул гостье стул — большей галантности от него не добьёшься.

— Мне — новые воспоминания, вам — деньги, — произнесла Сирена, присаживаясь. — Вы должны быть рады, что я снова здесь и считаю вас достаточно квалифицированным специалистом, чтобы пускать в мою голову.

Миргурд плотно закрыл дверь, пропустив её замечание мимо ушей. Впрочем, она с его советами поступала точно так же.

Кабинет напоминал Сирене коробку из-под шляпы. Голые стены цвета картона. Ни картин, ни колдографий. Лоток для документов, куча папок и сломанных перьев на столе. Стенд с листовками. Уродливый кактус в форме трезубца. На подоконнике лежал пакет с завтраком, кажется, из маггловской забегаловки — Миргурд подготовился к ночной смене.

— То, чем мы здесь занимаемся, незаконно, — сказал он.

— И это абсолютная глупость! Вы с лёгкостью стираете память магглам и придумываете несусветную чушь, чтобы вытеснить из их ума любые свидетельства волшебства, но почему-то считаете, что изменять воспоминания магам — чуть ли не преступление. Я прихожу сюда по собственной воле и ни разу не пожалела о результате, — Сирена поправила оборки на рукаве мантии. — Разве я много прошу? Всего лишь стать чуточку счастливее, заменив плохие воспоминания хорошими.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Фальшивыми, — поправил Миргурд.

— Зависит от формулировки.

Он вытащил из шкафчика подставку с пустыми колбами. Через несколько минут внутри них окажется то, что Сирена намеревалась забыть.

Процедура была ей отлично знакома. Миргурд строил из себя невинную овечку, но она-то знала, что была не единственной клиенткой. К нему приходили и другие волшебники, просили подчистить воспоминания, убрать из жизни пару-тройку часов, сутки, а то и целые месяцы. Ей было интересно, решался ли кто-то на полную замену воспоминаний, и возможно ли это вовсе, но Миргурд не был разговорчив: вести беседы за чашечкой чая не в его стиле.