Сказ про волчьи пары. Счастье со второй попытки (СИ) - Герман Мария

Нажимаю отбой и слышу недовольное кряхтение рядом. Тимофей проснулся и, наверняка, слышал весь разговор. Взгляд недобрый. В глазах так и читается: «я точно разорву этого доктора на сотню кусочков». Меня почему-то веселит такая реакция. Мы же все выяснили. К чему сейчас это негодование и глупая ревность? Для меня нет другого волка и быть не может. И я прямым текстом сказала об этом Тимофею. Щелкаю его по носу и тут же целую. Встаю. Чуть разминаю спину и направляюсь в душ. Горячие струи бьют по телу. Пар заполняет небольшое пространство. Я рисую сердечко на запотевшем стекле и начинаю мыться. На душе легко. Я вся в предвкушении. Сынишка скоро выпишется и мы уедем домой. Тут мысли путаются. А куда мы собственно поедем? К Тимофею? Или каждый к себе? Будем устраивать свидания на нейтральной территории? К горлу подступает ком. Ну почему я снова ищу проблемы и препятствия? Встряхиваю головой. Потом. Все потом.

Тимофей заходит, когда я уже вытираюсь. Все пропустил. А мог бы помочь мне и потереть спинку.

— Что он хотел?

— Ты же все слышал сам.

— Слышал, да. И не понимаю чем вызвано его беспокойство.

— Тимофей, не начинай. Мы с тобой уже взрослые люди и глупые приступы ревности нам не подходят.

— Прости. Ничего не могу с собой поделать. Ты слишком прекрасна, и я боюсь, что тебя кто-нибудь уведет.

— Я не глупая овечка, которую можно взять и увести.

— Да — да, ты грозная волчица, которая сама кого хочешь уведет. Я добровольно готов накинуть ошейник и пойти с тобой следом, куда только позовешь.

Смеюсь. С Тимофеем так легко. Он всегда умел меня развеселить. Подхожу ближе. Невесомо целую в нос и ухожу собираться.

В больницу мы пошли вместе. Тимофей пообещал подождать внизу. Вести его в палату пока не стала. Знакомить с Женечкой я бы предпочла вне больничных стен. Сыну я, конечно, рассказывала про отца ранее. Не скрывала, что нас насильно разлучили и я не знала где он был все это время. Показывала фотографии, что хранила с момента знакомства. У была уверена, что сынишка все сразу поймет, как только увидит Тимофея. А вот для альфы это будет ударом. Мне не хотелось, чтобы у моменты нашего воссоединения были лишние свидетели. Поэтому оттягивала его как могла.

— Привет, мое сокровище.

— Мам, я просил не называть меня так.

— Да, прости. Ты уже слишком взрослый для этого.

— Вот именно.

— Ну как ты?

— Нормально. Сказали, что скоро выпишут.

— Это замечательно. Я так переживала за тебя.

— Не стоило. Я сильный и стойкий. Ты же знаешь.

— Знаю.

Рука тянется потрепать сынишку по голове. Он морщится, а я отдергиваю себя. Мой сын уже вырос и стал довольно самостоятельным. А я все еще вижу в нем ребенка. Моего маленького мальчика. Такого слабого с рождения, но невероятно упертого.

— Мам…. Я тут слышал кое-что….

— Что, сынок?

— Да, болтают медсестры всякое…

— Женя, я не понимаю о чем ты?

— Говорят, ты себе волчару какого-то нашла. Это правда?

Из груди вырывается возмущенный вопль. Вот же сплетницы. Не могли уж при ребенке не болтать всякого? Делаю глубокий вдох, чтобы немного усмирить чувства. Не так я хотела ему про отца рассказать. Ох не так. Но тут решили за меня. Дальше скрывать не выйдет.

— Сын, ты же помнишь, что я тебе про твоего папу рассказывала?

— Что он твоя пара. Но вы не смогли быть вместе.

— Да. Все так. Мы случайно встретились. Ну и теперь мы вместе.

— Ты уверена, что он нам нужен? Его не было рядом столько лет.

— Сынок, все сложно. Я сама не до конца во всем разобралась.

— Так может ну его? Жили без него и дальше проживем.

— Не говори так. Ты его совсем не знаешь. Он хороший волк и не бросил бы нас, не будь на это причины.

— Мам…

— Я познакомлю вас чуть позже. Не берись судить о нем, пока сам не увидишь. Договорились?

— Ладно.

Целую сына и выхожу с тяжелым сердцем из палаты. В коридоре Артур разговаривает с Тимофеем. Направляюсь скорее к ним. Боюсь, что разразится скандал. Но они даже голос не повышают. А потом и вовсе жмут друг другу руки. Артур замечает меня. Кивает, и медленно подходит.

