Коллектив Майнд - Василий Клюкин

Прежде чем отправиться на сделку, он зашел к Питеру и обрисовал ситуацию.

Волански расстроился из-за Байки, выкупить мотоцикл он не мог, это было бы нарушением юридически закрепленной воли отца, а до получения им денег откладывать поездку было нельзя.

— Айзек, в гараже стоит рабочий фольксваген, — если вы найдете способ его уничтожить, сжечь или разбить, я бы мог купить вместо него фургончик. Но это волокиты на пару недель, может дней десять, и вам лишний риск. Решай сам.

— Мне жаль Байки, получу первый же гонорар, куплю ему новый Харлей.

— Ты не торопись продавать права, Айзек, скоро я буду при деньгах, ситуация поменялась, и ты мне уже не чужой сумасшедший незнакомец. Посмотрим, может, договоримся о партнерстве. У меня было время подумать про твое изобретение и к тебе присмотреться. Я готов иметь с тобой дело. А с мотоциклом Байки давай поступим так, ты договорись с покупателем, что имеешь право выкупить его обратно в течение двух, даже лучше про запас трех, месяцев. С прибылью двадцать-тридцать процентов. Блефуй, что иначе не продашь, думаю, он согласится.

— Хорошо, я попробую. Спасибо, Питер! А уж Байки сойдет с ума от счастья. Он мрачный как дно колодца, горюет ужасно.

Узнав про идею Питера и его готовность выкупить мотоцикл обратно, Байки чуть не рехнулся от радости. Он ушел в свою комнату и пригласил туда Волански. Байки не умел благодарить, но их разговор был очень длинным, и оставалось только догадываться, что он сказал. Вернувшись в гостиную, он был серьезен, заявив, что Питер ему теперь как брат!

Тяжелый груз свалился с плеч напарников, дело пошло в другом ключе, Байки передумал и отправился на сделку вместе с Айзеком. Покупатель поначалу расстроился, что может лишиться покупки, но согласился с условием обратного выкупа, пообещав быть очень аккуратным с мотоциклом.

Купленный фургончик оказался вполне ничего. Байки купил на свалке битых машин уплотнитель сжигания и прикрепил к двигателю. Бензин обогревался кислородом из воздуха и с дополнительным давлением поступал в мотор. Это снизило потребление топлива в полтора раза. Временный, но необходимый выигрыш в финансах: так неприспособленный двигатель быстрее изнашивался, различные резиновые прокладки и старые свечи быстрее прогорали.

Айзек отвечал за бытовые проблемы — на оставшиеся харлеевские деньги приобрел оставшиеся пару спальников, одеял, горелку и прочую мелочь, которая могла пригодиться. В фургоне предполагалось работать, готовить, ночевать. Неизвестно насколько поездка затянется.

Вещи друзья собирали молча, Байки все же иногда снова дулся на то, что ему пришлось как минимум временно продать свой Харлей, и мало разговаривал. Они перекидывались редкими словечками по некоторым важным вещам, если их нельзя было не обсудить.

Байки начал переживать, что мотоцикл попадет в аварию или сломается, рисовал себе картинки как на нем шумно и весело кто-то гоняет. От этого он периодически начинал ворчать, словно больной подагрой старик, вымещая негативные эмоции на своем друге:

— Айзек, не забудь взять свои лыжные ботинки!

— Айзек, не забудь свой розовый халат!

— Айзек, ты проживешь неделю без порносайтов?

Айзек старался не замечать колкостей, сосредоточившись на том, чтобы ничего не упустить. Он понимал, что для Байки ехать на Сардинию, да еще на пароме, да еще и надолго, а не на мотоцикле, было ударом. Все равно, что старший вице-президент корпорации Боинг полетит на бизнес саммит Эрбасом.

— Айзек, возьми зонтики, — съязвил в очередной раз Байки.

Успокоился он никак не мог, сказав, что напишет песню про гордого кенийского бегуна-марафонца, несущего службу на чужбине в тяжелых неудобных сапогах.

— Прекрати ныть, Байки, ты же любишь все американское. Мы едем на американском классическом вэне, будем в нем жить, и я согласен всю дорогу слушать только рок-н-ролл.

— Ладно, пусть, черт с тобой, на таких условиях другое дело! — вдруг Байки расплылся в улыбке. — Легко ты сдался, чуть больше часа продержался!

Они заржали и больше тему машин, мотоциклов и кенийских марафонцев в сапогах и ластах не вспоминали. К слову сказать, Байки набрал с собой рок-н-рола минимум на годовую поездку, забив дисками целую коробку. Возражать смысла не было, в старом вэне не было разъемов для современных телефонов и карт памяти, а переходник искать было некогда.

К вечеру они были полностью готовы, скачали карты, сделали ряд пометок, проложили путь и пошли отметить это дело в «Маккартис». Мишель была удивлена тем, что Айзек для свидания выбрал неромантичный бар, да еще и позвал приятеля, но все-таки согласилась прийти.

