Лицо из снов - Линда Ховард

И осознав это, он твердо решил, что изменит ситуацию. Именно он должен это сделать.

В голове у него бушевали самые противоречивые чувства. Если бы он смог посмотреть на себя со стороны, то, наверно, позабавился бы изрядно. До сих пор ему удавалось избегать жизненных конфликтов, от которых страдали другие полицейские.

Впрочем, сейчас ему было не до смеха. До сих пор он не верил в телепатию и смеялся над теми, кто верил. Теперь вопрос уже не стоял: верить или нет. Теперь он размышлял над тем, как использовать Марли в деле поимки убийцы миссис Виник.

Поймав себя на этих мыслях, он себя возненавидел. Ему хотелось защитить ее, а не подталкивать к очередному убийце в ее жизни. Но Дейн не забывал о том, что служит в полиции. Он обязан был использовать абсолютно все средства для того, чтобы раскрыть преступление. Особенно такое дикое. Этот гад не имеет права разгуливать на свободе среди ничего не подозревающих людей. И, несмотря на свой мужской инстинкт, который требовал оградить Марли от этого, он знал, что использует все возможности, включая и ее талант… При этом он сделает все, чтобы обеспечить ей безопасность. Но убийцу все равно необходимо найти. Жестокость преступления была такова, что спасти от смертного приговора этого недоноска могла только справка о том, что он законченный псих.

Но сначала его надо поймать.

Мучило Дейна и другое. Какой мужик захочет портить себе нервы «проблемными» взаимоотношениями с женщиной? Дейн не считал себя исключением из правила. Ему нравилась его жизнь, нравилась свобода от женского влияния. Он не желал ни перед кем отчитываться в том, например, как он распоряжается своим временем. Не хотел, задумывая что-то, считаться с мнением другого. Но когда речь заходила о Марли, он чувствовал себя загнанным в угол. Его и раньше порой сильно тянуло к той или иной женщине, но такого еще не бывало ни разу. Горячка, жгучая жажда, которые не покидали его ни на мгновение. Всего четыре дня прошло с тех пор, как он, войдя в кабинет Боннеса, впервые увидел ее. С той минуты он думал о ней постоянно. И чем больше узнавал о ней, тем глубже увязал в своих чувствах. Причем она-то как раз ничем его не поощряла. Он делал все сам за них обоих. И делал, до конца сопротивляясь каждому своему шагу.

После того кошмара с Глином Марли стала совершенно избегать мужчин. Какой там секс, даже невинное романтическое увлечение пугало ее. Дейн убеждал себя в том, что надо отойти в сторону, дать ей время и свободное пространство, постепенно расположить ее к доверию. Но он знал, что ничего из этого не выйдет. Дейн не умел ждать. Он твердо решил сделать ее своей и как можно скорее. Конечно, она будет бояться секса. Но он — именно он и, не дай Бог, кто-нибудь другой — поможет ей понять, что секс может доставлять радость. До сих пор он не знал, что такое ревность, но теперь Дейн мучился этим чувством. Он ревновал не к Глину, разумеется, но ко всем прочим мужчинам, которым, как ему казалось, достаточно было один раз посмотреть в сторону Марли, чтобы потонуть в ее бездонных синих глазах. Он хотел завоевать право встать рядом с ней и грозно предупреждать глазами всякого поганца, который посмеет задержаться на ней взглядом.

Трэммел будет ржать до упаду. Раньше перед Дейном никогда не вставала проблема; женщины и работа, потому что работа всегда была на первом месте. А теперь он потерял голову из-за женщины, олицетворявшей собой главную его надежду на раскрытие убийства, которым он как раз занимался.

Его самолет приземлился в половине десятого. Встал он в тот день засветло, — уж не говоря о полете через всю страну туда и обратно, — поэтому сейчас чувствовал дикую усталость. Из телефона-автомата в аэропорту он связался с Трэммелом, сообщил, что увидится с ним утром и все расскажет.

Повесив трубку, Дейн с минуту стоял неподвижно, размышляя. Он устал, одежда после самолета вся жеваная, настроение препоганнейшее. Надо бы отправиться домой и уткнуться носом в подушку, спокойно отдохнуть и хорошенько подумать обо всем. Он отлично знал, что именно в таком состоянии ему «надо бы» сделать, но решил поступить иначе. Ибо хотел видеть Марли. Это означало, что он ищет сложностей на свою голову. Но с другой стороны, не ждать же, когда эти сложности опутают его всего как паутина?

Марли рывком открыла входную дверь после того, как в нее постучали в пятый раз. Она заслонила собой проход, всем своим видом показывая, что не собирается впускать его в дом.

— Сейчас уже половина одиннадцатого вечера, детектив, — холодно проговорила она. — Если у вас есть ордер — милости просим. Если нет — катитесь.

— Ясно, — беззаботно ответил Дейн и вошел в дом.

Она, никак не ожидая от него этого маневра, инстинктивно подалась назад, уступая ему дорогу. Спохватилась, да поздно было: схватилась снова за дверь, но он уже переступил порог.

Не спуская с нее глаз, он аккуратно прикрыл за собой дверь. На ней были тапочки, гольфы и тонкая безрукавка, которая плотно облегала ее груди, не скованные бюстгальтером. «Красивая грудь», — подметил он, даже не пытаясь отвести взгляд. Грудь у Марли была высокая, остренькая, маленькие темные соски выпирали под тонкой тканью.

У Дейна пересохло во рту, он почувствовал усиливающееся напряжение в брюках. Последнее происходило с ним всегда, когда он оказывался в ее обществе. Идя к ней, он уже предчувствовал эту реакцию, предвкушал ее, радовался ей.

Небрежность ее одеяния поразила его. Только сейчас, в сравнении, он понял, насколько чопорной была та маска, в которой она появлялась на людях. А за этим фасадом скрывалась женщина со свойственной ей природной чувственностью, от которой у него перехватывало дыхание. «Как ловко она обычно прячет свою сущность!»— изумился он про себя. Ему пришло в голову, что он, наверное — и слава Богу, — единственный мужчина, которому удалось застать ее врасплох.

У Марли имелось много уровней защиты, и она была твердо настроена не снимать их ни перед кем. От того испепеляющего взгляда, который она метнула в сторону детектива, у него, по идее, должна была сморщиться кожа. Чисто интуитивно он осознал, что ее внешняя враждебность — это всего лишь способ скрыть внутреннюю уязвимость. Раньше она злилась на его подозрительность, обижалась на допросы, но теперь для нее страшнее всего было то, что он застал ее неподготовленнной, не успевшей закрыться своей искусственной маской.

Нет, терпением тут ничего не добьешься. Она привыкла прятаться, защищать себя от внешнего мира. Ему придется взломать ее оборону, заставить ее освободить подступы к себе. Размышляя над этим, Дейн чувствовал, как бьется кровь в висках.

Он нарочито открыто стал разглядывать ее. Ее блестящие темные волосы свободно спадали на плечи. Ему это нравилось. Ее обнаженные ноги… На него накатил очередной приступ страсти. Черт возьми, что за ножки! И какие соблазнительные груди! Прямо слюнки текут… Все, хватит! Он не намерен был больше ни минуты скрывать своих желаний. Пора ей начать привыкать к мысли, что он ее хочет.