— Привет. Все хорошо?

— Привет. Да, все замечательно. О чем говорили?

— Да так. Пообщались. Тебе не о чем переживать. Делить территорию не станем. Мы поняли друг друга.

— Хорошо. Как скоро выпишешь Женю?

— Соберу контрольные анализы. Распишу тебе план действий на будущее и отпущу. К выходным будете свободны.

— Спасибо, Артур. Это просто отличная новость.

— Рад, что смог помочь. Я побегу. Много работы.

Прощаюсь с Артуром и подхожу к Тимофею. Мне надо как-то подготовить его к знакомству с сыном. Но я не нахожу слов. Не знаю с чего начать. И молчать дальше нельзя. Тимофею не нужен новый стресс. Он и так не совсем в порядке. А такие новости без подготовки могут нанести серьезный удар.

— О чем задумалась?

— Мне надо тебе кое-что рассказать. Но я не знаю с чего начать.

— Давай начнем с простого. Пойдем поедим. А там глядишь и слова найдутся.

Киваю. У меня еще есть немного времени подумать. Подобрать нужные фразы, чтобы раскрыть свой главный секрет. Главное, не пропустить нужный момент.

Глава 41

Глава 41

Паулина

Разговор с сыном сел тяжестью на сердце. Я понимала, что у него свои обиды на отца, которого он никогда не знал. Это я, в силу возраста и благодаря узам, на многое могла закрыть глаза и принять как данность. У десятилетнего парня нет столько мудрости и терпения. Тем более ему никогда не требовалось делить мое время и внимание с кем-то другим. А теперь он чувствовал, что грядут серьезные перемены и, очевидно, противился этому как мог.

Женечка был хорошим и добрым мальчиком, поэтому я надеялась, что он не будет вставлять палки в колеса наших отношений. Нам с Тимофеем и так не просто приходилось, и трать силы на подростковый протест не смогла бы.

Я не почувствовала вкуса еды. Даже не обратила внимание, что именно мы заказали. Сидела молча и все смотрела в окно. В душе зарождалась паника и желание разобраться со всем как можно скорее. Меня накрывало волной и в голове прям стучала мыль «Расскажи ему. Не тяни. Потом будет еще сложнее». Я потерла виски и прикрыла глаза. Открыла рот, чтобы начать и тут же оборвала себя. Нельзя! Нельзя так резко вывалить правду. Тимофею не нужны новые потрясения. Посмотрела ему в глаза и утонула в нежности, что плескалась там.

— Ты вспомнил что-нибудь еще о нас?

Помрачнел. Свел брови. Я нечаянно наступила на больную мозоль. В другой раз отступила бы. Но не сейчас.

— Прости. Я пытаюсь, но ничего не выходит.

— Ладно. Я немного расскажу тебе. Пожалуйста, выслушай до конца. И знай, мне тяжело говорить это вот так, спустя десять лет. Но тебе нужно это знать.

— Я слушаю.

— Когда мы познакомились с тобой, я встречалась с другим волком. Всем же волчатам рассказывают про волчьи пары, и вот, когда я увидела тебя, сразу поняла, что это такое. Эту связь, что я тогда ощутила, нельзя спутать ни с чем. Мы просто прилипли друг к другу. Я шла вслед за тобой и мне было совершенно не важно, куда именно ты меня поведешь. С тобой я забыла, что такое реальность и поверила в сказку. Но нищенка не пара принцу. Мы не смогли быть вместе до конца…

— Погоди. Что именно ты хочешь сказать?

— Тимофей, думаю ты и сам все понял.

— Мои родители? Они что-то сделали? Запретили нам встречаться, да?

— Да. Мы хотели сбежать. Но не смогли. Меня убедили, что наши узы ничего не стоят. Что волчьи пары — это выдумка, а в жизни правит только четкий расчет и договорные браки.

— И ты так просто сдалась? Отпустила меня?

— Не смей винить меня во всем! Я думала, ты меня бросил. Уехал подальше залечивать раны. А потом я узнала, что беременна и мне стало вообще не до всего этого…

— Погоди. Твой ребенок, он от меня?

Я долго молчала. Мы оба были взвинчены и разговор пошел тяжелее, чем я надеялась. Достаточно было просто сказать «да», или кивнуть, но я не могла сделать даже этого. Просто молча смотрела. На глаза набежала влага и я часто заморгала, чтобы прогнать ее. Тимофей тяжело дышал. Грудь быстро вздымалась и он будто насильно удерживался от оборота.