Байки уговорил пойти с ними и Волански. Мишель пришла гораздо позже остальных, заставив Айзека изрядно поволноваться. Но когда она все-таки появилась — выглядела просто бронебойно! Собранные в хвостик волосы подчеркивали ее длинную шею, на лице минимум косметики, чуть ярче подкрашены губы. Ее образ венчала стильная косуха из мягкой кожи. Айзек картинно схватился за сердце, а Байки немедленно передразнил его, накрыв руками ширинку начав сползать под стол со стоном и оханьями. Волански прыснул со смеху, Мишель презрительно посмотрела на него, сложила кисть пистолетом, приставила ее к голове Питера, громко сказала: «Бум!!!». Картинно сдув несуществующий дым выстрела из дула, довольно оглянув умирающую компанию, спросила:

— Я не понимаю, стоит ли мне здесь оставаться?

Все мгновенно ожили и, перебивая друг друга, затараторили, что конечно стоит!

— Я смертельно ранен, но пока жив! — торжественно воскликнул Питер.

— А от оргазма еще никто не умирал — добавил Байки.

Растерявшийся от такого потока комплиментов со стороны своих друзей в адрес собственной девушки Айзек ничего не нашелся сказать, поцеловал Мишель в обе щеки и приставил ее стул поближе к себе.

— Я сяду к тебе, надеюсь, ты не против? — Мишель почему-то обратилась к Питеру.

— Против была бы Сандрин, только ее здесь нет, — весело отреагировал Байки.

— А почему не ко мне? — обиделся Айзек.

— Потому что ты — наказан!

— Но за что, Мишель? — Айзек моментально угодил в капкан.

— Ты меня пригласил на свидание… В бар! Мог в ресторан, кафе, парк, куда угодно. Разве девушку приглашают на свидание в бар с друзьями?

— Пожалуйста, прости его, Мишель, — Байки вступился за друга. Я согласен, что он кретин, идиот, болван и дурак. Но ведь в этом его индивидуальность. Мне завтра не выдержать его кислой физиономии, до Сардинии добираться почти сутки. К тому же он сегодня спас от смерти моего железного друга. И я просто обязан теперь выручить его.

Все эти шутки Байки не вызвали в Айзеке ни капли умиления. Он был подавлен и грустен, осознав свою ошибку. Вообразил Мишель своей девушкой и так бездарно просрал их первую встречу, в суете сборов даже не сообразив, что это не встреча, а свидание.

— Ладно! Квиты! Будем считать, что мы в расчете за твою милую помощь мне тогда в баре.

Мишель пересела к Айзеку, который на радостях своего спасения попытался обнять ее за талию.

— Но-но-но! Не горячись! — Мишель мягко отодвинула его руку. — Квиты — это не значит, что ты полностью прощен.

— Да уж, Мишель! Ты еще та штучка! — сказал Байки и, повернувшись к Айзеку, добавил. — Я тебе не завидую дружище. Но и завидую тоже!

— Бар, так бар! Мне Лонг Айленд! — Мишель чмокнула Айзека в щеку и ласково проговорила, — Принеси мне, пожалуйста. А ты, Байки, расскажи-ка, что это еще за спасенный железный друг и зачем вам на Сардинию?

— И мне тоже Лонг Айленд, — добавил Байки, обращаясь к Айзеку.

— И мне, — присоединился Питер.

Чем больше Мишель выпивала, тем меньше она злилась на Айзека. В конце концов, ему все-таки удалось ее приобнять и прижать к себе. Мишель не сопротивлялась. А Айзек утонул в любви к ней. Едва волнение ушло, адреналин от испуга из крови вышел, алкоголь тут же взял свое, и Айзек резко опьянел. По правде говоря, все уделались сладковато обманчивым, но очень крепким Лонг Айлендом в полный хлам, толкая тосты о свободе личности, за креативных и хороших телок типа Бланш!

Волански еще раскошелился на трешку наличкой в дорогу, за что бухой Байки пообещал его взять играть на бубне в свой Бэнкси-бэнд, рок-группу, которую Байки создаст по окончании дела в честь великого английского граффити художника, загадочного Бенкси, арт-террориста, который «бомбил» улицы многих городов мира своими остроумными и остро политическими рисунками, и никогда не был пойман.

— И если ты откажешься играть на бубне, то получишь в бубен, — лаконично добавил он заплетающимся языком.

Они еще поговорили про Бенкси, про его чувство юмора и узнаваемость его работ, про то, как ему удается оставаться инкогнито. Про то, как забавно он вставляет граффити в окружающую среду: городские надписи, знаки, облезлости вместе с его рисунком превращаются в шедевр. Его не поймали ни разу за работой полицейские, интересно почему? Потому что он досконально продумывает, как не попасться, или ему тупо везет?